Научи меня летать - Кэт Кэнтрелл

Из динамиков доносилась музыка струнного оркестра, поэтому ей пришлось говорить громко.

Классическая музыка и Шей показались ей чем-то несовместимым, но затем она вспомнила, что он ходил на все ее концерты и всегда занимал место в первом ряду. Он утверждал, что ему доставляет удовольствие наблюдать за тем, как она играет на скрипке. Тогда она думала, что он просто хотел сделать ей приятное, но ему, похоже, действительно нравилась ее музыка.

– Он малыш, потерявший родителей. Что еще можно о нем сказать?

Они ехали по унылой пустынной местности с редкими группками кактусов. Сильные загорелые руки Шея, держащие руль, были куда более привлекательным зрелищем.

– Многое. Например, начни с его возраста.

Вид его рук пробуждал волнующие воспоминания, и она, отвернувшись, уставилась на горы вдалеке. Когда ей было двадцать два года, секс был для нее одним из источников удовольствия. Со временем она стала смотреть на него только как на процесс, необходимый для зачатия ребенка.

– Думаю, ему месяцев пять. Может, шесть.

– Мне нужно знать точно. В шесть месяцев ребенку начинают давать прикорм.

– Мы с Донной говорили только о двигателях и конструкциях летательных аппаратов.

Джулиану это нисколько не удивило. Донна производила впечатление женщины, которой было проще запомнить сложную формулу, чем рост и вес ее малыша. Материнство нисколько не изменило Донну, раз она забралась в испытательный корабль, проигнорировав возможные последствия. Раз оставила своего ребенка человеку, который не может жить без риска.

– Она никогда не говорила о своем ребенке? А Грант?

– Они часто о нем говорили, только я не обращал на это внимания. Донна меня интересовала как инженер, а не как мать. Взорвавшийся аппарат был ее проектом. Она работала над ним три года.

Это многое объясняло.

– Позвони сегодня педиатру, который наблюдает Майки. Я составлю список вопросов, которые тебе нужно будет ему задать.

– Откуда я могу знать, кто его наблюдает?

Джулиана вздохнула:

– Позвони секретарше Донны. У нее должен быть его номер. Любой отец должен иметь под рукой телефонный номер врача своего ребенка. Что бы ты делал, если бы у Майки поднялась температура?

– Позвонил бы Линде. Моей помощнице, – пояснил он, прежде чем она успела спросить его, кто такая Линда. – Должно быть, у тебя дома я неясно выразился. Мне нужна помощь, а не критика.

– Прости, – сказала Джулиана.

Шею действительно необходим ее профессиональный опыт. Умение заботиться о детях не является врожденным даже у женщин. Мать Джулианы была тому наглядным примером. Она не смогла внушить дочери чувство защищенности, которое является одним из самых важных для ребенка.

Большинство женщин во время беременности изучают литературу по уходу за ребенком, посещают специальные курсы. Шею придется всему научиться за восемь недель.

Он старается быть хорошим отцом для Майки. Она должна стараться ему помочь, а не набрасываться на него с критикой только потому, что ее по-прежнему к нему влечет. Ей придется подавлять свое желание, если она не хочет упустить возможность для написания книги.

– Мы приехали.

Шей нажал на кнопку на защитном козырьке. Чугунные ворота открылись, и они заехали внутрь.

В центре участка располагался огромный дом из стекла и бетона с разноуровневыми крышами и балконами.

– И все это предназначено для одного человека?

– Здесь проживает восемь человек. Мы с Майки и персонал.

Это не просто дом. Это настоящий семейный очаг. Они с Майки теперь семья.

Восемь лет назад она ушла от Шея, чтобы найти надежного мужчину для создания семьи. Ей это не удалось. У нее нет ни мужа, ни ребенка, а у легкомысленного Шея есть сын.

– Ты сказал «уличный бассейн»? Значит, еще есть и бассейн внутри дома? Можешь не отвечать. У меня будет полно времени, чтобы со всем здесь познакомиться. Я здесь не для того, чтобы выполнять обязанности няни, пока ты развлекаешься в Париже с очередной подружкой.

Джулиана была уверена, что, когда она ушла от Шея, он нашел себе девушку, которая лучше подходила для прыжков со скалы и прочих безумств. Газеты ничего не писали о его личной жизни, но вряд ли он все эти годы жил как монах.

Остановив машину, он криво ухмыльнулся:

– За дверью моего дома выстраивается очередь поклонниц. Я каждую ночь провожу с новой женщиной, пока Майки надрывается от плача в своей комнате. Личная жизнь у меня отсутствует. Спасибо за напоминание.

