Газлайтер. Том 20 - Григорий Володин

Я чуть улыбаюсь, откидываясь в кресле:

— Мы не закончили ведь. Короче, у меня есть для тебя предложение. Сделка. Ты станешь моим боевым джинном.

Шельма приподнимает одну идеально очерченную бровь, её глаза вспыхивают интересом:

— Джинном? — в её голосе слышится сарказм. — Слышала о этих поддонниках. Очень заманчиво, конечно, носить тебе тапки. Но что я получу взамен?

— Возможность иногда выглядывать в материальный мир, — спокойно отвечаю я, наблюдая за её реакцией. — Разумеется, ты всё равно останешься в камне, который будет полностью под моим контролем.

Она усмехается, наклоняя голову в сторону, взметнув длинные волосы:

— И ты думаешь, что я поверю тебе?

Я хмыкаю:

— О каком доверии вообще может идти речь? Ты для меня — всего лишь инструмент. Как и я для тебя был всего лишь добычей. Но ты обломала зубы об мой Легион. Помнишь, как хотела выжать меня до дна? Теперь твоя очередь. Если будешь послушной, я позволю тебе иногда прогуливаться в материальном мире. Если нет — отправлю этот камень в дальний угол кладовки, где ты будешь веками пылиться в одиночестве. Всё предельно просто.

Шельма, на секунду замерев, тяжело вздыхает. Её тон становится неожиданно смиренным, почти подчинённым:

— Хорошо. Я готова быть твоим джинном, мой господин.

Ага, конечно. Взгляните на нее. Прямо-таки лапочка. Глазки опустила в пол, моську состроила покорную. Сто пудов притворяется. Шельма всё ещё надеется найти лазейку. Вот только я не собираюсь давать ей ни единого шанса.

Равнодушно киваю, её согласие меня не особо впечатлило:

— Отлично. Тогда я всё подготовлю.

Отправляю Шельму обратно в камень, её образ растворяется, оставляя лишь слабый след астральной энергии. Поднявшись из-за стола, направляюсь к Гумалину — пора обсудить технические детали: вместе с Портаклом уткнулся в сериал «Унеси меня». Вообще Портакл переехал из Сковородщины специально для работы над транспортным порталом. Но Высший портальщик не только взялся опять за старое, но он ещё и Гумалина подсадил.

— Портакл, — произношу я с раздражением, — ты мог бы пялиться в ящик и дома. Что со стелами?

Этот лентяй нехотя отрывается от экрана и отмахивается:

— Да всё нормально там. Ты маршруты настроил неплохо, хотя до стандартов моей гильдии, конечно, не дотягиваешь, но сойдёт. Правда, если через сотню переходов перегрузка случится, кому-нибудь может ногу оторвать и закинуть ее куда-нибудь в сотни километрах. Но какая разница?

Я поднимаю бровь:

— Ну так может, ты перенастроишь стелы по стандартам своей гильдии, раз такой умный? Или… я расскажу, за кого выходит Камелия в финале.

Портакл резко оборачивается, в его взгляде ужас:

— Ты это не сделаешь!

Я усмехаюсь кровожадно:

— А ты проверь.

Портакл вскидывает руки и шипит:

— Ты настоящий дьявол!

— Иди-иди работай, — говорю я, отмахиваясь. — Повтор этой серии будет на выходных, сразу после обеда.

Портакл что-то бурчит себе под нос, но поднимается и, бросив последний тоскливый взгляд на экран, уходит выполнять работу.

— И ты, Брут? — смотрю на казида.

— Да у меня просто перерыв, шеф, — без сожаления выключает он ящик. — Все равно эта муть без пива не идет. У тебя заказ?

Протягиваю камень Гумалину, подойдя ближе:

— Причем оригинальный. Нужно модифицировать Жартсерк так, чтобы астральная пленница внутри могло частично взаимодействовать с внешним миром, — объясняю. — Но только по моему разрешению.

Гумалин берет камень в руки, осматривает его с задумчивым видом:

— Хм… Ты хочешь превратить ментальную тюрьму в своего рода ментальный вольер?

— Именно, — подтверждаю, наблюдая, как он вертит камень, явно уже прикидывая, как это сделать.

Гумалин пожимает плечами, не отрывая глаз от граней Жартсерка:

— Это выполнимо. Нужно выбить на камне символ освобождения. Он ограничит взаимодействие, но не даст полной свободы. Технически ничего сложного.

Я киваю:

— Тогда займёмся этим немедленно.

Гумалин ухмыляется, в его глазах мелькает лукавый блеск:

— Будет сделано, шеф.

Мой боевой джинн скоро будет готов. Хотя, может, правильнее сказать «джинниха»?

* * *

Возвращаюсь в кабинет, только принимаюсь за круассан, который заботливая Лена мне всё же принесла, но тут звонит моя «русская Нокиа». На экране высвечивается имя Гришки. Беру трубку, не скрывая удивления, и уже собираюсь спросить, что случилось, как он без всяких предисловий выдаёт:

— Слушай, а где можно себе вторую жену найти?

— Шутишь что ли… Или, правда, созрел?

В ответ Гришка тяжело вздыхает, словно рассказывает о какой-то древней трагедии:

— Да моя что-то совсем не выдерживает. Я сильно вырос в ранге, а ты же знаешь, как это у нас, магов. Если ты перерос жену, то ей становится тяжело. Бедняжка не тянет.

Ну да, ну да, неудивительно. Именно поэтому во многих странах уже давно узаконили многожёнство. А наш Царь пока держится, разрешая это только коренным народам да отдельным категориям. Но его скоро дожмет дворянское сословие, это очевидно. Благородные уже устали разрываться между десятком любовниц — всем хочется официального статуса, чтобы дети были признаны законными. Да и хлопот с этим меньше.

— И ты решил, что я лучший кандидат, чтобы спросить об этом?

Гришка хмыкает:

— Даня, а кого ещё? У тебя же гарем, как у восточного султана, опыт огромный. Да и Светку свою как-то смог утихомирить. Одомашнил, можно сказать. Вот я и подумал… кто, если не ты?

Зерно истины в его словах есть. Я прикидываю варианты.

— Могу спросить Машу Морозову. У неё круг общения большой, подруг достаточно, в том числе незамужних княжон.

На том конце линии слышится явное оживление:

— Слушай, это идея! Тем более я сейчас вырос как воин, многих наших раскидал, а в Жузе теперь вес имею приличный. Даже князья, думаю, посмотрели бы на меня как на подходящего жениха для своих дочерей, хоть пускай и младшеньких.

Тут Гришка добавляет:

— Даня, а сама Маша Морозова что, не занята?

— Занята, — отрезаю холодно.

— Понял, понял, граф! Никаких претензий, никаких планов. Подруги — значит подруги.

Я сам не ожидал от себя такой резкости, если честно. А оно вот оно как оказывается!

— Сегодня же спрошу, — киваю. — Кто знает, может, какая-нибудь княжна давно мечтает о славном батыре из восточных степей? О монголах легенды ходят, а чем казахи хуже?

— Спасибо, — коротко, но искренне отвечает Гриша.

На секунду наступает пауза, но, будто вспомнив что-то важное, он продолжает:

— Слушай, ещё хотел поговорить.