Светик-мёдик - Светлана Владимировна Демиденко

такая! Поэтому обувь мы старались не снимать! И упакованы они были красиво: в прозрачный пластиковый цилиндр-бидончик! Это был шик!

А ещё у меня был белый пластмассовый бидончик для молока с яркой бирюзовой крышечкой и ручкой. Он был маленький, с ладошку, но так мне нравился!

Раньше с бидонами ходили за молоком. Приезжала во дворы цистерна, на которой была надпись «Молоко» и молочница ходила по соседним домам в каждый подъезд и кричала:

– Молоко! Молоко! Молоко свежее!

И все, кому было нужно, спешили купить разливное, а не бутылочное молоко.

Ещё у меня был заводной белый кролик с красным бантиком на шее. Нужно было повернуть ключик у него в боку и кролик начинал скакать. Я так долго упрашивала папу купить мне его. Этот зайка стоил 2 рубля 20 копеек, это считалось дорого!

Также, в этом же магазине, в «Девятке» я упрашивала купить папу телефон, (естественно дисковый, серого – белого цвета) и телевизор розового цвета. Папа сказал:

–Выбирай что-то одно!

И этот вопрос был так для меня мучителен, но я выбрала телевизор. Его прелесть заключалась в том, что его надо было завести ключиком и на экране медленно двигались картинки под музыку, типа шарманки. Ценник – 5 рублей!

А ещё, иногда, я выпрашивала игрушки у бабы Даши (маминой мамы), с которой мы вместе жили. Так она мне купила мозаику и хорошенькую рыжую лисичку с белой грудкой, как из мультика. Может что-то ещё, но не помню больше.

Помню с ней такой разговор:

– Баба! Ну купииии…

– Нет! У тебя есть матка и батька, нехай они тебе и купють.

– Баба! Ну купи! Они тебе деньги отдадут.

– Да ничего они мне не отдадут!

– Отдадут! Я попрошу!

Вот она купила мне эту лисичку, я счастлива безмерно! Приходим домой.

– Мама! Смотри, что мне баба купила! Дай ей денег! Я сказала, что ты дашь!

– Сейчас прямо! – отвечает моя мама.

– Она тебе баба! Она и должна тебе подарки покупать!

И баба Даша с такой горечью в голосе:

– Ну вот! Так я и знала! Я же говорила-не отдасть!

И рукой такая в сторону, дескать что теперь делать, деньги потеряны.

Мне её жалко. Но зато я с игрушкой!

Ещё я часто покупала в «Девятке» маленьких жёлтых пушистых цыплят с красным клювиком и такими же лапками. Я собирала мелочь дома по подоконникам, по карманам родителей. Один цыплёнок стоил 63копейки.

Как-то раз я пришла в магазин за очередным цыплёнком и взялась пересчитывать деньги в кулачке. Девчонки из интерната, старше по возрасту, обступили меня и давай шипеть, как гусыни, чтобы я отдала им деньги. Я говорю: «Нет! Это мои!» Они, окружив меня, стали щипать в руки, ноги, бока: «Отдай! Отдай!» Я громко говорю им: «Это мои деньги! Ничего вам не отдам!» Так хотелось, чтобы меня услышали, заступились! Вокруг было много людей. Но никто не обращал на нас внимание и не заступился за меня. Я, стискивая зубы, и денежки в кулачке, убежала от них. А когда они вышли из магазина, я вернулась и купила себе цыплёнка.

Подружке Инне Новичковой родители купили большого коричневого медведя и посадили на пианино у себя дома. Я просто заболела, так захотела себе такого же. Стала упрашивать родителей купить.

Меня отправили на дачу Детского сада. Тогда были такие, как пионер-лагеря для дошкольников. Мне там понравилось. Мы там ходили в лес, бродили среди, казалось, огромных кустов папоротника, смешных веток-палок, типа бамбука, которые разделяли на составляющие.

Нравилось есть землянику, голубику, костянику с кустика. Я обнимала васильки розового цвета, которые назывались лесными гвоздиками. Умилялась мелкими белыми звёздочками в траве, – были такие цветочки.

На ночь я надевала батистовую пижамку в мелкие розовые и зелёные листочки-цветочки. Нянечки перед сном в одном общем тазу всем детям по очереди мыли ноги, смазывали укусы от комаров и мошек зелёнкой.

На каждой моей вещи стоял штамп чёрной краской: Демиденко С.

Когда я вернулась домой, то на моей кроватке сидел огромный коричневый медведь с красным бантиком на шее. И в руках у него была жёлтая пластмассовая корзинка, доверху наполненная конфетами «Мишка на дереве». Я, только что не плакала от счастья! До чего я была рада! Тогда мне казалось, что он выше меня ростом! Позже я возила его в кукольной коляске по улице. А теперь он сидит на кроватке у Дианки и мы с такой грустью смотрим друг на друга. В детском саду у меня выявили способности к рисованию и всегда хвалили. Я любила рисовать принцесс с такими причёсками, где волосы были завиты вверх над плечами с каждой стороны и корона на голове из трёх зубцов!

Когда нам надо было нарисовать что-то из сказки про сестрицу Алёнушку и братца Иванушку, все нарисовали Алёнушек, кто как мог. А я одна нарисовала озеро и козлёночка, (что-то типа соломенного бычка), который, видимо, звал Алёнушку. Мой рисунок повесили первым в подшитую стопку всех рисунков. Это означало, что он лучший!

Когда я пошла в первый класс, на первом уроке мы тоже рисовали, кому что вздумается.

И опять, все нарисовали барышень, цветы, а я нарисовала пляж. Все лежали в разных позах возле моря и загорали. Мне запомнилась одна дама, нарисованная мною, которая лежала на животе и, якобы, согнув ноги в коленях. Они были изображены у меня в виде полукалачей! Это надо было видеть! Но первой учительницей Клавдией Дмитриевной было отмечено!

Я пошла в школу в 7 лет, а через полтора месяца – 16 октября, мне исполнилось 8 лет. Моя подружка, которая жила выше этажом и с которой мы родились в один день и год, сидела со мной за одной партой. В первом классе, за первой партой и в первом ряду. Так вот, 16 октября, мы с Ольгой пришли в белых фартуках и в белых бантах. У Ольги два жиденьких хвостика, а у меня при короткой стрижке один белый бант, но во всю голову! Чтобы бантик не слетал, мама завязывала мне его по-особенному. Брала две прядки волос, между ними клала ленту и делала эти прядки крест на крест и затем туго, на два узла завязывала бант.

Так вот, на первой же перемене, раздав детям конфеты, в честь своего праздника, мы с Ольгой что-то не поделили и подрались. Причину не помню, ей богу!

Но, когда Клавдия Дмитриевна пришла на второй урок, мы обе зарёванные лежали щеками на парте.

У Ольги было расцарапано лицо, а у меня выдернут клок