На вулканах - Гарун Тазиев

Антонио встретил меня, и мы тут же покатили в Николози. Вечер еще только начинался, но все уже погружалось в предгрозовую мглу - столь плотной была завеса, застилавшая небосвод от края до края, лишь на востоке и на западе оставались просветы. Моросивший дождик из твердых частиц барабанил по кузову автомобиля, еще более усугубляя зловещее впечатление. Было совсем темно, когда мы приехали в шале, построенное Антонио и его братом Орацио на высоте около 2000 м, выше Каза-Кантоньера. Султан не был виден, раскаленных потоков также не наблюдалось. Земля, однако, дрожала под ногами и не прекращался гул, похожий на дальние раскаты грома. Это свидетельствовало о мощи извержения. Мы вышли на балюстраду, откуда хорошо просматривалась долина Валле-дель-Бове, и тут мы увидели красные потоки, рвущиеся к городу Форнаццо. В мощный бинокль они смотрелись очень красиво и казались совсем рядом.

В три часа утра меня разбудило пугающее затишье. Извержение прекратилось. На рассвете мы сели в машину и поехали вверх. Было тихо, во всех четырех кратерах - Вораджине, северо-восточной бокке, бокке Нуова и юго-западной бокке - беспечно курились фумаролы. Ни следа раскаленной лавы, ни единого газового фонтана - затишье после бури, да и только. Разочарование мое было безмерно: примчаться сломя голову - и застать лишь самый хвостик этого уникального по своей мощи, по своему объему, по всем своим данным прорыва газов.

Вчетвером - двое братьев Николозо еще один проводник по имени Антонио Томазелли и я решили спуститься в Валле-дель-Бове и посмотреть, из каких трещин изливались лавовые потоки, наступавшие четыре дня подряд на Форнаццо, но истощившиеся и замершие несколько часов назад. Мы направились туда через Валь-дель-Леоне представляющую собой как бы залив внутри широкой Валле-дель-Бове которая образовалась, вероятно, также в результате обрушения верхушки древнего вулкана.

Геологи, специально изучавшие Этну доказали, что гора имеет долгую и сложную вулканологическую историю, в ходе которой один за другим возникали и скрывались в глубинах огромные конусы. После каждого такого исчезновения оставалась кальдера - широкий многокилометровый кратер обрушения. Можно предположить, что наиболее древними вулканами - предшественниками нынешней Этны были Монте-Каланна и Монте-Трифольетто сгинувшие в широкой кальдере Валле-дель-Бове, которая раскинулась подковой 5 на 6 км в сторону Ионического моря. Некоторые авторы считают, однако что эта кальдера моложе кальдер Вавалачи и Эллитико, переполненных лавой из Монджибелло - как звалась Этна. Губу кальдеры Вавалачи можно заметить сегодня только по перелому профиля склона у Пикколо Рифуджо "малого приюта" на отметке 2500 м: если подниматься по южному склону средний уклон горы меняется на этом рубеже с 8 до 4o, что легко заметно на глаз, но еще явственнее ощутимо по изменению нагрузки двигателя машины, по дыханию и работе ног пешего туриста, особенно когда за плечами у него тяжелый рюкзак.

Диаметр кальдеры Вавалачи составлял, надо думать, около 5 км. Кратер Эллитико имел в диаметре около 3 км и располагался чуть северо-восточнее нынешней вершины, откуда пришли лавы, залившие более молодую кальдеру, край которой проходил, мне думается через Торре-дель-Философо. Наверное именно в этой кальдере две с половиной тысячи лет назад Эмпедокл наблюдал за таинственной игрой лав и газов. Наконец самым поздним по времени обрушением этнейского комплекса была, очевидно, Валь-дель-Леоне. Она вся прорезана заметными глазу трещинами идущими с юго-запада на северо-восток и отражающими основное направление тектонических нарушений района Этны.

