Она слишком любила красное - Алексей Макеев

– Ты хочешь обсудить вопрос, касающийся Виктории? – робко спросил он.

– Извечная проблема замкнутого треугольника, – холодно ответил я. – Кто-то всегда лишний! Один из нас должен сойти с дистанции.

– Не следовало мне приводить сюда Вику, – с сожалением в голосе проговорил он.

– Что сделано, то сделано. Не нужно себя корить, рано или поздно, она все равно тебя покинула бы.

– Ты, как всегда, прав! Мне сложно что-либо возразить. Днем раньше, днем позже, какая, в сущности, разница?

– Познакомив меня с Викторией, ты, Олег Михалыч, тем самым оказал мне неоценимую услугу, – вынимая чековую книжку из внутреннего кармана пиджака, сказал я. – Ты свел меня с женщиной моей мечты. Будет несправедливо, если останешься у разбитого корыта. Я готов выплатить тебе компенсацию. Возместить моральный ущерб и прочее…

Звягинцев не ожидал такого поворота событий. Он открыл рот и недоуменно посмотрел на меня, боясь упустить смысл моего предложения.

– Ублажая Викторию, ты, вероятно, изрядно потратился. Позволь мне подправить твое пошатнувшееся финансовое положение. Для меня это сущий пустяк, а для тебя значительная поддержка. Как бы там ни было, но ведь теперь я твой должник.

– Неужели все настолько серьезно? – поинтересовался он. – Ты готов выписать чек?

– Да, – не задумываясь, ответил я. – В самое ближайшее время Виктория станет моей женой!

– Ты когда последний раз смотрел на себя в зеркало? – с откровенной неприязнью спросил он. – Неужели ты думаешь, что у тебя есть хоть какой-то шанс?

– У меня незавидная внешность, – проглотив горечь обиды, согласился я. – И все ж таки, я не такой ужасный урод, как Квазимодо. Пусть я действительно не красив, но зато достаточно удачлив и богат. В отличие от тебя я не стал заниматься педагогикой и достиг высоких вершин в коммерческой деятельности. Более того, я стал самой настоящей акулой крупного бизнеса. Нельзя отрицать тот факт, что Виктория восхитительная очаровашка, но сравнительно бедная провинциалка. Дополняя друг друга, разве мы не можем стать великолепной супружеской парой?

Звягинцев многозначительно пожал плечами.

– Тебе не кажется, Роман Александрович, что мы делим шкуру неубитого медведя? Может, будет благоразумнее сначала поинтересоваться ее мнением?

В его глазах промелькнул луч надежды.

– Не стоит попусту терять время, – сухо возразил я. – К чему вся эта канитель? Ты напрасно на что-то надеешься, Михалыч… Все женщины весьма предсказуемы! Даже самые неприступные представительницы прекраснейшей половины человечества сначала бросают беглый взгляд на количество кредитных карточек, находящихся в портмоне мужчины, и лишь затем начинают смотреть на него умиленным оценивающим взглядом. Нет смысла вдаваться в философские размышления. Нам следует закончить этот неприятный разговор, пока не вернулась Виктория. Назови сумму, которую ты израсходовал, потакая ее капризам! – жестко потребовал я.

Звягинцев снова посмотрел мне в глаза. Я предчувствовал, что он скажет какую-то гадость.

– Ее самолет прибыл вчера вечером, – ухмыляясь, произнес он. – Тебя не интересует, чем мы занимались этой ночью?

– Мне не нужны подробности ваших отношений! – дерзко ответил я. – Что бы там ни было, Виктория останется со мной. И давай закончим на этом. Постарайся трезво оценить сложившуюся ситуацию. Между вами все кончено!

Звягинцев подцепил вилкой кусочек осетрины, но тут же положил ее обратно в тарелку.

– А вообще-то мы даже не целовались, – дрогнувшим голосом признался он. – Вернее, она непринужденно чмокнула меня в аэропорту. Слегка прикоснулась губами к моей щеке, словно поцеловала гипсовую статую.

– Тем более, – констатировал я. – Назови цену, и мы расстанемся друзьями.

– Но ведь у тебя нет друзей, – съязвил он.

– Верно, – согласился я. – Тогда хотя бы сохраним все лучшее, что когда-то было между нами. Итак, я тебя внимательно слушаю.

Звягинцев небрежно запустил пятерню в изрядно поредевшие волосы, потом почесал наморщенный лоб и стал говорить с тяжелым вздохом, словно делал это наперекор желанию и взбунтовавшейся совести.

