Добро Зло - Альберт Туссейн

Честно говоря…

Иногда (не очень часто) слышишь от людей:

«Честно говоря…», «Если по-честному…» и т. д.

Значит, до этого все было, говорилось и делалось нечестно?

Чтобы хорошо понять человека,

надо стараться видеть, слышать

и чувствовать то же, что и он,

и так же, как и он.

Конкретное

Если вы позовете — Эй! Человечество, иди ко мне! — никто не сдвинется с места…

Может быть, это и примитивно, но я всегда стараюсь быть по возможности максимально конкретным. Не терплю категорических, порой безапелляционных обобщений: ведь часто они весьма опасны, неверны, необъективны и просто несправедливы. Когда меня спрашивают, люблю ли я, скажем, там азербайджанцев, женщин, музыку, католиков, блондинок, спортсменов, сыр, технарей, стихи и пр., пр., пр., я всегда прошу уточнить, кого, какого/какую/ какое/какие или что именно имеют в виду. Ведь диапазон отношения к кому или чему угодно может быть огромным и практически беспредельным: от полного безразличия, презрения или глубочайшей ненависти до восхищения, восторга и высочайшего преклонения. Все зависит от самого конкретного субъекта или объекта. Ну и от твоего личного состояния и настроения, конечно, если ты слаб духом и телом и не очень тверд в своих убеждениях (if any).

Я злопамятен.

Еще более добропамятен.

Ничего никогда не забываю.

Помню все, как слон, и как все.

Разлагающееся

Некоторые старые (а порой и не очень) люди вроде бы где-то как-то как бы еще и живы, но уже заживо начинают как бы разлагаться и весьма дурно пахнуть, прежде всего, словами и поступками, изливая на других явно переполняющую их желчь, злобу и смрадный смердящий словесный понос…

Сколько зла творится во имя зла!

Переводческое

Я — переводчик! ПеревожуДух, Добро, Время…Стариков на ту сторону.Молодых — на эту.

Хочешь узнать человека -

дай ему немного власти.

Больное

Л. Л.

Слабак! Уйди подобру-поздорову!Так нет же: больной всегда мстит здоровому,особенно, если он безнадёжно боленна свою бесталанную бедную голову.

Сначала дело делается,потом слушается…

Такое

На зеркало неча пенять…

Жизнь такая!Время такое!Да ничего подобного!Это мы такие!

Правда существует сама по себе.

Лишь ложь надо выдумывать.

Междометийное

Ах! — до чего же словнои славно на свете жить!Ох! — ненавижу я злое!И-их! — как натянуты струны!Эх! — проскочила карета!Ух! — тужусь и тщусь совсем не тужить.Эх! — не туда бы мне ехать!Эх! — не туда бы мне жить!

То, что надо!

Хлеба, зрелищ, пьянства, песен,

баню, бабу…

Не надо славы! Не надо свободы!

То, что надо!

Глаза могут привыкнуть к темноте.

Разум, сердце — никогда!

Героическое

Настоящий героизм — это способность

самому выживать и выносить

боль и страдания,

а не приносить и причинять их другим.

Претивное

Я хочу одарять — не ударять и удирать —всяких славных людей, ну а Вас — тем паче.Но если мне в сердце кто заедет хамством —мне подобным противным претит даже дать сдачи.

Некоторым приходится

все свои умственные силы

обращать на оправдание

своих безумных поступков.

Полиглотское полисловие

Очень много надо узнать, чтоб узнать, как мало знаешь…

Как многие профессиональные лингвисты, я весьма сдержанно и скептически отношусь к разного рода самозванным «полиглотам», зачастую вызубрившим с сотню-другую фраз и научившимся кое-как объясняться на паре каких-нибудь иностранных языков и уже заявляющим, что они-де хорошо, а то и в совершенстве владеют несколькими языками. В силу своей профессиональной деятельности я часто встречаю таких. Им несть числа. По-настоящему же самых сильных лингвистов-полиглотов, относительно в совершенстве (очень и очень относительно, ибо никогда не было, нет, не может быть и не будет человека в совершенстве, т. е. полностью знающего даже один единственный, свой родной язык, это невозможно и непосильно даже для самой умной и мощной электронной машины, поскольку в нее пришлось бы вводить ежедневно тысячи постоянно возникающих новых понятий, слов и выражений) владеющих четырьмя-пятью иностранными разговорными языками, мне лично доводилось встречать среди коллег из Голландии, Дании, Израиля (как правило, бывших совков, в нейтральном значении этого слова), СССР, Чехословакии и Швейцарии. Это действительно достойные восхищения люди! Не палаты — Дворцы Ума! Воистину, современные лингво-энциклопедисты, способные профессионально использовать свою языковую эрудицию во многих сферах бесконечного числа видов человеческой деятельности. Не всех, конечно, поскольку, повторим, это практически, психологически, физически, интеллектуально и пр. невозможно (речь, разумеется, идет о действительно высоком уровне знаний).

Наше время — это, безусловно и действительно, век узкой специализации (напомню полушуточное классическое определение специалиста, эксперта — это человек, который все больше и больше знает во все меньшей и более узкой области).

