Время жить (трилогия) - Виктор Тарнавский

А даже если бы ему посчастливилось ускользнуть от преследователей – что тогда? Снаружи его встретит незнакомый лес чужой планеты, где он даже не знает, чем питаться и чего нужно опасаться. В этих первобытных чащах, которые, как говорил Даугекованне, тянутся на сотни километров, он будет лишь беспомощной добычей для местных хищников – даже тех самых крысо-собак, за которыми иногда охотятся ангахи…

Ч-черт! Прямо из-под ног Эргемара вырвалась темно-коричневая глянцевая лента, с необычайной быстротой исчезнувшая под ближайшим кустом, откуда тут же послышались возня и прерывистый писк. Осторожно раздвинув ветви, Эргемар увидел огромную многоножку, схватившую своими мощными серповидными челюстями мелкое животное, похожее на мышь – светло-серый пуховый шарик, из которого высовывался розовый крысиный хвостик.

Змей в этом районе планеты не водилось или же они были слишком крупными, чтобы проникать сквозь частые ячейки проволочной сетки, однако плантации просто кишели гигантскими многоножками, по своим размерам не уступавшими небольшим змеям. У Эргемара эти ядовитые членистоногие вызывали необъяснимое отвращение и, преодолевая чувство брезгливости, он поднял ногу и с силой впечатал многоножку в землю, целясь чуть повыше ее плоской головы. Раздался хруст, коричневая лента хлестнула Эргемара по ботинку, множество крошечных ножек заскребли по его брюкам, но он давил и давил, пока отвратительное шевеление не прекратилось совсем. Серый пушистый комочек выпал из челюстей многоножки, но не шевелился. Вероятно, зверек уже погиб от яда.

– Гр-р-р-хия! – раздался прямо над головой у Эргемара грубый чужой голос.

За его спиной, как башня, возвышался огромный ангах. Отстранив Эргемара, он протянул нижнюю правую руку и поднял за хвост раздавленную многоножку. Стряхнув с нее пыль, он повесил ее себе на пояс и жестом показал Эргемару продолжать работу.

Эргемар с брезгливостью и отвращением смотрел, как мертвая многоножка болтается между ног ангаха, доставая до его колен. О кулинарных пристрастиях четвероруких ходили жутковатые слухи: говорили, что они используют в пищу почти все живые существа, включая многоножек и крупных жуков. Чтобы подавить тошноту, Эргемар сделал несколько глотков воды из фляжки и, видя, что ангах по-прежнему смотрит на него, начал поспешно обрывать розовые листики.

Пока он расправлялся с многоножкой, остальные ушли вперед. Метрах в двадцати впереди Санни перешла на его междурядье и начала собирать листья с обоих рядов кустов сразу. Эргемар заторопился ей вслед, чувствуя, как горят его уши: это он должен был помогать ей, а не наоборот!

Нет, день сегодня явно не складывался. Листья, как живые, выскальзывали у него из пальцев, ладони покрылись липким соком, а солнце немилосердно жгло даже сквозь маскировочные сети. Проклятый сон все кружился вокруг него, не позволяя сосредоточиться на постылой реальности.

С горем пополам он добрался до конца своего ряда. За последним проходом совсем близко – только руку протяни – возвышалась изгородь из частой проволочной сетки. За ней виднелись густые заросли кустов с огромными пальчатыми листьями, а еще дальше топорщили свои широкие хвоинки невысокие раскидистые деревья с очень темной, почти черной кроной. Чужой лес за проволокой притягивал, и Эргемар впился обеими руками в сетку, не в силах оторваться от нее.

– Гр-р-дар-рш!

Гневный рык вернул Эргемара к действительности. Огромный ангах с двумя дубинками наперевес грозно смотрел на него. Широкая пасть приоткрылась, и внутри ее блеснули крупные белые зубы.

– Ну чего ты пристал?! – в сердцах воскликнул Эргемар.

Закончив ряд, он имел законное право на короткий отдых. И если он хочет отдохнуть, глядя на деревья и кусты снаружи, это его личное дело.

– Муй-на-а! – рявкнул ангах, взмахнув дубинкой.

Удар пришелся по корзине, висящей на боку у Эргемара. На землю посыпался дождь розовых листочков.

– Идиот дубинноголовый! – Эргемар в гневе сорвал с себя корзину. – Это ты теперь будешь собирать?!

Одна из верхних рук ангаха внезапно метнулась вперед, и сильный удар в лоб бросил Эргемара на землю.

– Ах ты, скотина!

Ни один ангах еще ни разу не поднимал руки на филита. Вне себя от ярости Эргемар вскочил и, прыгнув вперед, нанес удар ногой, попав носком ботинка прямо в колено ангаху.

– Ар-р-р-гах-х!

Огромная туша ангаха ринулась на Эргемара, потрясая двумя метровыми дубинками толщиной с руку. Удар каждой из них мог бы выбить из него дух, но Эргемар удачно швырнул корзину под ноги четверорукому гиганту, и тот, споткнувшись, врезался в куст.

Проворно отскочив метров на десять, Эргемар позволил себе оглянуться. К ним уже спешили люди, но их опережали трое ангахов, несущихся к месту схватки огромными скачками. Эргемар никогда не предполагал, что такие неуклюжие с виду великаны могут так быстро передвигаться.

Ангах, ударивший Эргемара, снова оскалился. Он, не торопясь, повесил обе дубинки на пояс и, тяжело ступая, двинулся прямо на крошечного по сравнению с ним филита, протянув вперед все четыре свои руки. Однако большой ком высохшей земли, угодивший ему в лысую башку, заставил ангаха остановиться и повернуться к новому противнику.

– Муй-на-а! – Корк Корвейс весьма удачно воспроизвел боевой клич ангаха.

Корвейс уже где-то оставил свой короб, его голый торс лоснился от пота, а на груди и руках вздувались могучие мышцы. Однако по сравнению с громадным ангахом он казался подростком, решившим вступить в схватку со взрослым мужчиной.

Ангах что-то прорычал и, сбросив на землю свой пояс с дубинками и болтающейся на нем многоножкой, пошел навстречу Корвейсу. Трое других ангахов, бывшие уже почти рядом, остановились и спокойно повесили свои дубинки на пояса, готовые наблюдать за необычной схваткой. К этому времени к месту событий подоспели и около двух десятков филитов, но им также пришлось довольствоваться ролью зрителей.

Они шли навстречу друг другу по узкому поперечному проходу, задевая за ветки кустов. Полуголый Корвейс и заросший бурой шерстью ангах с расставленными в стороны четырьмя огромными руками. Четверорукий был значительно шире филита и выше его на целую голову, а с учетом того, что Корвейс был уже немолод, а его противник – наоборот, полон сил и ярости, у чинета, как представлялось, практически не было шансов.

Ангах и нанес первый удар. С непостижимым проворством он рванулся вперед, выбросив обе верхних руки. Корвейсу удалось блокировать их, но нижние руки ангаха беспрепятственно достигли цели. Раздался сдвоенный глухой шлепок, и Корвейс отскочил назад, болезненно потирая бок, где красными пятнами отпечатались костяшки кулаков ангаха.