ТОНКИЙ ЛЕД - Дикси БРАУНИНГ

Мэгги сверлила его взглядом. И, скорее всего, он отвечал ей тем же. Глядя против солнца, трудно было сказать наверняка.

Она шагнула в сторону, и, как и следовало ожидать, он сделал то же самое. Теперь, когда его лицо открылось ей, она поняла, что совершила ошибку. Ей следовало сразу и как можно скорее уйти, запереться дома и сидеть там, пока он не исчезнет. Никогда еще она не была так поражена и, что еще хуже, взволнована при первом же взгляде на мужчину. Волосы у него были густые, волнистые и совершенно седые. Что само по себе не страшно, но в сочетании с черными нахмуренными бровями и сощуренными глазами, цвета которых не было видно, выглядело опасно Худое загорелое лицо, хищный нос и челюсть – сильная и твердая. Словом вил довольно зловещий. У Мэгги душа ушла в пятки и она почувствовали что с таким типом лучше не связываться Лучше уж попробовать по-хорошему. Капелька благоразумия смирит любого, даже самого страшного зверя.., во всяком случае, так ее учили на курсах природоведения.

И в этот момент ее взгляд упал на его рот. Слово «чувственный», первым пришедшее ей на ум, было явной ошибкой. Этот человек смотрел на нее так, словно это она вторглась в его владения. И разве может быть чувственным рот, уголки которого опущены? Просто перед вами человек дурного нрава.

Она хотела было любезно порекомендовать ему убраться ко всем чертям, пока она не вызвала шерифа, но тут он нагнулся поднять груз, который уронил, столкнувшись с ней. Он выпрямился во весь рост, добрых шесть футов, и Мэгги так и осталась стоять с открытым ртом, увидев, что было у него в руках.

Плавник. Ее плавник. Целая связка, некоторые куски еще мокрые и в песке, больше десятка, и наверняка среди них есть такие, которые бы весьма пригодились для ее шести птичек.

Оба продолжали настороженно рассматривать друг друга. Мэгги чуть было не потребовала отдать плавник, но вовремя удержалась.

– К вашему сведению, эта часть побережья не является частью государственного заповедника «Аллигатор-ривер», если вы заблудились, – произнесла она с самообладанием, достойным опытного дипломата. – так ей казалось.

– Мне говорили что эти угодья принадлежат крупной лесозаготовительной компании.

Вообще-то ему правильно говорили Мэгги решила сменить тактику – Частично Строю говоря, мы оба нарушаем границы собственности но, поскольку моя семья проживает здесь г незапамятных времен у меня больше вашего прав здесь находиться. Кроме того, я здесь вроде смотрителя.

Смотрителем-то она, конечно, была, но к лесозаготовкам отношения не имела. Однако знать это ему было не обязательно.

Он промолчал. Его глаза сузились, челюсть выдалась вперед. Как ни неприятно было признавать, но в этом человеке было нечто приковывающее взгляд. Мэгги не помнила, когда в последний раз мужчина вызывал в ней такую инстинктивно.., физическую реакцию. Это просто взбесило ее. Мэгги не привыкла подвергаться такому воздействию со стороны мужчин. Чаще всего она оставалась безразличной. Даже при столкновении со всякими сомнительными личностями никогда не теряла самообладания.

Она и теперь вполне владеет собой, черт его побери!

Тщетно пыталась она прочитать на его лице хотя бы намек на капитуляцию. Его глаза – их цвет по-прежнему оставался для нее загадкой – были темными, без искры теплоты. И чем больше вскипала она, тем сильнее от него веяло холодом. Если бы глаза обладали даром речи, его взгляд сказал бы примерно следующее: «Проваливай-ка, дамочка, подобру-поздорову. Доверия ты у меня не вызываешь, да и вообще – что тебе от меня надо?»

Ничего мне не надо! Только чтоб ты убрался с моей речки?

Вслух же она не без вызова пробурчала:

– А вы, как я погляжу, коллекционируете плавник.

Мужчина бросил взгляд на охапку бесформенных обломков и коротко ответил:

– Дрова.

Дрова! Мэгги почувствовала, как краска ярости заливает ей лицо. Сжечь великолепную змеевидно-шишковатую красновато-серебристую кедровую корягу? Этот тип намерен сжечь ее? Да Мэгги скорее умрет, чем допустит это!

Предлагать ему что-либо у нее не поворачивался язык, но иного выхода не было.

– У меня есть сухие дубовые поленья, они лучше горят, – процедила она сквозь зубы. – В плавнике мало фосфора, и ваш камин не будет смотреться.

– У меня нет камина.

– Особого тепла вы тоже не дождетесь, – буркнула она. Велико было искушение выхватить добычу у него из рук и дать стрекача, но, судя по его атлетическому сложению, далеко она бы не убежала.

Слегка наклонив голову, он с минуту пристально изучал ее, словно пытаясь понять, какое ей дело, замерзнет он до смерти или нет. До него ей действительно никакого дела не было, но она смирила гордыню и уже готова была объяснить, зачем ей понадобилось менять свои драгоценные поленья на жалкие куски сырого плавника.

– Спасибо, не надо, – отрезал он и, прежде чем она успела возразить, двинулся с места, оттолкнув ее на узкой полоске прибрежного песка, и зашагал по направлению к Перешейку.

Глава 2

Сэм свалил плавник на задней веранде домика и разбросал ногой, чтоб поскорее просох. Метнув хмурый взгляд на подозрительные облака, которые начали скапливаться на западе, он потопал ногами, чтобы отряхнуть песок с сапог, и направился на неприветливую кухню. Вот вернется – и на месте убьет так называемого друга, который присоветовал ему «уютное местечко вдали от оживленной трассы». В августе здесь, может быть, и чудесно, но в декабре просто невыносимо. Небось из всех щелей дует. На дворе теплее, чем в этом чертовом доме.

А теперь еще и это! Он же намеренно избегал всех более или менее населенных мест, ему хотелось побыть несколько недель наедине с собой. Но, похоже, ему и этой малости не видать.

Если уж суждено терпеть соседство, то почему не с каким-нибудь старикашкой, который пропадал бы где-нибудь целыми днями и возникал бы только к ночи, когда Сэм уже спит? Или если вообще желать соседства, то почему бы не с привлекательной умной женщиной, которая возникала бы в его постели, когда ему нужно, и потом исчезала? По крайней мере хоть какая-то польза. Рано или поздно, но жизнь вошла бы в свою колею.

В его памяти снова всплыл образ той женщины у речки, и Сэм невольно выругался. Она устроит ему веселую жизнь. Вчера он еще мог про себя посмеяться, увидев ее проезжавшей мимо. Желтые башмаки и красный пикап… Боже упаси! Но теперь, столкнувшись с ней лицом к лицу, он не сомневался, что неприятностей ему не избежать.

Сэм был неглуп и сознавал свою уязвимость. Не нужно иметь научную степень по биологии, чтобы знать, что, когда мужчина три года живет без женщины, его могут одолевать определенные желания. Причем эти желания могут нарушить его способность логически мыслить. А если к ним примешаны чувство вины и тоска и еще Бог знает какие бомбы замедленного действия, грозящие в любой момент взорваться в нем, то людям вообще и женщинам в особенности следовало держаться вне зоны разрушения.