Категории
Самые читаемые
Лучшие книги » Проза » Историческая проза » Волжский рубеж - Дмитрий Агалаков

Волжский рубеж - Дмитрий Агалаков

Читать онлайн Волжский рубеж - Дмитрий Агалаков

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 17
Перейти на страницу:

Заполночь у костра сидели пехотные офицеры: капитан Черенков, поручик Алабин, подпоручик Гриднев. Они кипятили воду для чая, ели нехитрый паек. Лица, освещенные пламенем, были уставшими, но не от военных забот, а скорее от нехватки их, от дурных мыслей, какими сейчас полнились головы тысяч русских офицеров и нижних чинов.

– Я вчера разговор подслушал двух наших солдат, – грустно улыбнулся Петр Алабин. – Вот так же, у костра. Один спрашивает: «Никитка, ни хрена не понимаю, чего мы тут делаем, на Дунае?» «Какой же ты дурила, – отвечает тому Никитка, – Муза-паша не прочь сдать нам Силистрию, а фельдмаршал, дай Бог ему здоровья, ни в какую: отказывается брать ее, и все тут!»

Гриднев прыснул. Черенков, подкрутив рыжеватый ус, покачал головой:

– Да-с, господа, шуточки! – Он смотрел на огонь, затем поднял голову. – С вами, Алабин, прямо-таки сидеть опасно!

– Ладно вам, Алексей Михалыч, – махнул рукой Гриднев. – Все об одном только и говорят. Даже вслушиваться не надо!

– Фельдмаршал на этот счет очень строг, господа, – улыбнулся младшим товарищам капитан. – Обидчив герой Бородина!

– Лучше бы на турок обижался, – откликнулся Гриднев. – Пользы больше было бы!

Черенков крутанул ус, сам потянулся вперед – к товарищам.

– Ладно, скажу. Я давеча слышал от адъютанта генерала Шильдера, – он оглянулся назад, не идет ли кто к их костру, – а тому обмолвился офицер фельдмаршальского штаба, – Черенков заметно понизил голос, – что царь аж два раза в неделю пишет Паскевичу и призывает его к штурму. А тот ему отвечает туманно, мол: вот буквально завтра, ваше величество, только момент подкараулим. Царь вновь: иди штурмовать крепость. А фельдмаршал ему: еще чуть-чуть подождем – и все там будем.

– Не знаю, где мы будем, если все так и дальше пойдет, – покачал головой Павел Гриднев. – Я тоже хорошую шутку слышал, но от офицеров-фортификаторов. – Глядя в огонь, он улыбался, удержаться не мог.

– И что говорят фортификаторы? – спросил Черенков.

Призывно кивнул и Алабин:

– Ну?

– Мы, говорят, скоро свою Силистрию построим. Рядышком. – Гриднев поднял глаза на товарищей. – И турецкая нам уже ни к чему будет!

Все втроем засмеялись. Но смеялись с досадой и грустью. Такие разговоры шли сейчас за тысячами костров в двух-трех милях от турецкой крепости. И прав был поручик Алабин, подслушавший разговор солдат, и подпоручик Гриднев, ставший свидетелем разговора офицеров. И прав был капитан Черенков, которому насплетничали про письма царя своему любимцу – фельдмаршалу Паскевичу.

Только вначале император, страстно желавший штурма Силистрии, был мягок и писал так: «Прости, любезный отец-командир, что так смело выражаю мои мысли и желания. Ежели ты другого мнения, уступаю, но душевно желаю, чтобы мы извлекли всю возможную пользу из столь неожиданного благополучного начала». Но Паскевич все не решался и уходил от ответа, только намекая на свое нежелание штурма. Царь раздражался: «С крайним огорчением и с неменьшим удивлением получил я сегодня утром твое письмо, любезный отец-командир, писанное из Измаила. Тем более оно меня огорчило и поразило, что совершенно противоречит тем справедливым надеждам, которые в меня вселило последнее твое письмо, столь согласное с моими желаниями и с моей непременной волей!» Наконец Паскевич набирается храбрости и просит разрешения покинуть Дунайские княжества, и Николай взрывается известным письмом своему любимому полководцу: «Сегодня утром я получил твое письмо, любезный отец-командир. Со всей откровенностью должен тебе сознаться, что твои мысли вовсе (слово подчеркнуто три раза!) не сходны ни с моими убеждениями, ни с моей непременной волей. Предложения твои для меня постыдны, я их не принимаю и посчитал бы преступным пред достоинством России согласиться на подобное! Ты пишешь мне, что болен? Так вот, вероятно, в пароксизме лихорадки ты написал такое, потому что будь ты здоров, сам бы не поверил в написанное!»

После этого русские войска и появились под стенами крепости Силистрия и началась осада. Только вот с долгожданным штурмом главнокомандующий никак не мог определиться. Правда, русские пушки то и дело били по крепости, нанося урон и оборонительным сооружениям, и живой силе противника, но турецкие пушки также отвечали огнем. Время от времени возникали стычки отрядов – турки выбивали русских из вырытых за ночь близких к крепости траншей, но чаще сами ложились в этих траншеях, когда к осаждающим поспевала подмога.