Выбравшись из машины, он открыл пассажирскую дверцу. Присоединившись к нему, Джулиана взяла его за руку, понимая, что нужно что-то менять. Вот только она не знала, что именно.

– Может, мне написать себе на лбу «прости»?

Шей рассмеялся.

– Может, лучше заключим перемирие? – предложил он, пожав ее руку. – Раньше мы хорошо уживались друг с другом. Давай постараемся к этому вернуться.

Физический контакт придавал его словам двойной смысл.

– По-моему, это не похоже на чисто профессиональные отношения.

– Думаешь? – Он погладил большим пальцем тыльную сторону ее ладони.

– Совсем не похоже.

Шей пристально смотрел на нее. Его близость пугала ее и сводила с ума.

– Может, пригласишь меня в дом? – хрипло произнесла она, отдернув свою руку и откинув назад волосы. – Я бы предпочла сразу пройти в свою комнату. Ты мне ее покажешь?

– Конечно. Я пришлю кого-нибудь за твоими вещами.

Его голос звучал спокойно и уверенно. Это нисколько не удивляло Джулиану. Она никогда так не действовала на него, как он на нее.

Он поднялся по лестнице, которую обрамляли пальмы и экзотические цветы. Они не должны расти в пустыне, но Шей всегда умел создавать волшебство на пустом месте.

Она напомнила себе, что ей нет необходимости его понимать. Что ей нужно только делать свою работу и собирать материал для будущей книги.

Пройдя множество коридоров, они оказались в роскошной комнате, от красоты которой у Джулианы захватило дух. Центром композиции интерьера была огромная кровать с балдахином. В другом конце комнаты находилась зона отдыха с удобной мебелью и плоским телевизором. Больше всего Джулиане понравился аквариум во всю стену с шустрыми рыбками, яркими актиниями и кораллами. Остальные стены были выкрашены в фиолетовый цвет. Это не выглядело мрачно. Напротив, такое цветовое решение позволило объединить разные зоны в единое пространство. Темный цвет стен гармонировал с кремово-белыми и сиреневыми оттенками мебельной обивки, шелковых штор, балдахина, покрывала и подушек. У Джулианы в голове не укладывалось, что владелец всего этого – грубоватый парень, с которым она встречалась восемь лет назад.

– У тебя красивый дом.

– Это все благодаря моей матери, – усмехнулся он. – Они с ее знакомым дизайнером за несколько дней разработали проект. Я не стал лишать ее удовольствия и предоставил ей полную свободу действий.

Джулиана помнила миссис Шейлен как бодрую, энергичную женщину. Она преподавала английский язык и литературу в средней школе в Далласе. Они никогда не ладили, хотя Джулиана не понимала почему. Ведь они обе больше всего хотели, чтобы Шей вернулся живым и здоровым после своего очередного экстремального приключения.

– Вещи я распакую позже. Думаю, мне следует немедленно приступить к своей работе. Что Майки обычно делает в это время?

– По-разному. Я временно поручил заботу о нем одной из горничных. Мария вырастила пятерых детей, но не хочет постоянно работать няней. Сейчас он с ней. Она присматривает за ним, когда я уезжаю по делам или провожу интернет-конференцию.

– Нам необходимо составить план, чтобы знать, какими будут следующие два месяца. Для этого ты должен определиться с тем, чего именно ты хочешь достичь. Если ты настроен серьезно, тебе придется реже ездить в офис. Нам следует составить список целей и определить, сколько времени понадобится для достижения каж…

– Полегче, доктор Кейн. Неужели все это действительно необходимо?

– Да, крайне необходимо. У нас ограниченное количество времени, за которое мы многое должны сделать. Поэтому нам нужен подробный план действий. Должна тебе сказать, что дети любят определенность. Они предпочитают знать, что будет дальше. Это успокаивает. Так что отныне расписания и планы – неотъемлемая часть твоей жизни.

Пока она объясняла Шею эту прописную истину, он вторгся в ее личное пространство. Она заметила лучики морщинок в уголках его глаз. Внешне за эти восемь лет он повзрослел, а внутренне, похоже, нисколько.

– Знаешь что, Джу? – Его взгляд скользнул по ней, и ее бросило в жар. – Мне нравишься ты новая. Этот твой тон высоколобой всезнайки очень сексуален.

Она прищурилась:

– Что ты сказал?

– Он мне нравится. Правда. Можешь продолжать свою лекцию, – улыбнулся он.

– Э-э… – Похоже, запах его чисто вымытой кожи лишил ее способности соображать. – Это все, что я хотела тебе сказать.