Баламут - Василий Горъ
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Рыба ищет, где глубже, а человек — где лучше…» — в какой-то момент напомнил себе я, неимоверным усилием воли задвинул куда подальше весь негатив, огляделся, сообразил, куда меня занесло, и отправился к Гараниным. А для того, чтобы не думать о предательстве своей первой женщины, забивал голову всякой ерундой — прикинул, чем можно было бы порадовать Пахома Яковлевича, его супругу и детей, заглянул в пекарню Марфы Шипиловой, набрал большой бумажный кулек пышущей жаром сдобы, впился в зубами в булку с изюмом и постарался насладиться ее вкусом.
Увы, получалось откровенно неважно, поэтому, оказавшись на Таежной, заглянув в витрину бакалейной лавки и увидев отражение своего лица, я решил не пугать малышню и позволил себе дотронуться до свежих шрамов на костях-трапециях запястий, мысленно дотянулся до пространственных карманов, вживленных прямо в тело, «нащупал» спрятанные там артефактные костяные клинки, вспыхнул от счастья и на несколько мгновений провалился в прошлое.
…Ощущений, которыми сопровождалось возвращение в сознание, я не пожелал бы и врагу — у меня то поднывали, то стреляли фантомными болями магистральные каналы рук и отростки периферийных, окружающие верхние части бедренных костей, мучительно крутило ядро и жгло практически обнуленный резерв. На «материальном плане» все это сопровождалось очень сильным ознобом, головокружением, тошнотой, сухостью во рту и дикой слабостью. Впрочем, стоило мне прийти в себя, как где-то справа-сбоку прошелестела открывающаяся дверь, а еще через несколько мгновений перед лицом возникло страшно довольное лицо деда:
— Ну что, внучок, оклемался?
— Пока нет… — честно ответил я, огляделся по сторонам и попытался вспомнить, по какой причине мог оказаться в его операционной.
— То есть, подарки ко дню рождения пока можно не дарить?
В этот момент я, наконец, прозрел и уставился на великовозрастного озорника крайне недобрым взглядом:
— Я правильно понимаю, что ты вырубил меня какой-то дрянью прямо во сне только для того, чтобы устроить какой-нибудь «особо оригинальный» сюрприз?!
— Не тебе ж одному над нами издеваться! — парировал он, подергал себя за многострадальный правый ус и расплылся в предвкушающей улыбке: — К слову, сюрприз действительно оригинальный. Посмотри-ка на свои ладони! Шрамы видишь?
Я кое-как справился со слабостью, подтянул руки к лицу, посмотрел на следы от ожогов и недоуменно нахмурился.
— А теперь потянись к любому из них, как к кольцу с пространственным карманом! — усмехнулся он, и я, выполнив этот приказ, вдруг почувствовал в запястьях что-то странное.
— Тяни! — устав ждать результата, рыкнул патриарх нашей семьи, и я, рванув это странное на себя, ошалело уставился на точные костяные копии моих боевых ножей.
— Артефакты посерьезнее твоих ковырялок! — довольно хохотнул он. — Всегда при тебе, адаптированы под Молнию, проводят Силу вдоль лезвия практически без потерь, заметно прочнее стальных и, что самое главное, не обнаруживаются никакими сканерами…
— Ибо кость в кости и минимум наводок? — расплывшись в безумной улыбке, спросил я.
— Обижаешь: наводок нет вообще! — хохотнул старый артефактор, насладился моим одурением и продолжил издеваться: — Кстати, я немного доработал твои старые ножи. Теперь, выхватывая эти в непосредственной близости от тех, ты будешь прятать железяки под марево, то есть, при минимальной заботе о сохранении тайны не спалишь новые возможности даже перед Грандами.
— Спасибо, дед!!! — воскликнул я, оценив подарки, но был перебит:
— Это еще не все. Анатомию пока не забыл?
— Неа.
— Где находится двенадцатые ребра, представляешь?
— Естественно!
— Так вот, в левом спрятан еще один пространственный карман. Под десяток крупных изумрудов. Вот там от всех наводок избавиться не удалось, но они дают такой же засвет, как камни в почке.
— Обалдеть!!!
— И последнее: в больших вертелах бедренных костей вскоре появятся четвертый и пятый. Левый на шесть кубических дециметров, то есть, для всякой ценной мелочи, а правый на двенадцать — под шмотье. Их зародыши я заэкранировал по полной программе, слив весь резерв и четыре больших накопителя, а бедренные кости достаточно большие, так что наводок не будет и тут. Правда первый карман сформируется не раньше, чем через трое суток, а вторым ты сможешь пользоваться в первых числах июля, но это мелочи, верно?
Как я и рассчитывал, вспышка радости от «прикосновения» к костяным клинкам мгновенно подняла настроение, поэтому к сенсору звонка на двери особняка Гараниных я прикоснулся, улыбаясь во все тридцать два зуба, а через минуту игриво подмигнул на редкость грудастой горничной, впустившей меня в прихожую, и удивился, узнав, что меня уже заждались. Но мысль о подарках деда все еще кружила голову, поэтому я «осторожно» показал взглядом на аппетитные округлости и снова поймал взгляд их хозяйки:
— Они?
Стеша жизнерадостно рассмеялась, отчего увесистые полушария упруго заколыхались, и легонечко врезала по моему плечу белоснежным рушником, сдернутым с плеча:
— Охальник!
— Баламут! — гордо уточнил я, полюбовался ямочками, появившимися на румяных щечках девушки, и сделал вид, что собираюсь по привычке пройти в большую гостиную.
— Хозяин и его гость в кабинете… — подсказала горничная, выяснила, что я буду пить, выхватила у меня из рук кулек со сдобой и унеслась за морсом…
…Пахом Яковлевич встретил меня радостной улыбкой, стремительно вынесся из-за рабочего стола, от всей души приложился широченной ладонью к левому плечу, поздравил с днем рождения и… вложил в руку ключ-карту с логотипом торгового дома «Парус»!
Я прикипел взглядом к серебряному полотнищу, наполненному свежим ветром, включил фантазию, чтобы сообразить, что именно мне подарили, но Гаранин оказался шустрее:
— Ты вынослив, как амурский тигр, а Савватеевка не так уж и велика, но те расстояния, которые ты отмахаешь, даже не сбив дыхания, умотают любую девушку и отобьют у нее всякое желание продолжать знакомство. А это не дело, поэтому с сегодняшнего дня ты будешь гонять по городу на «Мануле». Да, он двухдверный и с короткой базой, зато с самым мощным движком из имеющихся в линейке, в полном обвесе и с сумасшедшей акустикой. В общем, этот внедорожник впечатлит даже самых привередливых сверстниц!
«Сверстниц — может быть…» — мрачно подумал я, запретил себе думать о Лизе и сдавил дядьку в объятиях: — Великолепный подарок. Огромное тебе спасибо! Теперь бы еще догово-…
— Уже! — сообразив, к чему я клоню, усмехнулся он. — На айдишку твоего внедорожника получен постоянный пропуск в «зеленую» и часть «желтой» территории «Девятки». Кроме того,
