Затвори за собой поднебесье - Хаим Калин

В конечном итоге хозяин отеля поступил с точностью до наоборот. По приезде Светланы, вместо того, чтобы известить Олега, передал записку ей самой, особо не распространяясь. Да и немудрено, с его-то голубиным русским… Она же, посчитав, что на нее запал какой-то приятель хозяина, записку выбросила.

Спустя неделю, изнывая от отсутствия вестей из гостиницы, Олег через знакомого турка принялся названивать туда сам. Но ему не везло: то трубку не брали, то отвечали, что хозяин в отлучке.

Решив более не испытывать судьбу, Олег вновь отправился в гостиницу, на сей раз на своем автомобиле. И почему-то на ночь глядя. Едва он оказался у входа, как столкнулся с высоким парнем очевидной славянской наружности. Не мудрствуя, обратился к нему по-русски:

– Вы живете здесь?

– Да, а че надо? – дался диву постоялец.

– Я ищу Светлану, должна была прилететь, – неуверенно, пряча глаза, молвил Олег.

– А ты кто такой? – насторожился собеседник.

– Знакомый Светланы… – Олег явно терял решимость.

– Что-то я тебя здесь раньше не видел… – протянул с сарказмом постоялец и уставился на Олега.

– Да вы и не должны были меня здесь видеть, я просто ищу Светлану! – возмутился, расставшись со скованностью, Олег.

– А какую Светлану? – из Липецка или Абакана? – хитро сощурился собеседник.

– Точно не знаю, – снова смешался Олег.

– Ну ты даешь! Мужик, ты хоть сам знаешь, откуда? – хохотнул постоялец.

– Знаю, из Лос-Анджелеса, – твердо произнес «поисковик».

– Отку… – споткнулся на полуслове «информант». Покачав головой, незаметно ретировался.

В раздумьях, что делать дальше, Олег пребывал недолго. Откуда-то, из-за угла, донеслась громкая речь, хотя и не совсем внятная. Ему было не до праздного любопытства, но он прислушался, – ведь говорили по-русски, мужчина и женщина. В какой-то момент вознамерился было одернуть себя – мол, делать нечего? – когда услышал в перекличке двух голосов знакомые по недавней встрече в аэропорту интонации. Женский голос, несомненно, принадлежал Светлане, а мужской… его недавнему собеседнику.

– Мать, тебя в натуре ищет какой-то хмырь – то ли поехавший, то ли правда ненашенский. Из Лос-Анджелеса, говорит! – распалялся «информант».

– Бухой, наверное. Заблудился и не знает, кто и почем, – зычно, но совершенно бесстрастно откликнулась Светлана.

– Не, не бухой, да и откуда в Стамбуле бухие, – спокойно возразил «информант», вскоре добавив: – Вообще, гладкий какой-то, с прикидом. Чистоплюй, в глаза прямо не смотрит, словно брезгует.

– Витяня, а не седоватый ли, с короткой прической, за сорок, весь такой из себя?… Ну, сам знаешь… – заинтересовалась Светлана, заметно волнуясь.

– Вроде он… – неуверенно подтвердил Витяня.

На выходе из переулка обозначились фигуры двух пешеходов и, хотя на них почти не падал свет, Олег убедился, что к гостинице движется Светлана с «информантом». Его затрясло и, чтобы совладать с дрожью, он то просовывал руки в карманы, то вынимал их.

Вдруг Светлана остановилась как вкопанная.

– Вить, иди-ка ты в гостиницу, а я заночую у Люськи в «Керзи».

– Ты что, поздно уже! – ахнул Виктор.

– Ничего не поздно, иди, – упорствовала Светлана.

– Как заночуешь, а я? – едва озвучил «информант».

– А ты вещи охраняй! Не ровен час, разворуют, как в прошлом месяце – сколько баксов в них вложено! И вообще… мне этот сосед с Кривого Рога не нравится, глазами так и зыркает! – дубасила вкруговую Светлана – точь-в-точь, как две недели назад в аэропорту.

– Я тебя проведу до «Керзи»! – предложил Виктор.

– Сказала тебе: вещи охраняй! Забыл, что два раза не повторяю! Завтра встретимся, – смягчила на последних словах тон Светлана.

– Светка, ты что – из-за этого хмыря? Да я его… – хорохорился Виктор.

– Только попробуй, боец хренов! – показав кулак, Светлана скрылась в соседнем переулке.

Автомобиль Олега был припаркован рядом, с тыльной стороны гостиницы. Вскоре он сидел в нем, весь раздавленный. Промокнувшая до последней нитки рубашка плотно облегала торс, причудливо дополняя ощущения гадливости, которые он испытывал к самому себе. Очередной день его наполненной одиночеством жизни завершился фиаско, полным и безоговорочным, гулко звенящим в ушах, пахнущим несвежим телом и малюющим лиловые круги в глазах и на душе.

