Все приключения Шерлока Холмса - Джон Карр

– Проклятый предатель! – прошипел Макгинти сквозь зубы.

– Да, Джек Макгинти, называй меня так, если находишь в этом утешение. Ты и тебе подобные были врагами Бога и человека в этих краях. Кому-то пришлось встать между тобой и несчастными людьми, которых ты держал в своей власти. Существовал только один способ это сделать, и я воспользовался им. Ты называешь меня предателем, но тысячи людей назовут избавителем, сошедшим в ад ради их спасения. Я провел три месяца в этом аду. И не согласился бы повторить этот опыт за все золото мира. Мне приходилось оставаться там, пока я не узнал всех людей и все секреты. Я прождал бы чуть дольше, если бы не выяснилось, что мой секрет под угрозой раскрытия. В город пришло письмо, из которого вы все узнали бы. Тут у меня возникла необходимость действовать, и действовать быстро.

Больше мне нечего вам сказать, но знайте, что, когда придет мой час, мне легче будет умирать с мыслью о работе, совершенной мной в этой долине. А теперь, Мервин, я вас больше не задерживаю. Уведите их.

Остается рассказать кое-что еще. Скэнлен получил запечатанное письмо с просьбой доставить его мисс Шефтер. Поручение это он воспринял с понимающей улыбкой. Среди ночи красивая женщина и закутанный в плащ мужчина сели в специальный поезд, присланный железнодорожной компанией, и совершили быстрое, безостановочное путешествие из этих опасных краев. Больше Этти и ее возлюбленный не ступали ногой в Долину Страха. Через десять дней они поженились в Чикаго; старый Якоб Шефтер был свидетелем на бракосочетании.

Ликвидаторов судили далеко от того места, где их приверженцы могли бы запугать стражей закона. Тщетно они пытались выкрутиться. Тщетно деньги ложи, выжатые шантажом из всей округи, тратились направо и налево в попытке спасти их. Хладнокровные, ясные, бесстрастные показания того, кто знал все детали их жизни, их организации, их преступлений, преодолели все ухищрения их защитников. Наконец, после стольких лет, они были сломлены и рассеяны. Туча над долиной исчезла навсегда.

Макгинти, скуля и заискивая, когда пришел его последний час, встретил смерть на виселице. Восьмерых его главных приближенных постигла та же участь. Пятьдесят человек получили различные сроки заключения. Работа Берди Эдвардса была завершена.

И все же, как он догадывался, игра была не окончена. Пришлось играть еще партию, потом еще, потом еще. Тед Болдуин избежал виселицы; братья Уиллоби – тоже, как и еще несколько членов шайки. Десять лет они были изолированы от мира, а потом настал день, когда они вновь оказались на свободе. Как понимал Эдвардс, знавший этих людей, этот день станет концом его спокойной жизни. Они поклялись всем, что для них было свято, отомстить ему за товарищей. И всеми силами старались сдержать свою клятву.

Из Чикаго Эдвардс бежал после двух покушений, едва-едва не удавшихся. Было ясно, что на третий раз убийцы своего добьются. Под вымышленной фамилией Эдвардс отправился в Калифорнию, и там свет жизни на какое-то время померк для него со смертью Этти Эдвардс. Снова его едва не убили, и снова под фамилией Дуглас он работал в пустынном каньоне, где вместе с партнером, англичанином Баркером, нажил целое состояние. Наконец пришло предупреждение, что ищейки вновь вышли на его след, и он уехал, чудом избежав встречи с преследователями, в Англию. Так и появился Джон Дуглас, который вновь женился на достойной женщине и прожил пять лет в Суссексе сквайром. Окончилась эта жизнь теми странными событиями, о которых мы слышали.

Состоялся полицейский суд[188], из него дело Дугласа передали в более высокую инстанцию. Суд квартальных сессий[189] оправдал его, так как он действовал в целях самообороны.

– Во что бы то ни стало увезите мужа из Англии, – сказал его жене Холмс. – Есть силы более опасные, чем те, от которых он бежал. Безопасности для него в Англии нет.

Прошло два месяца, и мы стали постепенно забывать это дело. Потом, однажды утром, у нас в почтовом ящике оказалось загадочное письмо. «Вот так-то, мистер Холмс. Вот так-то!» – гласило это необычное послание. Ни адреса на конверте, ни подписи не было. Я рассмеялся над столь странным сообщением, но Холмс выказал необычную серьезность.

– Злорадство, Уотсон! – заметил он и долго сидел, хмуря лоб.

