Жизнь в эпоху перемен. Книга вторая - Станислав Владимирович Далецкий

на боевых занятиях, показывая свои навыки вновь прибывающим солдатам на пополнение рот и батальонов.

Однако, оружия формирующемуся пополнению полка ещё не поступало, ибо армейские склады стояли пустыми, а эшелоны из глубин России привозили новобранцев тоже без оружия: царская Россия Николая Второго показала свою полную неготовность к ведению затяжной войны с сильным противником, которым являлась кайзеровская Германия.

Тем временем, военные действия русских армий против немцев проходили с переменным успехом для немцев. Затеяв зимнее наступление 1915 года в Прибалтике, немцы не смогли прорвать фронт и организовать разгром русских войск. Тогда немцы, сосредоточив силы южнее Варшавы, прорвали фронт и к лету русские войска уже отступали по всему югу России, оставив Львов и Перемышль, что сопровождалось потерей боевого духа армий и массовыми сдачами в плен, причём инициаторами в большинстве случаев были генералы и офицеры.

Добившись успеха на юге, немцы организовали большое наступление на севере, прорвали русский фронт и вынудили царские войска к поспешному отступлению из Польши и Прибалтики. К августу месяцу были оставлены Варшава, Брест-Литовск и громадная крепость Новогеоргиевск в 30-ти верстах от Варшавы, где немцы взяли в плен около ста тысяч человек, в том числе 23 генерала, и захватили более тысячи орудий и десятки тысяч снарядов, в которых так нуждалась русская армия, испытывавшая острый недостаток снарядов и вынужденная сражаться без поддержки артиллерии.

Немцы, организовав удар севернее Вильны, заставили русские войска отойти, чтобы не быть окружёнными, и фронт стабилизировался по линии Рига-Двинск – Сморгань -Барановичи.

В результате немецкого наступления царские войска потеряли Польшу, половину Прибалтики и около двух миллионов солдат пленными и убитыми.

Генеральный штаб и полковник-император Николай Второй, который назначил себя Верховным Главнокомандующим в августе месяце, пытались выдать это Великое отступление за план, по которому, якобы, войска отступали на сотни вёрст, чтобы организовать оборону внутри государства, но это была ложь, призванная оправдать неспособность генералов и Верховного к успешному ведению войны.

Мужество и стойкость русских солдат не смогли пересилить бездарность и трусость царских генералов, моральный дух войск был подорван длительным отступлением, солдаты не видели смысла воевать за интересы царя-императора и его жены-немки и потому при атаках немцев зачастую поспешно отступали или сдавались в плен, чего никогда не бывало в истории.

Иван Петрович, однажды, в свободную минуту рассказал сослуживцам, что русские воюют с немцами уже семьсот лет кряду, ещё со времен князя Александра Невского, который бил немецких псов-рыцарей на Чудском озере. Потом немцы ещё несколько раз нападали на Русь, но всегда бывали биты русскими войсками, хотя немцы и считаются лучшими воинами в Европе.

Крупная война с немцами была при императрице Елизавете, когда русские войска громили их лучшего полководца Фридриха Второго и даже заняли Берлин, который по желанию жителей вошёл вольным городом в состав Российской империи.

Следующий император, Петр Третий, муж Екатерины, будущей императрицы, тоже немки, отдал все завоёванные земли обратно Фридриху, да ещё заплатил ему, за что и был вскоре убит гвардейцами, которые провозгласили Екатерину императрицей.

– Про Фридриха ничего не знаю, а про Катьку-императрицу слышал от дедов своих, – ответил на рассказ Ивана Петровича пожилой солдат. – Эта Катька всех мужиков в крепость отдала помещикам, и место женское у неё всегда чесалось, потому и была она блудницей, за что муж её – царь Пётр, которого бояре называли Емелькой Пугачёвым, отрёкся от этой бляди и хотел дать мужикам вольную, но дворяне разгромили ополчения царя и убили его, царствие ему Небесное, не дав мужикам воли и земли помещичьей.

– Емельян Пугачёв не был царём, он был самозванец и бунтовщик, – поправил Иван Петрович того солдата, но солдат был непреклонен: – «По книгам вашим и поповским проповедям в церкви Емельян Пугачёв был бунтовщик, а по нашим сказам, от прадедов дошедших, был он настоящий царь Пётр Третий, и это ваша Екатерина Немецкая была самозванкой и блядью похотливой и жестокой, – закончил солдат, и другие сослуживцы его поддержали.

Иван Петрович понял, что спорить с малограмотными солдатами бесполезно и замолчал, но с той поры сослуживцы по взводу, узнав, что Иван Петрович в прежней своей жизни был учителем и писарем в армии, иногда просили его написать письмо домой или разрешить пустяковый спор.

Иван Петрович охотно исполнял такие просьбы и стал пользоваться уважением сослуживцев за свою грамотность и спокойный характер.

Был, правда, ещё случай, когда Иван Петрович обмолвился, что немецкий кайзер Вильгельм – это двоюродный брат царя Николая Второго. Этому никто из солдат не поверил и его подняли на смех: – Чтобы братья стали душегубами, в это невозможно поверить, – снова возразил Ивану пожилой солдат. – У нас на селе всякое бывает, и братья дерутся между собой из-за девки, но чтобы убивать – такого отродясь не было. Как же Николай Второй может людей своих посылать на смерть из-за ссоры с братом? Не по-божески это. Он наш царь-батюшка, а разве батюшка пошлёт своих детушек на убийство людей, пусть и немцев, из-за ссоры со своим братом? Нет, конечно, поэтому здесь неправда ваша, Иван Петрович, хоть вы и грамотный человек.

Однако дня через три, когда солдаты мылись в бане, тот солдат при всех извинился перед Иваном Петровичем за свои сомнения в его грамотности.

– Извините, Иван Петрович, что сомневался в ваших словах о том, что царь наш Николай и кайзер Вильгельм являются сродными братьями. Мне наш ротный, поручик Шишаков подтвердил ваши слова и показал газету, где царь и кайзер вместе. Выходит, что царь наш Николай не батюшка своему народу, а отчим жестокий под стать прабабке своей Катьке-развратнице.

Удивляюсь я вам, Иван Петрович, грамотный вы учитель, а ходите в простых солдатах, будто сермяжный крестьянин.

На том разговор и закончился.

Иван Петрович обратил внимание, что солдаты, прибывающие по мобилизации на пополнение полка, все низкорослые и тщедушные: редко кто из них был выше ростом, чем два аршина и три вершка, что по новому немецкому измерению означало метр и 55 сантиметров. В газете он прочитал, как полковник Генерального штаба жаловался на хилость новобранцев и их неграмотность, отмечая, что новобранцы из крестьян по скудости питания редко кушали мясо, и потому были низкорослые и хилые, неспособные к тяжелому солдатскому труду бежать в атаку с оружием в руках.

Так за три столетия правления династии Романовых русский народ из высоких и сильных чудо-богатырей, как называл своих солдат Суворов, превратился в хиляков, ниже ростом на целую четверть пехотной винтовки-трехлинейки, которые наконец-то прибыли на склады и начали выдаваться солдатам полка, что сулило скорую отправку полка на