Наследие Вермахта - Алексей Сергеевич Архипов

беспокоить Йозефа, так как особой срочности в оповещении не было, и решил рассказать ему о новых задачах из Центра Управления уже на Амундсен-Скотт.

В два часа дня группа из шести сновигаторов и семи пилотов, включая Хэлбокса, который на этот раз расположился в багажном отделении сновигатора «Strict Supressor», вышла с Конкордии и легла на курс до американской станции Амундсен-Скотт через Равнину Бэрда на Полярное Плато, огибая хвост Трансатлантического хребта.

— Ну что, покатаемся с ветерком? — риторически спросил Зордакс, вальяжно рассаживаясь в броском чёрном кресле пилота с характерным поскрипыванием кожи, после того, как пропустил Хэлбокса назад за его спинку.

Хэлбокс смиренно промолчал в ответ, ветерок ему сейчас явно не грозил, напротив следующие пять часов ему предстояло трястись на жёсткой некомфортной поверхности откидного креслица, скромно поджав колени в довольно ограниченном пространстве. Но в то же время он хорошо осознавал, что всё это было абсолютно не соизмеримо с ситуацией не столь давних печальных событий, произошедших с ним. Погода продолжала твердить своё, хотя в целом наблюдался некоторый спад интенсивности ветра. В эфире прошла предстартовая перекличка с вызовом и оповещением диспетчера американской станции о выходе группы в её направлении. Всё запускалось в принципе стандартно, Зордакс провёл каскад щелчков тумблерами, как это обычно выглядит в вертолёте перед взлётом. Ионные силовые установки выстрелили внутрь кабины звуком электрического микроразряда и, подхватив синтетический резонанс магнитных ускорителей, динамично поднимали его с низких частот до высоких, создавая заметный пульсирующий такт, что особенно сейчас было слышно именно Хэлбоксу на нестандартном месте расположения в кабине. Машины выходили в свободно-хаотичном порядке, не придерживаясь какой-либо системности построения в общей группе. Они медленно снимались с места и выползали вперёд, создавая впечатление тугого преодоления боковых порывов ветра, смешанного со снегом, а затем постепенно исчезали впереди в белой мутной пасмурности окружающей атмосферы, создаваемой непрекращающимся штормом этого участка Западной Антарктиды.

ГЛАВА III. РАЗБОР ПОЛЁТОВ

Прорезаясь сквозь постепенно спадающую к центру Земли Мэри Бэрд бурю, пилоты уходили в спокойное тихое и умиротворённое скольжение над протяжённой белоснежно-пустынной гладью Равнины Бэрда, следуя по проложенному к самому центру Южного Полюса маршруту в виде извилистой кривой на мониторе штурман-локации. Время тянулось более естественно, вероятно сказывался стресс от постоянной спешки в предыдущем походе. Но, так или иначе, а ровно через пять часов группа двух смешанных команд начала свой промежуточный финиш на стартовом полигоне полярной станции Амундсен-Скотт. Радио диспетчер поприветствовал прибывших гостей, его голос в эфире сменили регулировочно-распределяющие команды работников службы технического сопровождения, которые уже поджидали у парковочных мест подъезжающие сновигаторы. Работа персонала внутренних технических служб по обыкновению велась здесь в ином режиме, при котором сновигаторы буксировались в машзал до мест технической стоянки специальными гусеничными тягачами в отсутствии пилотов с парковочных расположений на стартовом полигоне. Поэтому в задачу пилота входило только правильно поставить машину так, как ему показывает парковщик. А уже стартовать иногда приходилось непосредственно из самого технического комплекса.

После финиша все пилоты отправлялись на станцию через главный вход. В этот раз они прибывали в одном статусе, и никто здесь не собирался вести с ними каких-либо разъяснительных процедур. Российская группа отчитывалась исключительно перед штабом командования на станции «Восток», а немцы имели свои директивы общения с руководством, строго выполняя лишь то, что им было приказано, поэтому относительно подчинения к ним вопросов в принципе не возникало, и в данном случае они находились в положении, совершенно не обременённом какими бы то ни было нарушениями. План нахождения на станции был примитивно простой — поужинать и расслабиться, пока техники произведут полную заправку и заряд сновигаторов, а затем снова отправиться в путь до точки старта нового турнира. На станции обе группы встретил уже хорошо знакомый российской команде Рон Купер и предложил сразу пройти в столовую, где уже всё было готово к приезду гостей. После ужина все разбрелись по станции кто куда. Купер заранее предложил прибывшим восемь свободных номеров для сна и отдыха, которые располагались в одном секторе жилого модуля, обычно и предназначенного для пилотов Программы Полярной Навигации во время проведения соревнований. Через три часа, которые требовались для оптимального уровня дозарядки батарей, что являлось самым длительным процессом из общего регламента всех заправочных работ, Купер обошёл номера для того, чтобы проконтролировать, все ли проснулись, а затем направился в Центральный зал, где заранее просил собраться тех, кто по той или иной причине не захотел оставаться в своём номере. Это была по большей части лишь одна из общих несущественных формальностей, потому что пилоты могли в принципе и сразу самостоятельно направляться в машзал, чтобы стартовать оттуда. Но процедура требовала того, и Купер с невозмутимостью исполнительного американского клерка, насупившись постоянно вдумчивым взглядом куда-то перед собой, продолжал выполнять все действия, фиксируя этапы пребывания пилотов на станции в свой журнал, а точнее в листки со списками на канцелярском планшете, который он постоянно не выпускал из рук. В итоге, после того, как последний сновигатор стартовал в открытую солнечную атмосферу навстречу полярной снежной пустыне из стартового шлюза станции, Купер, стоявший при этом по середине машзала с нахмуренными бровями и гордо провожавший группу, как провожают военные корабли в дальних поход, без лишних пауз развернулся и направился в Офис Системного Контроля отчитываться перед Биллом Фишером за ещё одну полностью проделанную им скрупулёзную работу.

Теперь этой, естественно сформировавшейся по непредсказуемым причинам, группе пилотов оставалось преодолеть четырёхчасовой маршрут через Восточную Равнину, чтобы, наконец, достигнуть уже того места, где наступит окончательный итог их затяжного похода, при этом общая ситуация сразу характерно делила их на две категории: «возвращение блудных беглецов» и «торжествующее шествие победоносных спасителей». По мере приближения к конечному пункту настроение у российских пилотов заметно менялось в худшую сторону, ощущая более практические формы определения итогов их деятельности за последние сутки со стороны командования. Было не совсем понятно, чего именно им стоило теперь ждать от такого их внезапно самоуверенного героизма. И хотелось бы сразу каким-то особенным образом взять и обойти мимо этот подозрительный и неизбежный контакт со своими командирами, в некотором смысле «отвернув морду в сторону от той кучи», которую они возможно и не наложили по существу, или же всё-таки это было для них кажущимся на первый взгляд фактором. Уверенность от убеждений со стороны французов в том, что им всё простят по причине серьёзных оснований, странным образом отдалялась от их сознания по мере отдаления от самой Конкордии. И хотя они понимали, что это действительно