– Я купил ей платье… Губную помаду, туфли…

– Достаточно! – махнув рукой, произнес я. – Меня не интересует подобная чепуха. Если тебя не остановить, то начнешь перечислять наличие нижнего белья. Мне безразлично, по какой цене и какого цвета ты купил ей бикини, и уж тем более не интересует, какие стринги из всех четырех разновидностей ты преподнес ей в подарок. Если бы ты подарил ей бело-голубое льняное платье Джуди Гарланд, которое было продано в Лондоне за 324 тысячи 188 долларов, тогда у меня были бы все основания призадуматься. Назови общую сумму твоих расходов!

Звягинцев еще сильнее наморщил лоб.

– До ее приезда на моем счету в банке было немногим более сорока тысяч рублей. Теперь осталось меньше пяти… Возможно, мне пришлось истратить на Вику тысячу зелененьких… – подытожив, пробурчал он.

– Вот и прекрасно! Выпишу тебе чек на тысячу долларов.

Я решительно снял колпачок с моего «паркера».

– Две тысячи! – потребовал Звягинцев. – Ты выпишешь чек на два куска!

Его наглость превзошла все мои ожидания, но я не стал с ним спорить. Я помнил по университету, что в любых денежных вопросах он всегда был решителен и непреклонен. Если еще в молодости он умудрялся вырвать лишнюю копейку, то почему же теперь он должен поступать иначе? Маленький шелудивый щенок со временем превратился в озлобленного пса, готового в любую минуту за жирный кусок мяса вцепиться в глотку!

– Хорошо, – согласился я. – Получишь пару штук, но чтобы через четверть часа тебя здесь не было!

– Можешь не сомневаться, – запальчиво произнес Звягинцев, – я растворюсь, как сахар в стакане. Две тысячи долларов! Твои бабки мне когда-нибудь пригодятся. Я найду им достойное применение.

– Делай с ними что хочешь, – отмахнулся я.

Он поспешно убрал чек, потом совершенно трезвым взглядом посмотрел на меня. Если бы я не видел, сколько он употребил коньяку, то мог бы решить, что мой бывший однокурсник вообще не прикасался к спиртному. Догадавшись, о чем он хочет меня спросить, я незамедлительно произнес:

– Тебе не нужно ей ничего объяснять. Предоставь это мне. Если учесть, что вся наша жизнь – сплошной спектакль, то ты должен незаметно удалиться со сцены. Постарайся сделать так, чтобы Вика ничего не заподозрила о нашей сделке.

– Может, будет более благоразумно, если я сошлюсь на коньяк? Скажу, что слишком много выпил и у меня кружится голова. Не могу же я молча встать и уйти не попрощавшись.

Мне пришлось согласиться с его доводами.

– Поступай как считаешь нужным, но чтобы в ближайшее время мы с Викторией остались наедине! – предупредил я.

– Да, да… Разумеется, я оставлю вас одних, – пробурчал он и тут же напомнил: – Насчет твоих денег… Можешь не сомневаться, я сумею потратить их самым наилучшим образом. Я найду им достойное применение!

В его голосе проскользнула угроза, но я не обратил на это особого внимания, потому что Виктория уже возвращалась к нашему столику. Окинув ее беглым взглядом, я окончательно пришел к выводу, что она и в самом деле была грациозной женщиной, словно сошедшей с полотна Тициана, излучающей свет, тепло и чувственность.

Мы оба встали. Я деликатно пододвинул ей кресло.

– Надеюсь, джентльмены, вы без меня не скучали? – приятно улыбнувшись, поинтересовалась она.

– Нет, Викуличка, – сказал Звягинцев, – мы были заняты приятной дружеской беседой. Я давно не видел Романа Александровича и сожалею, что раньше не замечал его достоинств. Оказывается, он весьма интересный человек!

– Я тоже успела это заметить, – проворковала Виктория. – Особенно захватывающе Роман Александрович рассказывает о торговой отрасли. Чувствуется, что он достаточно хорошо разбирается в данном вопросе.

– Это всего лишь издержки моей профессии, – улыбнувшись ей в ответ, сказал я и тут же добавил: – Мое предложение навестить торговые точки Мурманска остается в силе. Мы обязательно зайдем к ювелиру, и я покажу вам бесподобные украшения. Надеюсь, вы не будете возражать, если я осмелюсь преподнести вам небольшой подарок? Какое-нибудь бриллиантовое колье…

– Мне? – изумилась Виктория.

– Да.

– Вы не шутите?

– Ничуть. Мне будет приятно, если, вернувшись в Вологодскую область, у вас на память о нашем городе останутся незабываемые воспоминания. Надеюсь, вы завтра свободны?

– Если Олежек не будет против моего отсутствия, то я с удовольствием провела бы с вами какое-то время.

– Мы уже обо всем договорились, – заверил я. – Олег Михалыч согласен с моим предложением. Тем более что он завтра весь день занят. Нельзя обижаться на человека только за то, что он стремится получить звание заслуженного учителя России. У него совершенно нет свободного времени. Завтра Олегу Михайловичу необходимо подготовиться к лекции по высшей математике.