Мечты о морозе - Келли Сент-Клэр
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Не знаю, как долго мы так стоим, но мои руки начинают дрожать от напряжения. Король Джован тяжело сглатывает, я замечаю, что он больше не качается. Моё лицо шокировало его, обеспокоило.
— Ты должна носить свою вуаль, — говорит он.
Я киваю, хмуря брови в замешательстве, которое быстро переходит в гнев. Почему люди продолжают говорить мне это или умирать?
Он снова бросается на меня, прижимает к стене и хватает за горло. Его глаза дикие и необузданные, как у животного.
— Не испытывай меня. Ты лишишься жизни, если я узнаю, что ты сдвинула вуаль без моего разрешения, — выплевывает он.
На секунду мне кажется, что он действительно может читать мои мысли, затем я вижу, как его глаза скользят по моему лицу, и понимаю, что забыла отфильтровать выражение своего лица. Я привыкла к вуали, скрывающей это. Должно быть, он видел мой гнев.
Его угроза отражается от меня. У меня нет сомнений, что он сделает именно так, как сказал, но моя мать так часто использовала эти слова, что они потеряли свою эффективность.
— Ты понимаешь? — он трясет меня, кричит в лицо.
Мой взгляд мечется к его глазам. Без вуали в свете огня я чётко вижу его лицо. Когда он так близко, я могу видеть каждую ресницу вокруг его глаз, которые так напоминают мне Кедрика.
Я вздыхаю.
— Я, в любом случае, не планировала снимать её, но вы всё ясно донесли.
Когда я говорю это, я смотрю прямо в его глаза.
Его взгляд скользит вниз, а затем снова поднимается к моим глазам. Он отпускает хватку и пихает вуаль в мою руку. Он не ждёт, чтобы проверить надела ли я её назад. С последним убийственным взглядом он широким шагом выходит из комнаты и исчезает, хлопнув дверью.
Я в оцепенении надеваю вуаль, пытаясь осознать, что только что произошло. Я нахожу деревянный обруч в другом конце комнаты и натягиваю его на голову. Как только я это делаю, мой гнев покидает меня, и меня наполняет полное опустошение. Три человека видели моё лицо: один из них мёртв, а двое других угрожают убить меня. Король Джован больше похож на мою мать, чем я думала.
Всё моё одиночество и душевная боль, все мои тревоги и печали обрушиваются на меня, когда я пытаюсь снова заснуть. Я не проронила больше пары слезинок с момента смерти Кедрика, но сейчас, в одинокой темноте я рыдаю, пока не проваливаюсь в измученный сон.
ГЛАВА 19
У меня не получается поднять себе настроение. Я осознаю своё уныние, но не знаю, что с этим делать. Между событиями, произошедшими с моей матерью несколько месяцев назад, и смертью Кедрика, я задаюсь вопросом, были ли слова Короля Джована переломным моментом для меня.
Мои друзья знают, что что-то не так. Я спокойно отвечаю на их расспросы о моём настроении и здоровье, но мне хотелось бы, чтобы они перестали спрашивать. Рон предлагает мне проехаться на упряжке, я отказываюсь.
Санджей ударяет кулаком по столу, и я рефлекторно подпрыгиваю.
— Скажи нам, что не так, — требует он.
Остальные смотрят на меня, язык тел говорит об ожидании.
— Ничего, Санджей, я в по… — начинаю я.
— Не говори нам снова, что ты в долбаном порядке, — говорит он, краснота ползёт по шее в знак того, что он зол. — Это не так.
Не в силах собрать достаточно энергии для спора с ним, я встаю из-за стола и выхожу из зала. Мне нужен день, чтобы заползти в нору и прийти в себя.
Мои новые стражники следуют за мной. Я гадаю, как сильно были ранены другие стражники.
Я провожу несколько дней в комнате, выходя только к трапезе, и даже тогда я не ем, я просто смотрю, не появится ли снова ястреб. Но после прошлого письма ничего не приходило, если только они не были получены где-то ещё. Отсутствие знаний, что происходит между нашими мирами, беспокоит меня до такой степени, что это становится непреодолимым.
Я сажусь на длинное сиденье в своей комнате, где не так давно сидел сам Король. Я смотрю на хвост стрелы, надеясь, что ответ внезапно появится у меня в голове. С каждым днём мне кажется, что след становится всё холоднее, ускользает из моей хватки. Помимо того, что мне удалось сузить круг делегатов и остаться в живых, я не продвинулась в поисках убийцы Кедрика. А если в следующем послании будет просьба о моём возвращении в Осолис и Король её удовлетворит? Я чувствую, что подвожу Кедрика, не чту его память, но, честно говоря, я не знаю, как выследить убийцу. И как мне сбежать, даже если я убью его? Погода становилась всё более жестокой по мере того, как мы продвигались дальше через третий сектор. Завывающий ветер был постоянным фоновым шумом. Как и в Осолисе, четвёртый сектор здесь был непригоден для жизни, хотя я удивлялась, как вообще может быть ещё холоднее, чем сейчас. В такую погоду я бы и двух шагов не смогла сделать, не заблудившись.
Стук в дверь отрывает меня от мрачных мыслей.
Я напрягаюсь, думая, что это может быть Король Джован, но дверь не распахивается, поэтому я встаю и выглядываю через щель. Снаружи стоят Фиона и Санджей.
— Ты жива, — Санджей вскидывает руки вверх, его голос эхом разносится по коридору.
— Как видишь, — отвечаю я, прищурив глаза.
Фиона пихает локтем Санджея, он бормочет:
— Ауч, — прежде, чем продолжить. — Тебя вызывают в зал собраний.
Я сглатываю. Король Джован решил, что мне нельзя доверить сохранение вуали на месте. Он всё-таки собирается меня убить? Я не могу придумать иную причину для чего ему нужно было увидеть меня. Я киваю, мои глаза широко раскрыты.
Я возвращаюсь к кровати за шубой.
Санджей и Фиона ведут меня в зал собраний. Санджей шлёпает её по попе, когда она спускается перед ним по лестнице. Она хихикает в ответ, бросая усмешку через плечо.
Это ничто по сравнению с тем, что я видела в обеденном зале. Иногда люди просто делают детей на столах. Но в таких ситуациях рядом всегда есть другие люди. Очень неловко быть единственной свидетельницей, когда они вытворяют такое.
Мы продолжаем в этом неловком ключе, пока Санджей не оглядывается на меня и не разражается смехом.
— Любовь моя, Татума не привыкла к такой
