Бесконечная книга - Михаэль Энде

— Тогда, — сказал Бастиан, — воспользуемся именно этим и обманем её. Вы поведёте караван в другую сторону — будто убегаете. А пленников освободим мы втроём: я, Атрей и Фухур. Если, конечно, они согласны. В противном случае я пойду один.

Шёпот прошёл по рядам, на Бастиана взглянули с благоговением.

— Этот поступок, господин, — сказал Иллуан, — войдёт в историю Фантазии независимо от того, победишь ты или потерпишь поражение.

— Ну, так вы идёте со мной? — повернулся Бастиан к Фухуру и Атрею. — Или у вас опять есть свои собственные предложения?

— Мы идём с тобой, — тихо сказал Атрей.

— Тогда, — приказал Бастиан, — караван сейчас же трогается, пока светло, чтобы Ксаида увидела бегство. А мы дождёмся темноты. Утром присоединимся к каравану с пленниками или вообще не присоединимся. Идите!

Когда опустились сумерки, в зарослях орхидей послышался металлический звон, и появились пятеро железных великанов. Они двигались механически, в ногу — разом остановились, разом повернулись, как по команде, и замаршировали в ту сторону, куда ушёл караван.

— Кажется, план заработал, — прошептал Бастиан.

— Но их только пятеро. Где же остальные? — отозвался Атрей.

Когда стало совсем темно, они выбрались из укрытия, и Фухур поднялся со своими всадниками в воздух. Он летел низко над верхушками орхидей, чтобы не выдать себя. Вскоре вдали показался замок, все его окна были ярко освещены. За каждым окном маячил охранник — панцирный великан. Фухур снова скользнул под прикрытие орхидей, чтобы его перламутровая чешуя не выдала их своим блеском. Они пробрались к замку сквозь заросли. Перед воротами стояло десять охранников.

Каждый из пяти пальцев замка высился отдельной башней. Окна в виде светящихся глаз смотрели во все стороны.

Атрей знáком велел Бастиану оставаться на месте, а сам бесшумно пополз к замку. Вернулся он не скоро.

— Вход только один. К тому же хорошо охраняется. Зато на вершине среднего пальца я заметил слуховое окно, за которым нет охранника. Но лететь туда на Фухуре нельзя, заметят. Пленники наверняка в подвале. Мне кажется, я слышал оттуда тихий стон.

Бастиан задумался, потом прошептал:

— Я попробую добраться до слухового окна. А ты и Фухур тем временем отвлечёте охрану. Вы должны приманить всех охранников сразу, но в бой не вступать!

Атрей пожал ему руку, и Бастиан, сняв свой сверкающий плащ, скользнул в темноту. Он обогнул замок, прокравшись сквозь орхидеевый лес, и как раз в это время услышал громкий голос Атрея:

— Эй, вы там! Бастиан Балтазар Букс, спаситель Фантазии, пришёл к вам — не для того, чтобы сдаться, а чтобы дать Ксаиде последний шанс. Она должна отпустить пленников добровольно. Только при таком условии ее поганая жизнь будет сохранена!

Бастиан выглянул из укрытия: Атрей стоял перед воротами, накинув на себя его плащ и обвязав черные волосы чалмой, так что его действительно можно было принять за Бастиана.

Панцирные великаны пришли в замешательство, но уже через минуту все ринулись к Атрею, послышался металлический топот. Те, что охраняли окна, тоже покинули свои посты. Когда первый из них почти настиг Атрея, тот отскочил как белка и в следующее мгновение пронёсся на Фухуре над головами великанов.

Бастиан стремительно перебежал открытое пространство перед замком и стал взбираться вверх по фасаду. Он использовал выступы окон и выемки в стене. Иногда удерживаясь лишь кончиками пальцев и чудом подтягиваясь, поднимался всё выше и выше. Когда он добрался до башен, дело пошло быстрее: башни стояли так близко друг к другу, что можно было взбираться вверх, упираясь в две противоположные стены. Вот наконец и слуховое окно. Бастиан скользнул внутрь. Винтовая лестница уводила вниз. Там у каждого окна стояли охранники, но они с таким увлечением следили за происходящим снаружи, что Бастиан бесшумно пробрался мимо них. Эти ребята были непобедимы в битве, но как охранники никуда не годились.

На стенах горели факелы, Бастиану показалось, что в глубине, под землей, этажей не меньше, чем сверху. Из подвала потянуло холодом. Наконец он открыл последнюю дверь и увидел в темнице трёх рыцарей. Зрелище было ужасное. Их подвесили за руки на цепях над глубокой ямой. Цепи тянулись к большому вороту, но ворот был закрыт на висячий замок.

Все трое, похоже, были без сознания, но вот Хидорн, самый выносливый, приоткрыл левый глаз и пошевелил пересохшими губами:

— Эй, братцы, посмотрите, кто пришёл!

