Артистка, блин! - Екатерина Вильмонт

— Вам понадобится виза? — деловито спросил Семен Романович.

— Нет, я сохранила гражданство.

— Отлично! А у вас есть где остановиться в Москве?

— Варя остановится у нас! — непререкаемым тоном заявила Надежда Михайловна. — А если все будет в порядке, ей снимут квартиру.

— У меня вообще‑то есть в Москве квартира, но она сдана.

— Это все решаемые вопросы, главное, чтобы вас утвердили на роль. Но я буду бороться до победы.

— Вы так в меня поверили? — робко спросила Варя.

— А вы‑то сами в себя верите? — настороженно прищурился Семен Романович.

Варя на секунду запнулась, потом подняла на режиссера глаза.

— Да. Я верю, — но голос ее при этом дрогнул.

— Вот и славно! Вы говорили, что поете?

— Да.

— Можете сейчас спеть?

— В ресторане? — ахнула Варя.

— А что, слабо?

— Нет. — Варя решительно поднялась, подошла к метрдотелю, что‑то ему сказала, тот улыбнулся и кивнул. Она направилась к старому пианино, стоявшему поодаль, откинула крышку, пробежала пальцами по клавишам, на мгновение задумалась и вдруг запела:

Целую ночь соловей нам насвистывал,Город молчал и молчали дома,Белой акации гроздья душистыеНочь напролет нас сводили с ума.

Голос у нее был небольшой, но глубокий, волнующий, и пела она просто, очень музыкально и проникновенно. Все, кто был в зале, замерли. Семен Романович и Надежда Михайловна радостно переглядывались. Варя закончила романс, раскланялась, потом, озорно блеснув глазами, заиграла популярную в Германии полечку и запела по‑немецки. Это была уже совсем другая женщина, другой голос и манера петь. Супруги Шилевич только диву давались. Бурные аплодисменты были Варе наградой. Она раскланялась в слегка шутливой манере и вернулась к столу. — Браво, девочка моя! — закричал Семен Романович и обнял Варю. — Это было здорово! Ах, Надя, у меня действительно глаз‑алмаз! И в фильме вы тоже будете петь! Вот я сейчас… — он выхватил из кармана мобильный телефон, набрал номер. — Генаша, с Новым годом! Да, мы в Альпах! Ген, у меня к тебе просьба, надо будет в ближайшее время встретиться. Мне нужна песня! Для дивного женского голоса, нет, ты не знаешь, я и сам только сегодня ее узнал… Это волшебная история, альпийская сказка! Я прилетаю одиннадцатого под вечер, давай встретимся двенадцатого, идет? Вот и отлично! Да, разумеется, со мной и тебе кланяется. Все, дружище, приеду, сразу позвоню! Варя, это Геннадий Градов, изумительный композитор, знаете такого?

— Нет, простите…

— Ничего, еще узнаете… Ах, как хорошо, как чудесно вы пели… Надя, какая ты умница, что притащила меня сюда! — он пребывал в абсолютной эйфории. — Варя, приходите завтра с утра, попробуем порепетировать…

— Простите меня, но я завтра работаю, мне нужно ехать в другой город, я не знаю, когда освобожусь…

— Какая досада! А если отпроситься?

— Сеня, не пори горячку! И что ты собрался репетировать? Остынь! Лучше отдыхай тут, пока есть возможность, и с новыми силами вступи в схватку с продюсерами.

— Ты, как всегда, права, — понурил голову Шилевич.

— Ну что? — спросила мать. — Глаза сияют! Тебя взяли?

— Мамочка, ну это ж так сразу не делается, но я им понравилась.

— Но что дальше‑то будет?

— Полечу в Москву на два‑три дня. На пробы. И это при условии, что Шилевичу удастся уговорить продюсеров посмотреть никому не известную актрису.

— То есть вилами по воде?

— Пока да. Но я убеждена… Все получится! Должно получиться!

— Варюша, девочка моя, ну получится… А потом? Где гарантия, что тебя потом еще куда‑то пригласят?

— Ах, мама, какие вообще в жизни могут быть гарантии? Но если всего опасаться, так ничего и не будет! Надо рискнуть!

— Хорошо, предположим, тебя утвердят. А съемки? Это же не две недели… Что будет с работой?

— Мам, давай пока об этом даже говорить не будем. Меня могут вызвать в Москву только в конце января, на три дня. А ведь могут и не вызвать… Так что лучше пока об этом не думать вовсе.

— Ты права. Мы пока забыли об этом! Кстати, Никита опять порвал джинсы…

— Надюша, ну как она тебе?

— По‑моему, чудесная девочка. Хотя она уже не девочка, но в первой серии запросто за девочку сойдет! И вообще… Это находка!

— Да! Еще какая! А как поет! Сколько артистизма, прелести, музыкальности… А какой переход от романса к песенке, восторг! Помнишь, я в первый момент сказал, что она некрасивая? Она красавица! Она сыграет любую красавицу! Я всегда мечтал найти такую актрису, чтобы могла сыграть красавицу, не будучи красавицей! И в ней еще есть авантюрная жилка… Она ведь в первый момент испугалась петь в ресторане, а потом решилась, спела, и как! Чудо! Чудо! Ах, какой я молодец, скажи, Надюша!

— Кто спорит, молодец! — добродушно усмехнулась Надежда Михайловна. — Вот только впредь не будем задавать ей лишних вопросов. Варя явно пережила какую‑то драму. Захочет — расскажет, а ковырять — не нужно, я сглупила, хорошо, что ты меня прервал.

— Да какая там особенная драма! — поморщился Семен Романович. — Польстилась сдуру на заграничный брак, а муж бросил, или она сама его бросила…

— Что, кстати, не одно и то же… А муж мог и умереть. Короче, мы не лезем к ней в душу. Она здорово напугана.

— Напугана? — поразился Семен Романович. — Чем это она напугана? Вечно ты что‑нибудь выдумываешь!

— Странный ты, Сеня! Она напугана открывшейся вдруг перспективой, а еще больше тем, что перспектива для нее может в результате и не открыться, а если откроется, это грозит поломать устоявшуюся жизнь… Как ты этого не понимаешь! — вдруг рассердилась Надежда Михайловна. — Кстати, я о чем еще подумала… Надо бы для продюсеров, а если все выгорит, то в дальнейшем и для прессы, придумать какую‑то легенду…

— Какую еще легенду? — насупился Семен Романович.

— Понимаешь, в нашей с ней встрече есть, как ни смешно тебе это покажется, некая вторичность, своего рода плагиат…

— С ума сошла? Какой плагиат?

— Ну, всем же известна история Басова с Янковским…

— Но это и впрямь та же история!

— Ну и что? Нам нужна своя история. А то будут говорить — тех же щей, да пожиже влей, и он не Басов и она не Янковский.

— Ну, положим, я получше Басова режиссер.

— Я‑то с тобой согласна, и многие еще согласятся, но ты же нашу публику знаешь…

— Знаю! Ну, а что тут можно сочинить?

— Подумаем.

— Ну, допустим, мы заблудились в лесу, а она нас спасла.

— Фу, Сеня!

— Тогда сама и выдумывай! Ты сценаристка, тебе и карты в руки.