Несколько лет назад одна женщина, поддерживая с ним какие-то странные отношения (она то ли была замужем, то ли «замуж» не очень хотела, – Олег уже не помнил) призналась в минуту редкого для нее откровения: «Ты типичный идеалист, весь седой, а все еще ищешь в женщинах идеал, и это в ком – в бабах!» Заразительно рассмеявшись, добавила: «А знаешь, такие женщинам нравятся и, как ты думаешь, почему? Их легко дои…» Дама осеклась и махнула рукой, по-прежнему сотрясаясь от смеха.

Этот парадоксально всплывший в памяти фрагмент, пусть не позабавил своей трагикомичностью, но как-то расшевелил и вернул Олега к актуалиям дня.

Мерцавшие электронные часы автомобиля бесстрастно вели отсчет времени. Времени, отведенного ему судьбой. Он не верил в судьбу, но всегда повиновался правилу, которое диктовалось всей сутью существования: как бы ни было трудно, начни новый круг и двигай дальше.

Олег завел двигатель, тронулся. Он еще не знал, что нового круга не будет и что, начиная с той трепетной встречи в аэропорту, он находится во власти громадного, преобразующего судьбу события, которое вот-вот распахнет свои двери перед ним.

Узкая, мелькавшая невнятными очертаниями улочка не оставляла выбора маневра – движение одностороннее. Хотя он не представлял, куда ведет этот маршрут, просто жал на акселератор. В этот поздний час тротуары были пусты, гармонируя с одолевшим его одиночеством. «И что, так до конца, по этому туннелю времени, где мечта лишь манит, но не способна воплотиться?» – подумал он.

Показались контуры главной дороги и абрис женской фигуры, хоть и слабо различимой, но узнаваемой. Светлана стояла на тротуаре и лихорадочно крутила туфель с отлетевшим каблуком.

Казалось бы, исчерпавший себя сценарий ночи непостижимым образом вернул фабулу действа обратно – к завязке. При этом насухо отжатая душа Олега отказывалась верить в удачу, разум же горбил спину бесстрастно, впрочем, как всегда.

Олег остановился напротив Светланы, распахнул ближнюю к ней дверцу. Не ожидая чего-то подобного, та отпрянула и, прихрамывая на одном туфле, неуклюже зашагала вглубь тротуара. В итоге споткнулась и замерла на полпути. В ее лике воцарилась крайняя досада, да еще внутренний разлад и самобичевание.

Олег выглядел, будто виноват в постигшей Светлану «аварии», но что предпринять, не знает. Казалось, он не в силах переварить нежданный виток действа, ставшего на прикол четверть часа назад.

Светлана наконец взглянула на распахнувшего дверь водителя.

– Ты?! – скорее выдохнула, чем произнесла она. В интонации полуслова-полумеждометия сплелись: запредельная радость от какого-то свалившегося с души бремени, изумление и страх перед неизвестностью. Тотчас на Светлану накатились новые волны чувств, казалось, только усугубившие кавардак души.

Тут позади, в начале улицы, зазвучали звуки сирены – скорой помощи, а может, полицейского патруля. Поначалу они Олега лишь чуть встревожили, но, по мере нарастания, вызвали острую панику. Ведь автомобиль на узкой улочке блокировал движение и освободить проезд можно было, лишь отъехав, тем самым, возможно, вновь Светлану потеряв.

Олег лихорадочно посматривал то на «травмированную» беглянку, то в зеркало заднего обзора. Тем временем звуки сирены приближались, и наконец Светлана сообразила, отчего Олег паникует. Оживилась, сорвала с ноги туфель, запихнула его вместе со вторым, поломанным, в сумочку, запрыгнула в автомобиль.

Загудел клаксон. Олег ненавидел это средство общения хамоватых водителей, но на сей раз даже не поморщился. Его внимание всецело сфокусировалось на дороге. Минут пять он безоглядно гнал машину, то и дело нарушая правила, пока не услышал:

– Куда мы едем?

– Ко мне домой – ответил он.

– А где ты живешь? – всполошилась спутница и застыла.

– В центре, – буркнул Олег.

– Если в центре, то мы едем в противоположную сторону, разворачивайся! – скомандовала Светлана. Чуть погодя добавила: – А вообще, тебе нужно успокоиться, мы уже дважды чуть не проехали на красный свет. Да и не мешало бы представиться…

Олег проехал еще несколько кварталов, прежде чем разобрал смысл сказанного. Резко затормозил, остановился и, обхватив руль руками, задумался, не зная, как себя вести. Чем-то его состояние было сродни пуховой перине отрочества с его еженощными снами, по большей мере бесполыми и не влекущими куда-либо, но оставляющими после себя сладенькую мазню.

Он все еще катался по горкам подсознательного, когда услышал:

– С тобой все в порядке, господин без имени, да еще неизвестно откуда?