Одержимость мажора - Мила Реброва
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Но этого больше не будет, – говорю я себе, поднимаясь с тяжелыми пакетами на свой этаж. – Нужно принять то, что Халида в моей жизни не будет…
* * *
– Господи, Сашка! – плачу я, обнимая брата, который сам, на своих ногах, сходит с поезда! Глазам своим поверить не могу! Кажется, что это прекрасный сон.
– Ой, задушишь! – притворно возмущается он, но крепко обнимает меня в ответ. Я просто не верю своему счастью. В то, что моя с мамой мечта наконец осуществилась!
– А мать обнимать не будешь? – шутит мама, и я тут же прижимаюсь к ее груди, наслаждаясь родным теплом. Хочется разрыдаться от облегчения, но я держусь. – Как ты тут без нас, доченька, не скучала? – участливо смотрит на меня мама, вытирая слезы со своих и моих щек, ведь мы плачем не переставая, не в силах поверить в то, что всё так переменилось. Но она не знает, кто помог нам деньгами и на что мне пришлось пойти ради этого, и никогда не узнает! Я об этом позабочусь.
– Мам, всё отлично! – искренне восклицаю я, смотрю на Сашку и качаю головой, не могу поверить, что он может ходить, просто не могу еще привыкнуть. – Да что я? – отвечаю наконец на ее вопрос. – У меня-то всё как всегда, зато вы! Вы…
Даже слов подобрать от волнения не могу, но мама понимает всё сама.
– А давайте устроим праздник, – предлагает она, – купим сладостей, мороженого, – смотрит с надеждой на Сашку, а он переводит взгляд на меня.
– Давайте! И можем пригласить твоего друга, ведь он угощал нас мороженым. Мам, не представляешь, какое оно вкусное было! Я такого никогда не ел, – бесхитростно делится своей радостью брат, я тушуюсь, а мама хмурится.
– Что за друг? – пытливо глядит мне в глаза.
– Да так, – отмахиваюсь, – просто знакомый из университета.
– Если у тебя есть парень и ты хочешь его позвать, – мама продолжает, будто не слушая то, что я сказала, – то зови. Никуш, я понимаю, что ты уже взрослая и у тебя есть свои интересы. Ты для нас слишком много делаешь, да и еще учеба, уроки, подработка, тебе нужно развлекаться, посвящать время себе. Молодость одна.
– Мам, я ужасно соскучилась, у меня было достаточно времени для учебы и развлечений, а теперь я хочу провести его с вами, – твердо говорю я, и это правда. Сегодняшний вечер я хочу посвятить семье, узнать все подробности лечения и реабилитации брата. А еще прогнозы. Мне нужно удостовериться, что его болезнь не будет прогрессировать. Сашка должен быть здоровым и счастливым! Остальное несущественно…
Халид
Я дал ей время встретить мать и брата с поезда, провести с ними вечер, не трогал потом целых два дня, надеясь, что этого достаточно. Мы обменивались короткими сообщениями, которых мне было мало. В выходные Нику не надо было никуда возить, и поэтому мы не встречались. Господи, казалось бы, жалкие два дня, а я без нее подыхать начал. Уже привык, что она рядом, и, хоть бесила меня жутко в последнее время, без нее тошно было…
– Рат, давай в боулинг завалимся? – звоню Ратмиру, еле дождавшись, пока он ответит, двадцать гудков насчитал, даже уже сбросить хотел.
– Не могу, прости, брат, дела семейные, – кряхтит он, будто только что проснулся. Бросаю взгляд на часы, два часа дня, он что, всю ночь не спал?
– Знаю я твои дела, – закатываю глаза, – ладно, я понял, что ты для нормальной жизни потерян, семьянин! – ржу в трубку, а самому не смешно.
Я будто… Завидую. Зависть берет, что он может назвать любимую девушку своей и не стесняться этого. Мадина стала его женой, они могут быть вместе двадцать четыре на семь, и ни от кого это не нужно скрывать.
А я как последний идиот жду, пока Губастая уделит мне внимание. Чувствую себя жалким босяком, который просит пропитание на улице. Хочу урвать клочок ее внимания, рядом ее хочу, видеть, трогать, обладать, даже терпеть ее закидоны. Помешательство форменное. Я же ее купил, заплатил нехило, чтобы получить в безраздельное пользование.
Но, если уже совсем по чесноку, то, чего я от нее хочу, деньгами не купишь. Вот только признаться даже себе, что мне от нее на самом деле нужно, я не в силах. Да и какой смысл? Я ей всё равно не признаюсь, она просто посмеется и бросит мне в лицо какую-нибудь гадость. Ника невыносима последние дни, язвит, грубит, всем видом показывает, что ей со мной неприятно быть. И зачем я это всё терплю?
Найти бы какую-нибудь девку, которая будет смотреть на меня как на бога. До Ники я встречался с Розой, с ней не было никаких проблем кроме ее прилипчивости. И правда, зачем я цепляюсь за Губастую? Роза вообще безотказная и в постели огонь. В надежде отвлечься и забыться набираю ее номер.
* * *
– Я так рада, Халид! – щебечет бывшая девушка, когда я забираю ее из дома.
– Чем занималась? – пытаюсь отвлечься, не думать о том, что Роза занимает место, которое принадлежит Нике. Это она должна сидеть в моей машине, ее я должен везти на обед, черт возьми!
– Ой, да глупостями разными, ты лучше о себе расскажи! – раздается писклявый голос. Странно, никогда не замечал в ее голосе этих раздражающих ноток. – Почему игнорировал меня? В любом случае я рада, что ты наконец объявился! – не дает она мне ответить, что, впрочем, только к лучшему.
Вскоре мы доезжаем до боулинга, где моя гостья тут же пытается подобраться ко мне поближе под предлогом того, что ей нужен учитель, а когда я не реагирую должным образом, идет напролом:
– А давай просто поедем к тебе? Мы ведь оба взрослые, к чему это хождение вокруг да около? – томно предлагает она, прижимаясь ко мне грудью третьего размера, которая буквально выпрыгивает из футболки.
– Извини, я пригласил тебя в качестве друга, – поняв, что ни черта у меня не выйдет, отодвигаю я ее. Всё в ней раздражает: запах, голос, даже ее волосы, которые совершенно не похожи на Никины! – Вызови себе такси. Мне пора, отец ждет, – кидаю я на столик пару купюр и разворачиваюсь, не обращая внимания на ругательства девушки. Кажется, Губастая очень крепко взяла меня за яйца.
Ника
– Никусь, ты точно в порядке? – стучится
