Нелегалы 2. «Дачники» в Лондоне - Владимир Чиков

Леонтина начала торопливо делать записи. Глядя на нее, Павлов предупредил:

— Не надо ничего записывать. Вы будете подробно ознакомлены с легендой-биографией и обязаны знать ее как свои пять пальцев… В пятьдесят четвертом у Питера заболели ноги, поэтому вы вынуждены были продать все и уехать на лечение сначала в Италию, а оттуда в Австрию…

— Неплохо придумано, — одобрительно заметил Питер. — Ноги у меня после войны в Испании действительно побаливают.

— Легенда, Питер, никогда не должна быть чистым вымыслом, она всегда должна дополнять правду. А еще лучше ее ковать самому, не полагаясь ни на МИД, ни на наш Центр. Самому писать свой автопортрет, придумывать эпизоды из якобы взавправдашной жизни, окружая ее значительными и мелкими деталями. Итак, пойдем дальше. — Павлов принялся перелистывать страницы папки «К». — После лечения на австрийском курорте в Альпах вы переезжаете в Лондон и начинаете там организовывать свое книготорговое дело… Вот, собственно, и все. К этому я хотел бы добавить только одно: никогда без надобности никому ничего не рассказывать о своей легенде. Никто от вас не ждет, что вы начнете распространяться о себе. Если будут задавать какие-то вопросы, тут уж играйте, как говорится, по слуху… Теперь, пожалуйста, вопросы.

Питер, заерзав на стуле, спросил:

— У меня один вопрос: Крогеры — это все-таки реальные или вымышленные люди?

— Разумеется, это реальные люди, выходцы из Новой Зеландии, но они погибли в годы войны. Если же спецслужбам удастся проверить и доказать, что вы не Крогеры, то вы переходите на отступную легенду. Называете свою настоящую фамилию и объясняете, что вы выехали из Нью-Йорка в пятидесятом году из боязни наказания за участие в деятельности Компартии США. Выезжать по американским документам было опасно, поэтому купили у одного из иностранных моряков мексиканские паспорта за тысячу долларов, затем на польском пароходе «Баторий» отбыли в Европу. Можете сказать — в Варшаву и что вы проживали там на улице Вавельска у Марии Пэтке.

— Это кто такая? Родственница Лоны, что ли? — поинтересовался Питер, — Пэтке — это же девичья фамилия Лоны?!

— Да, это ваша родственница. Но заменять ее будут наши люди. Теперь послушайте дальше. В Варшаве вы приняли польское гражданство, а в пятьдесят четвертом году купили у неизвестного польского еврея паспорта на имя Крогеров и уехали в Англию.

— Ну хорошо, с Питером все вроде бы ясно, — вмешалась Хелен. — У него теперь своя легенда-биография, а мне-то она разве не нужна?

— Ну как же так?! — всплеснул руками Павлов. — Вы у нас человек из легенды: доставка атомных секретов из Лос-Аламоса навсегда войдет в историю органов госбезопасности. — Он покопался в документах на столе и, отыскав листок бумаги с отпечатанным текстом, начал было читать, но в этот момент в гостиную вошел высокий улыбающийся шатен в черном, длинном пальто покроя реглан. Эго был Александр Михайлович Степанов. Окинув сидящих за столом проницательным взглядом, он разделся и после обмена рукопожатиями, обращаясь к Хелен, спросил:

— Надеюсь, вас не слишком замучили?

— Да нет, все в порядке.

Павлов, пересев на другой стул, уступил свое место начальнику нелегальной разведки.

— Так на чем вы остановились? — поинтересовался тот, продолжая стоять чуть в стороне.

— Ознакомили Коэнов с их новыми именами и фамилиями и довели пока только до Морриса его легенду-биографию.

— Ну, хорошо. Продолжайте, Виталий Григорьевич, свой инструктаж.

Павлов пододвинул к себе голубую папку и, прежде чем начать деловую часть беседы, представил Крогерам Степанова в качестве начальника нелегальной разведки, затем поведал им о том, что Александр Михайлович накануне войны направлял из Берлина наиболее ценную и точную информацию о предстоящем нападении гитлеровцев на Советский Союз и что в мае 1945 года он принимал участие в процедуре подписания в Карлсхорсте акта о безоговорочной капитуляции фашистской Германии.

Подполковник Корешков, который с приходом Степанова сразу же исчез из-за стола, вернулся с подносом, на котором стояли стаканы, вазочка с кусковым сахаром, тарелка с бубликами и белый чайник с заваркой. Затем он принес и поставил на стол старый медный самовар и шесть подстаканников.

— Угощайтесь, пожалуйста, — Степанов разлил в стаканы заварку и, подставляя их под краник самовара, на русском языке добавил:

— А вы, Виталий Григорьевич, можете продолжать. Не будем терять время.

Павлов кивнул.

— Итак, о Хелен Крогер. Родилась она в канадской провинции Альберта. Отец ее — мелкий торговец, мать — домохозяйка. В семь лет вы остались без матери. Овдовевший отец через год женился и переехал в Нью-Йорк, где открыл торговлю рыбными продуктами. Мачеха невзлюбила приемную дочь, и отец вынужден был отдать ее в католический колледж. И, как я уже говорил, вот тогда вы и познакомились с Питером. Через год вы вступили в брак и переехали к нему в Сиэтл. Затем все идет так же, как у Питера, — Италия, Австрия, Англия… Да, чуть не забыл: отец ваш вместе с мачехой вернулся потом в Канаду. Отец умер три года назад. Мачеха осталась одна, а потом куда-то уехала оттуда. Скорее всего, в Штаты. Вот и все. Детали проработает с вами Денис. Пожалуйста, вопросы.

Поправив прическу, Хелен повернулась к Степанову.

— Все это хорошо, конечно, но есть в наших биографиях одно уязвимое место… — Она сделала небольшую паузу.

Павлов насторожился: он был основным разработчиком легенд Крогеров.

— Я не представляю себе, — начала она, — что мы можем говорить, если нас просят, почему мы покинули курортные места австрийских Альп? И почему мы перебрались именно в Англию?

Начальник разведки едва заметно улыбнулся.

— Значит, так, ответ должен быть простым, естественным и убедительным. Во-первых, вы не владеете немецким языком, вам трудно устроиться на работу и общаться со своим окружением. Ну, а во-вторых, какая может быть книготорговля на курорте? Вот потому вы и решили уехать оттуда. Ну, а в Великобританию вас привел родной английский язык…

Питер с Хелен с удивлением переглянулись. Степанов заметил это и потому спросил:

— Вас не удовлетворяет такое объяснение? Пожалуйста, давайте обменяемся мнениями.

— Нет-нет, нас удивило не это, — извиняющимся тоном торопливо обронила Хелен, — Нас поразило полное совпадение наших точек зрения на возможное занятие Моррисом книготорговым бизнесом в Англии. Дело в том, что Моррис больше всего на свете любит книги. Он может днями читать их, переписываться с другими книголюбами и обмениваться с ними литературой. К тому же у него уже есть опыт коммерческой деятельности. До войны Моррис работал в Амторге. Да и по его легенде легко угадывается именно этот вид бизнеса…