Накануне поздно вечером наша хозяйка, миссис Хадсон, пришла с сообщением, что мистера Холмса хочет видеть джентльмен; у него дело чрезвычайной важности. Следом за ней вошел Сесил Баркер, наш знакомец по обнесенному рвом помещичьему дому. Лицо его было изможденным, осунувшимся.

– У меня скверные новости, просто ужасные, мистер Холмс, – сказал он.

– Этого я и боялся, – ответил мой друг.

– Каблограммы не получали?

– Получил письмо от кого-то получившего.

– Бедняга Дуглас. Говорят, фамилия его Эдвардс, но для меня он навсегда останется Джоном Дугласом из каньона Бенито. Я сообщил вам, что они вместе отплыли в Южную Африку на пароходе «Пальмира» три недели назад.

– Совершенно верно.

– Пароход вчера вечером пришел в Кейптаун. Сегодня утром я получил от миссис Дуглас вот эту каблограмму:

«Джон упал за борт в бурю возле острова Святой Елены. Никто не знает, как это случилось.

Айви Дуглас».

– Никто не знает, вот как? – задумчиво произнес Холмс. – Не сомневаюсь, это было хорошо подготовлено.

– Отвергаете несчастный случай?

– Да.

– Его убили?

– Конечно!

– Я тоже так думаю. Эти дьявольские ликвидаторы, проклятая, мстительная шайка…

– Нет-нет, мой добрый сэр, – сказал Холмс. – За этим чувствуется рука мастера, тут не обрез и не неуклюжие шестизарядные пистолеты. Старых мастеров можно узнать по мазку кисти. И я сразу узнаю руку Мориарти. Это преступление организовано из Лондона, не из Америки.

– Но какой тут мотив?

– Убийство организовал человек, который не может позволить себе совершить оплошность. Уникальное положение этого человека держится на том, что все его дела должны быть успешными. Замечательный мозг и громадная организация нацелились на уничтожение одного человека. Это разбивание ореха рычажным молотом – нелепая растрата энергии, но орех тем не менее разбит.

– Почему этот человек сводил счеты с Дугласом?

– Могу только сказать, что первое известие об этом деле мы получили от одного из подручных Мориарти. Эти американцы были хорошо проконсультированы. Им предстояло дело в Англии, и они вступили в партнерство с великолепным консультантом по преступлениям. Это доступно любому иностранному преступнику. С этой минуты тот, кого они преследовали, был обречен. Сначала Мориарти довольствовался тем, что использовал свою сеть для поиска их жертвы. Потом указал, как нужно браться за дело. Наконец, прочтя в газетах о неудаче этого исполнителя, вмешался сам, пустил в ход свое мастерство. Вы слышали, как я предупреждал в Бирлстоуне этого человека, что надвигающаяся опасность серьезнее прошлой. Я был прав?

Баркер в бессильном гневе ударил себя кулаком по голове.

– Неужели мы должны это терпеть? Говорите, никто не способен тягаться с этим королем преступников?

– Нет, этого я не говорю, – ответил Холмс, и глаза его, казалось, смотрели в далекое будущее. – Не говорю, что его невозможно одолеть. Но только дайте мне время, дайте мне время!

Мы несколько минут сидели в молчании, покуда Холмс пытался проникнуть взглядом сквозь завесу над завтрашним днем.

Адриан Конан Дойл, Джон Диксон Карр

Неизвестные приключения Шерлока Холмса

Тайна семи циферблатов

Среди своих записок я обнаружил свидетельство того, что это произошло вскоре после полудня 16 ноября 1887 года, когда внимание моего друга Шерлока Холмса впервые привлек весьма необычайный случай, в котором фигурировал человек, ненавидевший часы.

Прежде я везде писал, что знал об этом деле только понаслышке, поскольку описываемые события произошли вскоре после моей женитьбы. Более того, я пошел еще дальше, утверждая, что после женитьбы долго не видел Холмса и встретился с ним только в марте следующего года. Однако дело, о котором пойдет речь, оказалось настолько деликатного свойства, что, уверен, мои читатели простят столь долгое молчание того, кому гораздо чаще приходилось сдерживать свое перо, чем давать ему полную свободу в погоне за сенсацией.[190]

Тогда, буквально через несколько недель после нашей свадьбы, моя жена была вынуждена покинуть Лондон в связи с делом Таддеуша Шолто, которое в итоге оказало столь значительное влияние на наше будущее. Обнаружив, что жизнь без нее в нашем новом доме невыносима, я на восемь дней вернулся в старые комнаты на Бейкер-стрит. Шерлок Холмс был только рад этому и принял меня без лишних расспросов и комментариев. Но должен признать, что уже следующий день – а это как раз и было 16 ноября – начался так, что не предвещал ничего хорошего.