Легенды ночных стражей 4: Быть королем - Кэтрин Ласки

— А теперь, с вашего позволения, я изложу свой план… — И Хуул посвятил парламентариев в свой план создания рыцарского ордена Великого Древа. — Когда я был еще совсем юным и обитал на острове в Горьком море, Гранк рассказывал мне истории о совах, живших при правлении моего деда, короля Хратмора. И больше всего мне нравилась легенда о совах, которые объединялись в небольшие стайки, называвшиеся клювами, чтобы демонстрировать друг другу свои умения и учиться новым навыкам. Я предлагаю разделить обитателей этого дерева на такие же клювы, в каждом из которых совы будут учиться разным новым умениям.

— Новым умениям? Это еще что за притча? — спросил сэр Боре.

— О, среди нас есть множество талантов! — с жаром воскликнул Хуул. — Взять хотя бы вас, сэр Боре! Я слышал, будто вы превосходно разбираетесь в движении звезд по ночному небу и ваши познания намного превосходят навигационные навыки большинства сов. Разве вы не могли бы обучить своему искусству других?

— Вот вы о чем… Что ж, пожалуй, мог бы. Это я точно смогу, ваше величество!

— А вы, Стрикс Струмажен! Я знаю, что вы, как и все пятнистые совы, особо чувствительны к любым колебаниям давления воздуха и поэтому можете предугадать грядущие изменения погоды.

— Это не догадки, ваше величество. Это система стройных логических выводов, позволяющая с высокой точностью предсказывать и объяснять погодные условия.

— А вы не откажетесь возглавить клюв и обучить сов своему искусству предсказания погоды?

— Разумеется, нет, ваше величество. С превеликим удовольствием. Но позвольте спросить — мне предстоит обучать только пятнистых сов?

— Думаю, нет. Мне кажется, каждая сова может научиться вашему мастерству — разумеется, если ей это интересно. Происхождение не должно ограничивать наши интересы и возможности!

Теперь весь парламент пришел в великое возбуждение, и совы вместе с молодым королем пустились с жаром обсуждать, кто, кого и чему мог бы научить. Гранку поручили возглавить клюв угленосов, а Тео взялся обучать сов секретам ковки металлов. Самое главное, что ни одно из этих искусств не было магией, и мастерство учителей и учеников зависело лишь от их собственных усилий и талантов.

Наконец собрание подошло к концу, и настало время Хуулу положить последнее перышко в основание нового порядка.

— Мы все вместе, как рыцари, сражались в последней битве. И мы должны быть вместе в грядущей битве по сокрушению темнодейства и армии лорда Аррина. Но здесь и сейчас мы будем жить по-новому. — Хуул помолчал и обвел глазами всех членов парламента. — Вы все уже дали клятву рыцарей, но сейчас я прошу вас принести еще одну клятву.

Жгучий вопрос зажегся во взорах, обращенных на юного короля. «Что это будет за клятва?» — думали все.

— Не бойтесь, — успокоил их Хуул. — Мы будем крепко охранять уголь, но, как я уже сказал вам, уголь — это не главный и не единственный источник власти. Сегодня мы с вами установим гораздо более прочную и сильную власть. Ее тоже нужно будет хранить и защищать, как мы бережем корни дерева, которое берет начало в земле, но вздымается к небесам. И корни эти будут питаться добром, равенством и благородством. Мы с вами должны стать Ночными стражами Га'Хуула. Я прошу вас принести мне присягу стражей.

Мертвая тишина воцарилась в дупле. Но вот десять голосов начали хором повторять за молодым королем слова торжественной клятвы:

— Отныне я — Ночной страж Га'Хуула. С сегодняшней ночи я посвящаю свою жизнь защите совиного мира. Я никогда не сойду с пути долга. Я клянусь поддерживать своих братьев и сестер по ночной страже как в мирное время, так и в час битвы. Я стану глазами в ночной тьме и тишиной в реве ветра. Я стану когтями, пронзающими пламя, и щитом, ограждающим невинных. Я не стану искать венца власти и не буду стремиться к славе. Честью Ночного стража я клянусь исполнять данную клятву до скончания дней своих. Я даю клятву. Я отдаю жизнь. Я клянусь именем Глаукса.