Так и проходил день за днем и неделя за неделей под осажденной Силистрией…

17 мая не предвещало никаких экстренных событий. Ночью велись осадные работы: в том числе и вокруг форта Араб-Табия. Но турки решили сделать крупную вылазку и под прикрытием огня бросились на противника. Атаку османов отбили, форт умолк. Генерала Дмитрия Дмитриевича Сельвана, начальника всей передовой линии, молодые аристократы-штабисты убедили, что Араб-Табия оставлен противником, и генерал, хоть и с опаской, но дал приказ батальонам штурмовать форт. Причем с барабанным боем, что так помогло притихшим за бойницами туркам! Подходившие русские были встречены убийственным картечным и ружейным огнем, но шли в полном порядке, смыкая за убитыми ряды. Так и подошли к насыпи. Штурмовых лестниц не оказалось – ступени в глине под вражеским огнем выбивали прикладами винтовок. На вал лезли все – полковники и генералы с саблями наголо в том числе. Генерала Костанду сбивали с вала два раза, но он поднимался и шел в бой. Видя отвагу старших начальников, солдаты взбирались и бросались на турков со звериной яростью. Ночь выдалась кровавой и зверской. В рукопашной свалке уже на насыпях и стенах дрались всем, что попадется под руку – прикладами, камнями и кулаками. В том числе и офицеры. Душили друг друга голыми руками. Многие турки еще не видели русских такими! Им так хотелось драться – и солдатам, и офицерам, отомстить за неудачи! Позже Омер-паша, выслушав своих командиров, скажет: «Атака русских дошла до такого предела, когда всякое сопротивление со стороны гарнизона прекращается». А к месту битвы спешили еще четыре батальона генерала Попова. Никому не хотелось упустить битвы! В эти самые минуты со стороны лагеря и раздался скупой звук отбоя – и всего один только раз! Сельвана, который сам пошел на штурм, нигде не оказалось, и острожный генерал Веселитский, плохо понимая, что происходит, дал приказ отходить. Но его не послушались, потому что турки сдавали позиции и дело шло к занятию форта. Пришлось отдавать приказ со всей строгостью, и уже отступавшие русские, злые и негодующие на своих командиров, понесли тяжелые потери. Никто так и не понял, почему дали отбой! Был ранен сам Веселитский, генерал Костанда, князь Щербатов и граф Орлов. А генерал Попов, не зная об отходе своих, ударил по форту с другой стороны, но в одиночку, и тоже понес большие потери. В «бессмысленном и беспорядочном бою», как оценил его позже генерал штаба Коцебу, погибло 911 нижних чинов, 26 офицеров, 2 генерала. Одним из них был и сам Дмитрий Дмитриевич Сельван.

– Всех разжалую! – сипло ревел в своем штабе старый и больной фельдмаршал Паскевич, который хотел единственного: уехать туда, где тише, и увести с собой целехонькой армию. – Да как посмели?! Кто приказал?! Кто надоумил Сельвана?! Какие вы, к черту, солдаты?! Вам на базаре кулаками махать надобно, а не крепости брать!

Было назначено следствие. Призвали к ответу генералов Веселитского и Шильдера, но вина, как это бывает часто, упала на того, кого уже не было в живых. На генерала Сельвана. Молодые аристократы-штабисты, толкавшие командира в битву, языки проглотили. Горниста, трубившего в лагере отбой, который услышал Веселитский, так и нашли. А не прислышалось ли генералу? – подумали многие. И такое могло быть! Изучив в Петербурге дело, император написал: «Темно и вовсе неудовлетворительно, а верить можно, что бросились сгоряча за бегущими! Душевно скорблю о напрасной трате драгоценного войска и потери стольких храбрых, во главе которых ставлю почтенного Сельвана, дорого заплатившего за излишнюю отвагу. Мир праху его, он умер геройской смертью!»

Но ведь так на самом деле и было. Сабли в ножнах заржавели! Хотелось драки – вот и влезли в нее с головой!..

4

Вечерело. Рота егерей залегла в траншее перед самым носом у турок. Над их головами били картечью – били по дальним русским позициям. А впереди разрастался во все стороны форт Абдул-Меджид с насыпями, валами, башнями. Ночами русские солдаты копали, точно мыши – норы, траншеи, ведущие ко всем фортам Силистрии. Чем ближе подойдешь, тем больше шансов и успешнее атаковать противника и заложить очередную мину. Османы уже разгадали задачу русских на этом участке и теперь готовились напасть на два взвода саперов. Цель была не дать противнику заложить взрывчатку у подножия одного из турецких укреплений.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 17
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Волжский рубеж - Дмитрий Агалаков торрент бесплатно.
Комментарии