Сезон любви - Элин Хильдебранд

– Для двоих? – переспросил Дасти.

Маргарита не ответила.

– Тебе повезло. Утром привезли свежих. – Он наполнил пакет черно-зелеными раковинами каплевидной формы. – Как ты их приготовишь, Марго?

Она задержала ручку над чековой книжкой и взглянула на Дасти поверх очков с бифокальными линзами.

– Я думала, ты не будешь задавать вопросы.

– Неужели я так сказал?

– Ты обещал.

Дасти перекрутил пакет и завязал. Отмахнулся от чековой книжки. Вот еще, не возьмет он с нее денег! И пусть цены на недвижимость растут, два фунта мидий стоят всего около семи долларов. Маргарите не хотелось чувствовать, что она в долгу у Дасти, тем более, судя по его взгляду, он ждал объяснений. Хотел, чтобы Маргарита отмахнулась от его обещания не задавать вопросов, как он отмахнулся от чековой книжки. «Скажи, что произошло на самом деле? Ты ведь не отрезала себе язык, как болтали. И на сумасшедшую не похожа, разговариваешь нормально. Так почему ты так долго пряталась?» Спустя пару недель после того, как Маргариту выписали из психиатрической лечебницы, Дасти пришел с букетом нарциссов. Постучал в дверь. Маргарита наблюдала за ним из окна на втором этаже, но ее раны, телесные и душевные, были еще слишком свежи. Она не хотела, чтобы Дасти это заметил.

– Дай-ка я тоже кое о чем спрошу. – Маргарита решила, что лучшая защита – нападение. – Как твой сын?

– Женился. Живет в Кохассете, работает в городе. Растит дочку.

– Так у тебя есть внучка?

Дасти достал моментальную фотографию и передал ей через витрину-холодильник. На снимке маленькая девочка с каштановыми кудряшками сидела на коленях у Дасти и грызла початок кукурузы.

– Ее зовут Вайолет. Вайолет Августа Тайлер.

– Какая прелесть! – умилилась Маргарита, возвращая фотографию. – Ты счастливчик!

Взглянув на снимок, Дасти улыбнулся и положил его обратно в бумажник.

– Да, хорошо, что она у меня есть. А в остальном все по-прежнему.

Он сказал это так, словно знал, что Маргарита его поймет, и она поняла. Дасти занимался магазином, по дороге домой заходил в бистро «Лангедок» или в Клуб рыболовов пропустить пару стаканчиков, в выходные плавал на лодке к острову Такернак. В общем, был таким же одиноким, как сама Маргарита, только еще хуже – ему хотелось человеческого общения. Зато у него есть внучка. Чудесно!

– Чудесно, – повторила Маргарита, забирая мидии.

– Кто у тебя будет, Марго?

– Не скажу.

– Надеюсь, не профессор?

– Ну что ты, конечно, нет!

– Отлично. Он мне никогда не нравился – тебя ни во что не ставил.

Даже после всего случившегося Маргарита не желала обсуждать Портера в таком ключе.

– Он делал все, что мог. Мы оба старались.

– Как там его звали? Паркер?

– Портер.

Дасти покачал головой:

– Я бы с тобой лучше обращался.

Маргарита вспомнила ту давнюю ночь, как Дасти заснул, опустив голову на стойку бара, пуская слюни.

– О да!

Секунду-другую они стояли молча, затем молчание стало неловким. После четырнадцати лет разлуки они могли бы поболтать и обсудить добрую сотню людей, но Дасти, похоже, хотел говорить только о ней, а ей это претило. Наверное, не стоило сюда приходить, получилось, что она его вроде как дразнит. Маргарита переложила пакет с мидиями в другую руку, проверила, застегнут ли кошелек.

– Ох, Дасти! – печально произнесла она, надеясь, что мольба о прощении, звучащая в ее голосе, заменит несказанные слова.

– Ох, Марго, – передразнил Дасти и ухмыльнулся: – Знаешь, я рад, что ты пришла. Для меня это большая честь.

Маргарита покраснела и попыталась изобразить кокетливый книксен. Дасти смотрел на нее, даже когда она повернулась и вышла, звякнув колокольчиком у двери.

– Приятного ужина! – крикнул он ей вслед.

«Спасибо», – подумала Маргарита.

Она провела в магазине минут десять, не больше, но за эти десять минут сонное летнее утро превратилось в жаркий августовский день на острове Нантакет. Прибыл паром и выгрузил две сотни гостей, приехавших на выходные. Семьи, которые снимали жилье в городе, выбрались на улицы в поисках кофе и завтрака. Парочки, остановившиеся в гостиницах, уже поели и теперь брали напрокат велосипеды, чтобы отправиться на пляж. Неужели это и есть сегодняшний Нантакет? Повсюду люди, они тратят кучу денег. Даже если и так, кто она, чтобы их осуждать? Маргарита почувствовала себя частью толпы и немного загордилась. Это и ее праздник, день, когда она устроит торжественный ужин.

Внезапно у нее сжалось сердце, как будто кто-то потянул за краешек покрывала, угрожая сдернуть его и выставить напоказ самое сокровенное. Маргарита подумала, что в случае с Дасти она легко отделалась. Вряд ли этот номер пройдет с девочкой. Наверняка она захочет услышать подробности. И Маргарита все ей расскажет. Девочка заслужила больше, чем какие-то пять тысяч долларов. Она имеет право знать правду.

08.37

Белоснежные накрахмаленные простыни хрустели, а подушки были такие мягкие, что голова утопала в них, как во взбитых сливках. К гостевой комнате прилегала отдельная терраса с видом на залив Нантакет. Прошлой ночью Рената и Кейд стояли на ней в обнимку и целовались, а потом занялись любовью, стоя и очень тихо, чтобы не услышали родители Кейда, которые вместе со своими неприлично богатыми друзьями остались после ужина в гостиной и коротали время за выпивкой.

«Когда мы поженимся, – прошептал после Кейд, – все это будет твое». Рената поправила юбку и белье, подождала, пока на маяке Лайт-Пойнт не загорится красный сигнальный фонарь. Она бы рассмеялась или закатила глаза, но Кейд Дрисколл говорил совершенно серьезно. Он и вправду хотел на ней жениться. На прошлой неделе пригласил ее в дорогущий нью-йоркский ресторан «Леспинас» и подарил бриллиантовое кольцо. Подговорил заранее метрдотеля, чтобы тот положил кольцо в бокал винтажного шампанского «Дом Периньон», забыв, что Рената еще не достигла совершеннолетия и ей нельзя употреблять алкоголь. Тогда же Кейд с Ренатой решили как можно деликатнее сообщить о помолвке семьям. Конечно, в первую очередь родителям Кейда, а затем, позже, и отцу Ренаты.

Дрисколлы услышали новость вчера утром, почти сразу после того, как Рената с Кейдом приехали на остров. Майлз, потрясающий мускулистый красавчик, который летом подрабатывал у Дрисколлов, встретил их в аэропорту и привез в дом на Халберт-авеню, где кухарка Николь, светлокожая мулатка с родинкой на шее, накрыла на террасе завтрак: коктейли «Мимоза», гора свежих фруктов, копченая семга, маффины и булочки с изюмом (на которые миссис Дрисколл, будучи приверженкой диеты Аткинсона, даже не взглянула), яйца, сосиски, жареные помидоры и кофе с горячей молочной пенкой.