Глава V

Хагсмары из Ледяных проливов

А в это самое время в глубокой пещере в краю Ледяных проливов, соединявших Южное и Северное моря, хагсмара по имени Игрек наблюдала за подрагивавшим яйцом. Она была не одна. Рядом с ней стоял ее муж, виргинский филин Плик. Многие называли супружество филина и хагсмары нечестивым союзом, однако справедливости ради следует признать, что Плик и Игрек по-своему любили друг друга. Единственная неприятность заключалась в том, что у них не могло быть детей, поскольку такие союзы обречены на бесплодие. Тем не менее Игрек была одержима жаждой материнства. Только безумное желание иметь птенца могло заставить ее поселиться в Ледяных проливах, забыв о вековом страхе хагсмаров перед открытым морем. Напомню моим читателям, что вороньи перья хагсмаров лишены защитной жировой смазки, поэтому стоит брызгам соленой воды попасть на их крылья, как они мгновенно пропитываются насквозь и, отяжелев, утягивают своих хозяев в море.

Теперь вы понимаете, на какой риск пошли Плик и Игрек, поселившись в Ледяных проливах вместе с Крит — чудовищно могущественной хагсмарой, не боявшейся жить возле моря. Свое решение старая ведьма объясняла просто: «Морская вода — мой враг. Как говорится, держи друзей близко, а врагов — еще ближе».

Крит почти всю жизнь прожила в ледяной пещере над бурными волнами проливов, пытаясь придумать заклинание, которое сделало бы хагсмаров неуязвимыми к смертельной опасности морской воды. Несмотря на то что старания ее до сих пор не увенчались успехом, она глубоко постигла искусство черной магии, и среди хагсмаров ей не было равных в темнодействе. Однако Крит предпочитала работать одна. В ранней юности приняв обет безбрачия, она всю жизнь прожила затворницей, и неудивительно, что лорду Аррину так и не удалось втянуть ее в свои глупые игры ради обладания жалким троном и шутовской ледяной короной!

Если Игрек была одержима ненормальной для хагсмар жаждой материнства, то старая Крит посвятила всю свою жизнь столь же дикому для большинства ведьм кодексу чести. Одним из постулатов этого кодекса было отрицание войны. Впрочем, вы совершили бы глубочайшую ошибку, предположив, будто старая Крит протестовала против войны из врожденного миролюбия или стойкого отвращения к насилию! Для Крит не существовало никакого морального запрета на убийство. Она отрицала войну только потому, что считала ее уделом глупцов, предпочитающих грубую силу и примитивную стратегию тонкому искусству темнодейства и заклинаний. Всем известно, что фингрот был практически единственным колдовством, успешно применявшимся на полях сражений. Нет, война была занятием, недостойным настоящей колдуньи!

Сидя в своей ледяной пещере, Крит краем уха слушала горестный рассказ Плика о поражении лорда Аррина в битве с юным королем Хуулом. Глупая Игрек опять не удержалась от печальных вздохов. Эта безмозглая хагсмара когда-то мечтала заполучить маленького Хуула и вырастить его как собственного птенца! Они с Пликом даже попытались захватить малыша при помощи темнодейства, и их затея едва не увенчалась успехом, но в последний момент они упустили свой шанс и с тех пор не переставали оплакивать свою утрату.

— Довольно вздыхать, Игрек! — проворчала Крит. — Что было, то прошло. Если не перестанешь охать да ахать, твои хаги никогда не найдут дорогу назад! Как они могут вернуться домой, если их хозяйка только и делает, что крутит перьями попусту?

Думаю, следует напомнить вам, кто такие хаги. В нашем мире хагами называют крошечных ядовитых существ, обитающих в оперении хагсмаров. Во время схватки эти смертоносные паразиты покидают своих хозяев и нападают на их врагов. Однако главная польза от хагов заключается в том, что при правильном питании и обучении из них можно сделать великолепных шпионов и следопытов.

— Соберись, Игрек, — ухнула Крит. — Надеюсь, что очень скоро я смогу, наконец, утолить твои материнские инстинкты. Хотя должна заметить, что подобные желания находятся выше моего понимания. Что может быть скучнее создания существа по собственному образу и подобию? Абсолютно пустая и заурядная затея! Я предпочитаю творить новую жизнь, чтобы изучать ее, наблюдать за нею, постичь все ее возможности.

Плик нервно обвел глазами пещеру. По всем стенам, на вбитых в лед крючьях были развешены головы убитых в бою сов. Строго говоря, в этом не было ничего необычного. У хагсмаров принято отрубать своим жертвам головы, насаживать их на острие своих ледяных мечей и торжествующе облетать поле боя, потрясая своими страшными трофеям. Крит частенько выкупала у вояк приглянувшиеся ей головы, кроме того, она собирала пепел сов, сожженных на погребальных кострах. В Ниртгаре такие церемонии не в ходу, так поступают только в Сиртгарских королевствах, где совы умеют обращаться с огнем. Поскольку такой пепел стоил целое состояние, Крит использовала его только для самых сложных и сильных заклятий.