Остальные встречаемые мною и называвшие себя «полиглотами» демонстрировали, как правило, очень посредственные и поверхностные знания при явно завышенных претензиях и самомнении. Опять же, все относительно. Конечно, легко можно пустить пыль в глаза неучам, блеснуть перед незнайками. Но ведь это недостойно и дешево. Мыльные пузыри неизбежно лопаются. Послушаешь порой такого «спеца», и становится стыдно и за его очевидное невежество, и весьма ограниченные знания и почти неограниченную, мягко выражаясь, нескромность. Зачем это?! Ведь это такая сфера, где знание или незнание невозможно скрыть, оно проявляется и выявляется почти немедленно. Разумеется, я абсолютно не имею в виду здесь очень многих моно-, би— или триглотов (родной язык — несомненная основа всех основ — в данном случае не в счет) — лингвистов, переводчиков и других специалистов, отлично владеющих одним, двумя, реже тремя инязыками, как правило, выпускников лучших в мире женевской или московской лингвистических, во всяком случае, переводческих школ, работающих в основном в международных организациях, перед которыми я также всегда с восторгом и изумлением преклоняюсь.

Ни тем более, конечно, здесь не может идти речь также и о крупнейших Властелинах Слова: писателях, поэтах, актерах и других деятелях культуры в совершенстве (опять же относительно других) и виртуозно владеющих своим огромным (по сравнению с другими) словарным запасом-сокровищем родного, реже чужого языка. Есть еще одна категория «полиглотов», своеобразных самородков и, как правило, самоучек, среди коммерсантов, в частности, на Ближнем Востоке, вообще в районе Средиземноморья, или конферансье на всяких международных развлекательных сборищах, на пяти-шести языках бодренько болтающих и болтающихся в своих профессиональных пределах, но это, конечно, очень специальные узкие и поверхностные знания, хотя и требующие определенной бойкости и расторопности ума. Следует еще отметить и такое явление, когда некоторые специалисты, особенно среди старых академических ученых, обладающие неординарно большим запасом слов того или иного языка, имеющие массу научных публикаций и работ по различных аспектам лингвистической теории, практически разговорным языком могут почти не владеть (в связи с открытием границ таких сейчас становится все меньше) в отличие от другого типа лингвистов, бегло и блестяще владеющих разговорным языком, оперируя относительно ограниченным запасом слов.

(Хотелось бы также в скобках затронуть один интересный нравственно-психологический момент: довольно часто лингвисты, особенно практикующие переводчики, работающие с высокопоставленными лицами и просто чиновниками, нередко в связи с занимаемым положением считающими, иногда и просто уверенными в том, что они-де знают все и вся, сталкиваются с довольно пренебрежительным, неуважительным, иногда просто хамским отношением со стороны последних. Пытаясь разобраться в анатомии такого отношения, можно сделать вывод, что такого типа лиц, помимо их чисто чиновничьего хамства, видимо, раздражает и злит, возможно, порой подсознательно, факт, подтверждающий их очевидное невежество в определенной сфере, которое ничем нельзя скрыть или прикрыть, поэтому-то они и вынуждены прибегать к услугам и помощи специалистов, в то время как в остальном они судят обо всем весьма категорически, безусловно и безапелляционно. Как писал испанский писатель еще в 17 веке, «Превосходство ненавистно, тем паче особам превосходительным», и еще: «Их превосходительствам угодна помощь, но не превосходство». Это, конечно, связано также и с уровнем их общей внутренней и внешней культуры и такта). Любопытно также такое явление, когда некоторые переводчики, блестяще передающие чужие мысли, откровенно слабо и косноязычно выражаются в своем собственном монологе, и наоборот прекрасно, красиво и живописно говорящие сами, туго, с большим трудом могут переводить чужую речь. Или возьмем специализацию в устном или письменном переводе, художественном, техническом, специальном и т. д. и т. п. Теперь о себе, любимом… Я должен о себе сказать, потому что меня самого часто называют полиглотом, и мне от этого становится очень неловко. Я обычно отшучиваюсь, говорю что-то вроде традиционного «от полиглота слышу» и пр., но если серьезно, то я действительно на протяжении многих лет, уже даже десятилетий, всерьез интересуюсь очень многими языками, и живыми и мертвыми и искусственными, изучаю их историю, структуру, грамматику, лексику и другие особенности, сравниваю друг с другом. Это моя работа-хобби или хобби-работа. На десяти смогу кое-как объясниться, делаю письменные переводы со словарем еще с десятка, перевожу устно на переговорах, конференциях и пр. на трех языках — английском, арабском и польском (о качестве судить не буду, но, слава богу, предложение работы для меня пока гораздо превышает даже мой нескромный спрос, и вообще где бы я ни работал, меня всегда приглашали еще и еще, за исключением нескольких случаев, когда я либо сам уходил, либо меня «уходили» в силу той или иной личной несовместимости с работодателем). Но опять же таки, боже упаси, называть себя полиглотом, в совершенстве владеющим тем-то и тем-то… и т. д. и т. п. Если приходится, говорю: да, я люблю и изучаю те или иные языки, немного знаю… Ведь никакими дипломами, должностями, степенями и званиями тут не прикроешься. Это же такие гигантские глыбищи, и не мне, муравьишке-мечтателю, при всем трудолюбии и усердии ими ворочать! Ста жизней не хватит! А ведь столько еще других интересных дел и занятий! Родной бы язык довести до ума! (Другое дело, что занятия и работа с языками для меня — это постоянный источник радости, удовлетворения и счастья, непрерывное бесконечное вечное движение познания, мой внутренний перпетуум-мобиле. Здесь, в частности, возможно, вполне уместен известный бернштейновский постулат «движение — все, конечная цель — ничто», хотя, вернее, цель-то тут есть, и она и Высокая и Великая — это Познание, но она как раз и реализуется в самом движении, которое таким образом само по себе суть цель.