Хроники Равалона - Юрий Пашковский

Боги и убоги ничего так и не узнали. В Равалон тем временем были явлены Меч и Посох, Сестра задумала предать Брата, а гомункулусы окончательно осознали, что Равалон, с существованием которого неразрывно соединены их жизни, готовится их владыками к закланию, как жертвенный ягненок.

К тому времени Нами понял, что его гордость, его упоение славой лучшего убийцы Сестры ничего для Нее не значат. И осознал, что ему горько вспоминать о тех, кому он причинил страдания. Когда Нами научился думать самостоятельно, ему стало больно.

Потом, на Эхларском перешейке между Махапопой и Западным Равалоном, в короткий миг передышки, Аль-сид слышал, как Нами проклинает свою совесть; проклинает — и благодарит…

— Мы хорошо помним Видения, Посланник, — повторил Аль-сид. — И благодарны тебе. Но…

— Но чем я могу подтвердить свои слова? — Посланник улыбнулся и обеими руками начертил в воздухе Знак, отсвечивающий лазурью. Нами рванулся вперед, но Аль-сид успел его остановить. В Знаке не было боевой или иной разрушительной магии. Только… да, управляющие узлы, формулы контуров и объединения, контрольные функции…

— Мой залог вашего доверия. Ключ от магии, ощущаемой вами как моя Сила. Ключ, который дает власть над Микдашем. Я вручаю его вам.

Знак подплыл к Аль-сиду. Он осторожно коснулся лазурных переплетений магических энергий, предварительно окружив себя и остальных защитными заклятиями. Пальцы погрузились в Знак.

Микдаш, Храм Метаона. Открывшийся глубоко под Раш-ати-Нором. Превосходство над любой магией — смертных, богов, титанов, иных Великих. Храм Метаона, центром которому служит жерло Дигура, самого яростного магического вулкана гряды Раш-ати-Нора. И там, в Дигуре, ждет заклинание, цель которого разъять Меч и Посох на части, разрушить их эфирные связи и лишить власти уничтожать не только миры, но и основы Мультиверсума.

Аль-сиду не потребовалось заклинаний Познания и Понимания, чтобы осознать, что стоящая за Посланником Мощь теперь повинуется ему. По его слову, по его мысли — вся таящаяся впереди бездна магической (сверх-магической!) энергии поспешит исполнить приказ.

Вот так вот просто. Без ураганов Силы и чудесных откровений, без долгих диалогов об ответственности, без длительных ритуалов передачи.

— Аль…

Он недоуменно посмотрел на Кшанэ и понял, что уже минуту стоит неподвижно, рассматривая Знак, Нами схватил Посланника за шею и приподнял, обещая слуге Метаона незабываемые ощущения, если с Аль-сидом произошло что-то плохое. Элинора поглядывала назад, в туннель, который вывел их в заброшенное поселение кобольдов, а Чорак обнимал Нами за ноги и умолял ничего не делать с Могучим.

— Отпусти Посланника, Нами.

Хаос и Порядок, какая же все-таки это Мощь! Гасить звезды! Поворачивать вспять потоки Океана-между-Мирами! Останавливать Реку Времени и искривлять Равнины Пространства!

Если бы ее не ограничивал Микдаш, то с такой Мощью им не были бы страшны ни Сестра, ни Брат, ни их совместная Сила. Но прибывшее в Равалон Сверхбытие очерчено и сковано. Храм Метаона здесь не для сражений и подчинения.

Посланник не врал.

— Он говорит правду, Нами, Элинора, Кшанэ. Он пришел уничтожить Меч и Посох. Ни для чего иного явившаяся с ним Сила не предназначена.

— Тогда идемте.

Нами?

— Идемте. — Нами насупился, когда недоверчивые взгляды остальных сошлись на нем. Он критиковал Видения больше всех, он опасался ловушки в Раш-ати-Норе больше всех, он не верил в благополучный исход больше всех, он…

Он познал Тень Меча. Силу Символа Инобытия.

Ты не понимаешь, что это такое, Аль-сид. Ты иногда пользовался крохами магии, просачивающейся сквозь материальный активатор Посоха, но не Отражениями и не Тенью. Символ Сверхбытия не разговаривал с тобой, не взывал, не соблазнял Могуществом.

Тень Меча убил Софию, отправив ее в посмертие Равалона. Пусть она сама подставилась, пусть ее возможности были ограничены несовершенной физической оболочкой, но преодолеть Эфир, окружающий душу Дочери Змея, — такое было не под силу даже Ангелам, пытавшимся остановить Пожирателя Миров и его Детей в седые времена Мультиверсума. Наместники заперли Змея в ловушке Мертвых миров, а на Детей поставили Печати Запрета, ограничивающие их способности. Ангелы не смогли развоплотить души Ялдабаота, Софии и Рафаила, отправить их энергемы в Нараку, темницу, состоящую из Адских миров. Не смогли, а Тень Меча — смог. Пусть и не в Адский мир, но душа Софии ушла в посмертие.

— Мы должны избавиться от них, — сказал Нами, потрясая медальоном. — Если Брату и Сестре они так нужны, если эти Символы так важны для них… Я не умею говорить красиво. О судьбах мира, о Вселенском Равновесии. Плевать мне на них. Для меня важны вы. Ты, Аль-сид. Ты, Элинора. Ты, Кшанэ.

«Особенно Кшанэ», — усмехнулся Аль-сид. О чувствах Нами к Меткой не догадался бы разве что слепой. Еще когда они были лучшими убийцами Сестры, лучший из лучших засматривался на Кшанэ.

«Еще когда они были…»

Не так уж и давно.

— Меч, один только Меч может уничтожить Равалон. Мне страшно представить, что могут сотворить Меч и Посох вместе. Поэтому… Не из-за Равновесия Мультиверсума. Не из-за Брата и Сестры. Ради вас. Если погибнет Равалон, погибнем и мы. Я не хочу… Не хочу этого. Так что идемте. В адские измерения, в Тартарарам, в Без-Образный Хаос! Уничтожим эти вещи! Без них Брат и Сестра не придут в Равалон! Без них им не одолеть богов и убогов! А мы… Мы спрячемся. Это не наша война. Мы участвовали в ней, мы разжигали ее пламя, но это не наша война. Уйдем на Вихос. Скроемся в Тевране. Там нас не достанут. А без своих тел Они долго не продержатся. Маги опомнятся и ответят. Ты сам не раз говорил, Аль-сид, что Эфирные Вихри в Равалоне плотнее и насыщеннее, чем во всех тысячах миров рядом.

— Равалон один из узловых миров для Эфира Мультиверсума, избранник Нами. — Посланник, потирая горло, с которого никак не желали сходить следы пальцев, повернулся к месту, из которого вышел навстречу гомункулусам и упырю. Кобольдская крепость возносилась башенками и зубчатыми стенами к свисавшим со свода сосулькам сталагмитов, выпирала контрфорсами — словно клювы гигантских птиц Востока вонзились в пол. Бойницы настороженно вглядывались в чужаков. Распахнутые ворота выглядели пастью чудовища, прилегшего отдохнуть в пещере, зевнувшего и застывшего на века.

— Этот мир важен для всего Мироустройства. — Посланник повернулся и приглашающе махнул рукой в сторону входа в крепость. Упырь верной собакой подскочил к слуге Метаона. — Если вы решились, избранники, то идемте. Чорак поведет нас. Я отдал вам ключ, и теперь не так уже хорошо ориентируюсь в Микдаше. Но в разуме Чорака я предусмотрительно оставил схему пути. Вы идете, избранники?