Ленин. Спаситель и создатель - Сергей Кремлев

Вскоре после начала Генуэзской конференции Ленин 22 апреля 1922 года вынужден был приехать в Институт биологической физики на рентгеноскопию грудной клетки, а затем 23 апреля в Солдатенковской больнице (ныне – больница им. С. П. Боткина) ему сделали операцию по извлечению пули.

На следующий день Ленин, между прочим, продиктовал проект директивной телеграммы Чичерину в Геную, а 25 апреля – после знакомства с этим проектом членов Политбюро, внёс в него окончательные поправки. Ленин и далее, что называется, держал руку на «пульсе» конференции.

Началось, правда, в Генуе с ультиматума Европы: РСФСР должна принять на себя все долги и финансовые обязательства всех бывших в России властей и т. д. Однако Ленин ещё до начала конференции – всё того же 6 марта 1922 года, публично заявил:

– По вопросу о Генуэзской конференции нужно строго отличать суть дела от тех газетных уток, которые буржуазия пускает; ей они кажутся страшными бомбами, но нас они не пугают, так как мы много их видели и они не всегда заслуживают, чтобы на них отвечать даже улыбкой. Всякие попытки навязать нам условия, как побеждённым, есть пустой вздор, на который не стоит отвечать. Мы, как купцы, завязываем отношения и знаем, что ты должен нам и что мы тебе, и какая может быть твоя законная и даже повышенная прибыль…[1294]

Соответственно, вся генеральная линия советской политики на Генуэзской конференции была линией именно Ленина – это не просто фраза, а констатация факта. И хотя в 1922 году Ленин всё чаще побаливал, работал он ещё много и постоянно. 8 марта 1922 года он пишет в письме экономисту Варге: «Дорогой товарищ Варга! Я болен. Совершенно не в состоянии взять на себя какую-либо работу…»[1295]

Но работать приходится – просто то, о чём просил Варга, не являлось первоочерёдным – в отличие от темы той же Генуи. И 14 марта 1922 года Ленин пишет Чичерину:

«Всех заинтригуем, сказав: „Мы имеем широчайшую и полную программу (речь – о советской программе мира и разоружения. – С.К.)!“ Если не дадут огласить, напечатаем с протестом.

Везде „маленькая“ оговорка: мы-де, коммунисты, имеем свою коммунистическую программу (III Интернационал), но считаем всё же своим долгом как купцы поддержать… пацифистов в другом, т. е. буржуазном лагере…

Будет ядовито и по-доброму и поможет разложению врага.

При такой тактике мы выиграем и при неудаче Генуи. На сделку, невыгодную нам, не пойдём»[1296].

Блестяще, просто блестяще!

Генуя стала большим успехом политики Ленина, хотя Чичерин после неё и заявил, что «непосредственные результаты конференции не оправдывают великих ожиданий, которые она возбудила среди народов всех стран».

Но, так или иначе, Советская Россия была де-факто признана великой державой, а важнейшим сопутствующим успехом, достигнутым в ходе Генуэзской конференции, стало заключение 16 апреля 1922 года Рапальского договора между Россией и Германией. Это был настоящий дипломатический и политический прорыв.

Генуя стала и триумфом Георгия Васильевича Чичерина (1972–1936) – потомственного российского дипломата и полиглота. Его первая речь на конференции, произнесённая вначале на французском, а затем повторённая им на английском языке, вызвала овацию.

Будучи членом РСДРП с 1905 года, Чичерин пришёл в «команду» Ленина лишь в конце 1917 года, но стал очень полезным и деятельным её членом. И линию Ленина в Генуе Чичерин провёл блестяще… Это была, по сути, полностью новая и образцовая дипломатия: без вывертов, без лощёных приёмов, а точная, по существу, работа представителей великого народа во внешнем мире.

Дискриминация России в Генуе не прошла. Так, Антанта потребовала от Советской России уплаты 18 миллиардов рублей в счёт всех долгов. Россия на это… согласилась. Однако объявила о контрпретензиях: убытки, причинённые России интервенцией и блокадой были исчислены нами на сумму в 39 миллиардов золотых рублей. После этого споров на сей счёт на конференции хватало, но игра эта оказалась для Антанты проигрышной. Даже парламентскому «льву» Ллойд Джорджу оказалось не по зубам загнать Россию Ленина в угол.

О Генуэзской конференции давно пора написать толковую современную монографию, хотя тема эта заслуживает и добротного исторического романа. Увы, всё это выходит за пределы возможностей моей и так уже объёмистой книги, и приведу лишь оценку членом советской делегации Я. Э. Рудзутаком поведения в Генуе неофициальных представителей США.

Америка, по выражению Рудзутака, «присутствовала в Генуе как сторожевой пёс, который следит за тем, чтобы никто не утащил ту кость, которую грызть она считала своим правом»[1297].

Вообще-то Америка, разжиревшая на крови Первой мировой войны (это не преувеличение, а факт) пришла в послевоенную Европу как хозяин, претендующий не на кости, а на самые лакомые куски. Тем не менее, слово «кость» Рудзутак употребил правильно – Советская Россия была готова бросить мировому капиталу, и прежде всего Америке, «кости» в виде ряда концессий – лесных, сельскохозяйственных, горных…

Ленин этой теме уделял много внимания – и публично, и деловым образом. В декабре 1920 года, на VIII съезде Советов он разъяснял:

– Если мы хотим товарообмена с заграницей, а мы его хотим, наш основной интерес – получить от капиталистических стран те средства производства (паровозы, машины, электрические аппараты), без которых восстановить наши промышленность мы не сможем. Надо подкупить капитализм сугубой прибылью. Он получит лишнюю прибыль, – бог с ней, с этой лишней прибылью, – мы получим то основное, при помощи чего мы укрепимся, станем окончательно на ноги и экономически его победим…

Тогда же Ленин говорил о том, что и сегодня для человечества – именно для человечества в целом, было бы разумным и верным:

– То, что происходит в капиталистическом мире, есть не только расхищение богатства, а безумие и преступление, ибо в одних странах наблюдается избыток продовольствия, которое не может быть продано из-за валютных революций, потому что деньги обесценены…. Гниют громадные количества продовольствия, а в то же время десятки миллионов населения в таких странах, как Германия, прямо голодают… Выступает Советская республика и говорит: «У нас есть сотни тысяч превосходных земель, которые можно поднять тракторами, а у вас есть тракторы, есть бензин и у вас есть обученные техники; и вот мы предлагаем всем народам сделать краеугольным камнем восстановление народного хозяйства и спасение народов от голода» Если капиталисты не понимают этого, это есть аргумент гнилости, безумия и преступности капиталистического порядка…[1298]