Поймать королеву - Надежда Дурманова

Мы снялись со стоянки и направились по едва приметной дорожке, вьющейся между деревьями. Было очень душно — не спасали даже деревья, плотно закрывавшие своими верхушками солнце. Сумка, перекинутая через плечо, ощутимо била по мягкому месту, издавая раздражающее «хлоп!» при каждом шаге. Голова начинала потихоньку ныть, в глазах по-прежнему все плыло, идти становилось все труднее. Походка у меня стала какая-то деревянная, я часто спотыкалась, постоянно задевая идущую рядом Тень. Девушка сначала опасливо косилась, но потом просто взяла меня под локоть. Дарисс шел слева, так же вяло передвигая ноги и поминутно сбиваясь с шага. Я подумала, что сейчас будет уместно взять его за руку, ведь Тень мне помогает идти, а значит, и я могу ему помочь. Вскоре Тень отлепилась от меня и ушла вперед, поближе к Марэлю. На узкой тропинке нам втроем было тесно, а двое пошатывающихся магов девушке явно были в тягость. Мы с некромантом тяжело вздыхали, но шли. Двое болезных, хайн бы нас побрал.

— Что-то ты слишком крепко мне в руку вцепилась, — хрипло выдохнул некромант. Прищурился. — Романтическая прогулка под руку?

— Мое состояние как-то не располагает к романтике, — ворчливо отозвалась я. У меня и так ныла голова, так еще и нагретый воздух удушливой пеленой наполнял все вокруг.

— Но если тебя как-то обременяет то, что я держу тебя за руку… ты скажи, я отстану, — непринужденно проинформировала я.

— Я вообще не понимаю, почему вы так плохо себя чувствуете, — бросил через плечо Марэль. — Это же ненормально.

— Ну… — одновременно протянули мы с некромантом.

— Рассказывай, — уступил Дар. Хотел проявить джентльменские наклонности, не иначе. Хитрый, хайн его задери.

— Просто там, где мы проводили обряд, времени нет, — пожала плечами я. — Там все застыло в том состоянии, в котором находилось поселение на момент проведения кое-какого ритуала.

— Какого же? — заинтересованно спросил Дарисс.

— Чтобы я знала! Катаэль не показала мне его. Сказала, что это опасно, — я поморщилась. — Но заклятье очень редкое и энергоемкое.

— Да это я заметил — там везде чувствовалась чужая аура. Очень специфическая, я бы сказал.

Живая, а не специфическая. Я просто уверена, что Раэль уже знает об упокоении Катти. И даже не хочу думать о том, что он может придти по нашу душу. Хотя, с чего это вдруг? Мы же ничего плохого не делали. Я на это надеюсь, по крайней мере…

Маг поглядел на сновавших по улице селян. Пора было вызывать помощь. Королева слишком задерживалась, надо было ее подогнать и припугнуть.

— Лэнс, пора начинать, — сказал мужчина увлеченно читающему древний фолиант ученику. — Ты все подготовил? Парень, погруженный в чтение, встрепенулся, несколько секунд недоуменно смотрел на учителя, пытаясь понять, чего от него хотят. Потом поспешно вскочил с резного кресла, поклонился хозяину, как и подобает, и быстро оттарабанил:

— Да, мой господин. Еще позавчера все было готово, — не без тени гордости добавил он. Учитель махнул рукой, приглашая следовать за собой, и вышел на улицу. Лэнс уныло поплелся следом, размышляя, зачем он-то понадобился? Смотреть на массовую казнь людей парню совсем не хотелось. Видно, он был слишком добросердечным для профессии мага и для ученика такого великого человека, как его хозяин. Уже который раз Лэнс спрашивал себя, почему он не послушал мать, которая умоляла его не становится магом, как отец. Последний, кстати, из-за своего выбора и поплатился однажды жизнью. Лэнсу тогда было всего десять лет, он был мальчишкой, восторгающимся храбрыми наемниками и увертливыми магами, которые найдут выход из любого тупика. Потом, лет в тринадцать, восторженный мальчишка увидел, как компания наемников избила попытавшегося защитить свою жену мужчину, а оную жену уволокла на постоялый двор, где они все и остановились. И тогда-то Лэнс подумал, что быть наемником — дело неблагородное вовсе, как он раньше считал. Оставался один путь — в маги. Но и тут, как оказалось через несколько лет, благородства и честности было немного. Маги, у которых ему выпала честь учиться, слыли жестокими и беспринципными существами. Именно существами, потому что людьми их назвать было уже трудновато. И если бы не клятва верности, в который раз думал Лэнс, он бы давно уже ушел от хозяина.

Тем временем они вышли на улицу, и горе-ученик увидел, что на главной площади деревни был собран весь народ. Чтобы люди не разбежались, их заключили в светящееся красным кольцо. Наружу не выйдешь, ни туда не войдешь без мага, ставившего заклинание. Люди не замечали, что под ногами у них была начерчена такая же светящееся красным огромная пентаграмма. Лэнс же это заметил сразу — на такие вещи глаз у него уже был наметан. Здесь же были еще несколько магов, которых парень, к сожалению, не знал. Они были молчаливы и сосредоточены и внимательно следили за пленниками. На каждом углу пентаграммы стояло по магу, хотя Лэнс готов был поспорить, что это были архимаги. Держать такую огромную пентаграмму простому магу было не по силам. На случай, если какой-то архимаг не справится, рядом стоял еще один. «Страхующий» — так их называл учитель. Сам учитель куда-то подевался. Наверное, подумал Лэнс, раздает последние указания и проверяет, все ли в порядке. Хоть бы что-то пошло не так, и люди смогли спастись. Светлоликий Шакил, ты же видишь, что хотят творить эти люди, и попускаешь это? — обратился парень к ксавийскому Божеству. Может, тогда это богоугодное дело? — размышлял дальше ученик. Да нет, убийство таковым не может быть, Шакил любит всех, даже самых отпетых негодяев. По крайней мере, так Лэнсу говорила мама. Но он уже давно ставил под сомнение справедливость Богов, как, впрочем, и само существование оных. Наконец все было готово. С противоположного конца площади послышался резкий свист, и архимаги, стоявшие на стыках углов, в знак полной готовности стали по очереди вскидывали руку вверх и пускали красный сноп искр. Учитель появился рядом с Лэнсом внезапно, тот даже вздрогнул, когда рядом засветился квадрат телепорта, и из него шагнул хозяин. Архимаги, кроме страхующих, держали подле себя голых девиц. Ими будут активировать пентаграмму. На каждый угол приходилось по девушке, а то и по двум-трем, если своих сил у архимагов не хватит. Вот ближайший к нему архимаг вытащил нож для жертвоприношения и, словно играя, прикоснулся идеально заточенным лезвием к девичьей шее. Сталь, едва коснувшись, пробила кожу, будто лопнули пузырьки пышной пенки на только что выдоенном молоке. Девица дернулась и отчаянно заверещала, но получила звонкую затрещину, и сникла. Голова безвольно упала на грудь, ноги подкосились — архимаг принял на себя весь вес девушки. Нож надавил посильнее, на угол пентаграммы упало несколько капель, потом залило кровью всю землю вокруг. Лэнс, глядя на девушку с перерезанным горлом, из которого толчками выплескивала кровь, почувствовал, как завтраку в желудке стало тесно. Он поспешно отвернулся и ринулся обратно в дом. И уже вбегая по ступеням услышал голос учителя, торжественно прокричавшего: