Том 3. Драмы - Михаил Лермонтов

Соррини

Нет! Я совсем не говорю сего.

(Кидая взор на Эмилию)

Я слишком жалостлив, – насильноМеня заставили бумагу подписать;Все члены у меня хладея трепетали,И осуждал мой ум, что пальцы написали!.Но такова судьба судей земных!Все люди мы; и ослепленье страсти,Безумное волнение души, должны мыПрощать, когда мы излечить не в силах.

Донна Мария

Ах! Я и прежде так судила.

Алварец

И в самом деле правда это!

Соррини (радостно в сторону)

Они меня боятся!

Эмилия

Позволь тебя спросить мне, батюшка,К чему всё это клонится.

Алварец

К тому,Что не должна ты плакать и крушитьсяОб том, что более Фернандо не увидишь, –Он нагрубил мне нынче. И навекиЕго из дому я прогнал.Не смей с ним видеться тихонько; и́начеСтрашися оскорбленного отца…Прощаю я твою любовь, как бы порок,В котором ты исправилась. Надеюсь,Что это будет так по крайней мере.

Соррини

Утешьтесь, нежная Эмилия!Любовь пройдет, самим вам будет легче.

Эмилия (сквозь слезы)

Довольно и того, что сделали,Но для чего смеяться надо мной?..

(Плачет.)

(Эмилия уходит, закрыв глаза платком. Все в изумлении.)

Соррини

Как резко вы сказали, Алварец!Нечаянный удар вослед себеВедет раскаянье нередко.

Алварец

Э! Нужды нет, отец Соррини, –Ведь надо было бы открыть;А чем скорей, тем лучше…

Соррини

Не всегда.Вы знаете ли: женщина – цветок,Который, если вы его согнете вдруг, –Изломится.

Донна Мария

Да не угодно ль вамПозавтракать, отец Соррини.

Соррини

Благодарю, прекрасная Мария!Земная пища часто не должнаЛаскать того, кто пищею духовнойВладеет. До свиданья! Донна, до свиданья!И вы, почтенный друг мой, Алварец!Желаю, чтоб небес благословеньеСошло на дом ваш… и… чтоб ваша дочьУтешилась скорей; я думаю,Она и не замедлит. Ха! Xa! Xa! Прощайте!

(Уходит, низко кланяясь.)

Алварец

Когда еще нам сделать честь придетВам в голову, то, верьте мне,Открыты будут ежедневно двериМои для вас… как сердце… (кланяясь) одолжите!

(Соррини, провожаемый до двери, уходит наконец.)

Ну, слава богу!.. Он такой смиренный,Что и не знаешь, что сказать ему.Боюсь таких людей, которые всегдаНа языке своем имеют: да! И да!Хоть сердятся они – не знаешь извиниться,Затем, что с виду всем довольны.Но с кем бранился я – с тем можно помириться!..

(Уходят все.)

(Ночь. Театр являет сад и балкон с левой стороны. На него выходит Эмилия. Балкон соединен ступенями с садом. Эмилия сидит.) (Месяц над деревьями.)

Эмилия

Всё тихо! – только это сердце беспокойно;Неблагодарный! Я его просила,Чтобы хоть для меня он удержался.Ужели для меня не мог он? – вот мужчины!Ужели мненье моего отцаЕму дороже, чем любовь моя?Теперь уж некому меня утешить;

(Молчание.)

Уж эти мачехи! – презлобные творенья;И этот иезуит! – ведь надобно жМне окруженной быть таким народом!..О! Если б мог прекрасный месяц озаритьХотя последнее свиданье наше.Фернандо разлюбил меня конечно,А то бы он пришел проститься; я прощаюЕго горячность; но зачем нейдетОн извиниться в этом предо мною…Ему грозил отец мой; это правда!Попробую сойти!

(Сходит с балкона.)

Там кто-то шевелится!Как бьется сердце!.. Но чего бояться:Ведь я одна… а если кто-нибудь!..Кто там?.. Тень шевелится на земле…Ах! Боже мой!.. Куда уйду…

Слышен голос

Эмилия!..

Эмилия

Ах! Ах! Святой Доминго, помоги![17]Злой дух ко мне идет.

(В страхе не знает, что делать.)

Фернандо (выходит в черном плаще)

Эмилия!..Мой голос страшен для тебя… ты испугалась!..

Эмилия

Нет! Нет!.. Ах, сядем! Я дрожу!..

Фернандо (берет ее за руку)

Ты права!Но отчего я испугал тебя так сильно?..

(Они садятся на скамью.)

Эмилия

Ну что ж ты скажешь?

Фернандо

Я пришел проститься!..Проститься! – в первый раз такое словоДолжно меня печалить… знаешь ли,Я думаю, что был бы счастливей,Когда бы не с кем было мне проститься…Ты будешь плакать – мне двойная мука…

Эмилия

Сам виноват! Ведь я тебя просила…Ты не хотел. Кто ж виноват? Кто ж виноват?

Фернандо

Нет, я не мог, клянуся небом!Ты знала нрав мой – для чего писала?..Но всё уж кончилось – не укоряй меня…Не укоряй; признаться виноватымМне было б тяжело – ты это знаешь!..Что сделано – то сделано…

Эмилия

Где будешьТы жить теперь, Фернандо?..

Фернандо

Где! Где жить?Ты мне напомнила ужасное!..Зачем такой вопрос?.. Ты знала,Что не имею я ни друга, ни родни,Ни места в целом королевстве, где бЯ мог найти приют. Последний нищийИмеет то, чего я не имею:Он равнодушно и спокойно просит хлеба.Вообрази: лишь ты одна на светеСказала мне: люблю – тебе однойЯ поверял все мысли, все желанья;Ты для меня: родня, друзья – ты всё мне!..Гордися этим!.. Так, Эмилия:Мы созданы небесным друг для друга;Ты – всё для сердца этого – и богНе так жесток, чтоб всё отнятьУ человека!

(Молчание.)

Эмилия

Знаешь, говорят, не должноС мужчиной девушке сидеть в полночь…

Фернандо

Со мной сидеть не бойся никогда.

Эмилия (кидается ему на шею)

О! Милый! – как мне грустно! БудтоСвинец в груди наместо сердца…Как вспомню, что в последний раз тебяЗдесь вижу, – слезы остановятся, дыханьеРедеет… то боюсь, чтоб не пришел отец мой,То – чтобы час прощанья не пришел…Ко мне ужасные теснятся мысли;Вчерась я видела во сне, что тыМеня хотел зарезать.

Фернандо (мрачно и быстро)

Перестань.Взгляни на тихую луну! О, как прекрасна!И облачка вокруг нее! – луна,Луна! – как много в этом звуке чувств –Что будет, что теперь и что прошло, всё в немСоединяется – и что́ прошло!И кто б подумать мог, что та ж луна,Которая была немой свидетельМинуты первой… у ручья… в горах, – ты помнишь, –Что та ж луна свидетель будетРазлуки, нежная Эмилия!..Взгляни опять: подобная Армиде,[18]Под дымкою сребристой мглы ночнойОна идет в волшебный замок свой.Вокруг нее и следом тучкиТеснятся, будто рыцари-вожди,Горящие любовью; и когдаЧело их обращается к прекрасной,Оно блестит, когда же отвернутК соперникам, то ревность и досадаЕго нахмурят тотчас – посмотри,Как шлемы их чернеются, как перьяКолеблются на шлемах, – помнишь – помнишь –В тот вечер всё так было – кромеСудьбы Фернандо – небо и земляВсё те же – только люди! – если б тыНе причислялась к ним, то я б их проклял…

Эмилия