Дело №1 - Екатерина Серебрякова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Журавлев передал за решетку какие-то бумаги, заверенные синей печатью, и на лице Лёни промелькнул легкий испуг.
Несколько раз он пересмотрел страницы, округляя глаза все сильнее и сильнее.
— Это… Это ерунда какая-то. Я ничего не переводил!
— Ну ты хоть какую-нибудь легенду придумай что ли. Бабушка на мороженку дала, родители помогли… Присяжные не поверят твоим невнятным заиканиям.
— Оформлять как положено? — тихо уточнила я.
— Конечно, Стась. В камерах, кстати, обработка от тараканов должна быть. Так что пусть пару дней тут побудет. Тебе ведь не мешает?
Я мотнула головой и ушла к своему столу.
После ухода Журавлева в участке стало тихо. Только из соседнего кабинета доносился звук работающего телевизора.
Лёня сидел, уперев лоб в колени. Я до сих пор не верила, что он и впрямь оказался преступником.
Конечно, частое употребление алкоголя, беспорядочные половые связи и отсутствие постоянной работы и не до такого людей доводят. Но он будто бы выглядел сейчас очень прилично: стильная прическа, хорошая одежда, манеры. Да и легенду какую-то сочинил о работе со стабильным доходом.
Я будто бы даже поверила ему на секундочку.
— Позвонить мне можно? — глухо произнес он ближе к обеду.
— Да, не запрещается. Ты сдавал телефон Журавлеву?
— Как же… Этот придурок повязал меня прямо у дома! Телефон из рук выбил, пакеты с продуктами отобрал и сюда. Не полиция, а беспредел.
— Аккуратнее с выражениями, — пригрозила я.
— Да я ж не о тебе, — Лёня отмахнулся. Выглядел он таким уставшим и потерянным, что я даже не решилась его поправлять. — Ты вроде хорошая, относишься по-человечески. Не то что эти двое….
— Просто воспитали меня так. Нужно хорошо обращаться с людьми, даже если они поступают с тобой иначе, — я протянула Лёне свой телефон и отошла от камеры на несколько шагов.
Боже, Стася, ты говоришь как обиженная тетка! Он же поступил со мной так, как я ему позволила. Я знала, что он уйдет на утро и никогда не вспомнит обо мне.
А то что забыл… Всякое бывает. Может быть, у него и впрямь было столько девушек, что помнить каждую физически невозможно!
— Да за что ты меня ненавидишь? Я не понимаю! Уже сутки на тебя смотрю. Налюбоваться не могу! И не могу вспомнить, чтобы где-то видел. Потому что не видел. Если бы видел, ни за что бы не упустил.
Каким-то волшебным образом я оказалась близко к камере. Ноги сами принесли меня туда. Рука сжимала стальной прут решетки. А рука Лёни легла сверху в нежном жесте.
В этот момент меня как током прошибло. Я отдернула руку и отскочила на пару шагов. Смотрела на Лёню, наверное, глазами дикой кошки. Потому что он по-доброму посмеивался надо мной.
— Звони уже быстрее! А то заберу телефон.
— Ладно, ладно. Спасибо, кстати.
Звонок Лёни, судя по всему, успехом не увенчался. Он набирал кого-то несколько раз, но трубку не поднимали.
— Отец в командировке, — зачем-то объяснил он. — Будет только через три дня. Хотелось бы решить вопрос с этим всем до его возвращения, иначе не поздоровится всем…
— Пугаешь? — с вызовом спросила я, забирая телефон. Но Лёня не отдал.
— Нет. Но папе ситуация не понравится. Стась, а можно я с твоего телефона в онлайн-банк зайду? Можешь сама зайти, я скажу пароль.
— Зачем мне это? Есть официальные выписки из банка, — я продемонстрировала листы с печатями, которые были не абы чем, а документами.
— Ну пожалуйста. Чего тебе стоит?
Сдавшись под напором карих глаз, я вышла из своего личного кабинета и протянула телефон Лёне, чтобы он ввел логин и пароль.
Мужчина потыкал по экрану несколько секунд и протянул телефон мне обратно.
Я с ужасом уставилась на открытую сводную таблицу финансов, потому что ничего общего с тем, что было написано в бумагах, она не имела.
Да, у Лёни были хорошие по меркам нашего города доходы. Но все официально! Зарплата, несколько вкладов, траты на бытовые мелочи, продукты и стрижку в парикмахерской.
— А это тогда что? — я посмотрела на бумаги.
— Не знаю. Но это не мое…
Несколько минут я сверяла данные в личном кабинете и на выписках из банка. Все вроде бы было верно: фамилия, имя, отчество. Вот только остальная статистика разнилась.
В голову закрадывались самые неприятные мысли. Я подумала, что Журавлев сжульничал, представил поддельные документы, чтобы поскорее закрыть дело. Но он во взяточничестве-то замешан не был, не то что в фабрикации дел.
Может быть, что-то напутали в банке? Там могут. К ним как не придешь — то чай пьют, то по телефону болтают. Ткнули не туда, и человечек уже виновен.
— Я сегодня схожу в банк, — сказала наконец, откладывая бумаги в сторону. — Лично проверю все выписки в электронном виде.
— Может быть, сделать это на более официальном уровне? Я не виновен. Мне, конечно, твоя компания нравится, но я предпочел бы погулять с тобой в парке, а не сидеть в этом жутком месте.
— Так, Сухарев, прекрати сейчас же! Мне надоели твои лживые комплименты и подкаты, — я разозлилась.
Чтобы не показывать своих эмоций, отошла от камеры и присела за свой стол. Так и хотелось высказать ему прямо в лицо все, что я думаю об этой ситуации. Может так и сделать? Вдруг легче станет?
— Да с чего они лживые?! Ты не допускаешь мысли, что и впрямь можешь мне нравиться как девушка?
— Я допустила такую мысль два с половиной года назад, предположение оказалось неверным, — на выдохе произнесла я, поднимая уставший взгляд на мужчину.
Он смотрел на меня в упор несколько минут. На лице был весь спектр эмоций от страха до негодования.
Я только посмеивалась над его жалкими попытками вспомнить одну лишь нашу совместную ночь.
— О чем ты? Мы не знакомы… Два с половиной года назад я не встречался ни с какими девушками, тем более с такими красивыми.
— Мы вместе встречали Новый год, Лёнь. И переспали. Ты мне, конечно, ничего не обещал. Но обидно, если честно, что настолько не помнишь меня.
Мне думалось, что после этого признания мужчина наконец прозреет и стыдливо начнет оправдываться, придумывая веские причины, по которым он меня забыл. Но почему-то этого не последовало.
— Кому-то, конечно, очень повезло спать с тобой два с половиной года назад. Но это, увы, был не я. Я бы не отпустил тебя на утро.
Я рассмеялась,