Другие тоже медленно разомкнули веки, улыбки пробежали по измученным лицам.

— Мы знали, что вы не бросите нас в беде, — прохрипел Хидорн.

— Как мне спустить вас вниз? — спросил Бастиан. — Ворот на замке.

— Возьмите ваш меч и разрубите цепи, — предложил Хисбальд.

— Чтобы мы рухнули в бездну? — сказал Хикрион.

— Мне не извлечь меч из ножен, — сказал Бастиан. — Булат может действовать только по своей воле.

— Гм, — проворчал Хидорн, — это самое глупое в волшебных мечах.

— Эй, — вспомнил Хисбальд. — Но ведь где-то был ключ!

— Они засунули его под какую-то плиту, — сказал Хикрион.

Бастиан напряг зрение и, походив туда и сюда, обнаружил в полу подвижную плиту, а под ней ключ. Он открыл замок, и теперь можно было повернуть ворот, разматывая цепи и опуская подвешенных всё ниже. Ворот издавал ужасный скрежет, но было уже не до осторожности. Когда рыцари очутились на уровне пола, они стали раскачиваться над ямой, пока не почувствовали под ногами твёрдую плиту. Все трое бессильно рухнули на пол.

Послышался приближающийся топот металлических ног. В дверях уже блеснули панцири железных великанов. Тут взметнулся из ржавых ножен Булат и засвистел в воздухе. Как молния, он обрушился на первого нападавшего, и уже через мгновение тот лежал, изрубленный на куски. И вдруг стало ясно, что это были за воины: полые внутри, они состояли из пустых панцирей, которые двигались сами по себе.

У Бастиана была выгодная позиция, великаны могли пройти в узкую дверь только по одному, здесь их встречал Булат, превращая их в раскрашенную железную скорлупу. Когда штук двадцать были изрублены, остальные отступили, чтобы подождать Бастиана в более удобном для них месте.

Бастиан бросился к друзьям, и Булат в одно мгновение разрубил цепи на их запястьях. Рыцари с трудом поднялись, руки их затекли от долгого висения. Хисбальд не мог идти, и друзья поддерживали его.

Как только они выбрались из темницы, на них тут же набросились панцирные великаны. Факелы на стенах были погашены, но Булат ярко освещал всё происходящее. Ни один из ударов панцирных воинов не достиг Бастиана, и ни один удар Булата не был впустую. Наконец Бастиан остался один посреди кучи панцирных обломков. Ничто в этой куче больше не шевелилось.

— Ничего похожего мне ещё не приходилось видеть, — сказал Хикрион.

— Я расскажу об этом внукам, — сказал Хисбальд.

— Они тебе не поверят, — с сожалением заметил Хидорн.

— А теперь я хотел бы познакомиться с Ксаидой и лично представиться ей, — заявил Бастиан. — Хочется перекинуться с ней словечком.

Они выбрались из подземелья. Атрей и Фухур уже поджидали их.

— Отлично сработано! — Бастиан похлопал Атрея по плечу.

— Что с панцирными воинами? — спросил Атрей.

— Одни скорлупочки остались, — беспечно ответил Бастиан. — А теперь идём к Ксаиде, в её колдовской зал!

Он снова накинул свой плащ, и все вместе они поднялись на верхний этаж замка. Даже Фухур последовал за ними.

Сверкая драгоценностями, Ксаида поднялась навстречу со своего трона из красных кораллов. На ней было длинное фиолетовое одеяние, волосы огненного цвета убраны в сложную прическу. Красота её была ослепительной, но что-то в этой красоте действовало на Бастиана отталкивающе. Немного позднее он понял: глаза её были разного цвета — один зеленый, другой красный. Ксаида дрожала от страха, и когда Бастиан в упор посмотрел на неё, она опустила длинные ресницы.

В зале повсюду стояли предметы непонятного назначения: глобусы с картинками, маятники и звёздные часы; курительницы источали тяжелый дым, он расползался и стлался по полу.

Бастиан ещё не произнес ни слова. Вдруг Ксаида бросилась к нему, упала ниц, взяла в руки его ступню и поставила себе на затылок.

— Мой господин и мастер, — сказала она низким, странно обволакивающим голосом, — никто в Фантазии не может противостоять тебе. Если ты хочешь наказать меня за то, что я не догадалась о твоём величии, растопчи меня этой ногой. Я заслужила твой гнев. Но если твоё великодушие, которым ты так прославился, простирается и на недостойных, то не возьмёшь ли ты меня в послушные рабыни? Я тотчас принесу тебе присягу. Научи меня, что делать, и я стану самой прилежной твоей ученицей. Я жестоко раскаиваюсь и молю тебя о пощаде и милости!