В ходе краткого но сильного извержения начала августа 1979 г. в долине Валь-дель-Леоне, а также ниже - в Валле-дель-Бове раскрылись трещины, из которых пошла лава. Мне хотелось посмотреть, действительно ли они пролегли в направлении с юго-запада на северо-восток, как это было и во время "нашего" крупного извержения 1971 г. и при извержении 1928 г., когда излившийся из трещин мощный поток захлестнул город Маскали. Вскоре мы убедились что трещины пролегают именно в этом направлении.

Широко шагая, а порой пускаясь чуть ли не вскачь спускались мы по этой скалистой пустынной местности, идущей под уклон, где полого, а где и круче; там и сям были разбросаны высокие шлаковые конусы - свидетели боковых извержений. Здесь магма подошла так близко к поверхности, что ее газы бурно вырываясь на волю, выбрасывали в воздух мириады раскаленных кусочков шлака, скапливавшихся вокруг этих очагов недолгого извержения.

На этот раз как впрочем и в 1971 г., извержение не было боковым. Магма вышла значительно выше в каких-нибудь 100 или 200 м от вершины. Сбросив там избыток газов и лавы магма, лишенная газов на 90% прошла через сеть трещин, растянувшуюся на несколько километров от вершины, спустилась до уровня Валь-дель-Леоне и Валле-дель-Бове и вновь вышла на поверхность только здесь, на высоте 2000, 1700 и даже всего 1500 м.

Отдав почти все газы наверху через верхние жерла выходящая на поверхность лава течет без взрывов и не образует шлаковых конусов; она просто переливается через нижний край трещины, по которой добралась сюда с вершины, не успев остыть, и так же спокойно, без единого прорыва газа и шлакового конуса, стекает вниз по склону.

Между нижним краем Валь-дель-Леоне и нижней оконечностью Валле-дель-Бове мы обнаружили три группы трещин, идущих в одном и том же направлении с юго-запада на северо-восток, из которых изливались лавовые потоки. Сейчас они лежали затвердевшие, черные и блестящие, как базальт, не успев под действием кислорода, дождевой воды, лучей солнца стать бурыми, рыжеватыми, ржаво-красными в зависимости от содержания в них окислов и гидратов окиси железа. Снаружи лава совсем остыла, а это означало, что эффузивные трещины перестали функционировать одновременно с эксплозивными жерлами.

Было уже около четырех часов пополудни. Мы начинали ощущать усталость после целого дня блужданий по этнейским просторам, одновременно таким знакомым и чуждым, когда внезапно метрах в двухстах впереди увидели алую кипящую лужицу. Сначала мы замерли, с недоверием вглядываясь в эту красную точку, которую вовсе не ожидали встретить. Потом побежали к ней.

Перед нами светилось озерцо расплавленного базальта шириной около 30 м и длиной вдвое больше. Источником его служила хорошо заметная трещина, протянувшаяся с юго-запада на северо-восток, из которой в двух местах били фонтаны лавы. Бурлящую верхушку одного из этих фонтанов мы и углядели издали. По поверхности шли кольцевые волны, топорща местами чернеющую корочку застывающей лавы, и переливались через гребень склона, разрывая корку и засасывая ее внутрь. Здесь брал начало мощный поток раскаленной лавы. Метров на сто ниже крутой склон переходил в почти горизонтальное плато длиной в несколько сот метров, где свежая лава растекалась поверх недавних, но успевших застыть потоков. Фронт лав еще не достиг следующего перелома профиля, приближаясь к нему со скоростью пешехода. По всей вероятности, поток образовался совсем недавно, минут за двадцать до нашего появления. Итак, прервавшись часов на пятнадцать, извержение началось вновь, и новые потоки лав поползли к Форнаццо. Отсюда, с отметки 1400 м до цели им оставалось по вертикали не более 700 м, а по склону 5 км. Через два дня точно будут там...

Внезапно я вспомнил о прорыве магматических газов: быть может, это замечательное явление, к которому я в прошлый раз так обидно опоздал, к моей великой радости и немалой пользе повторится вновь? Я обернулся и обратил взор к вершине вулкана, удаленной от меня примерно на 6 км. Над центральными кратерами Этны не было вообще ничего, не только вчерашнего колоссального фонтана газа пополам с вулканическим пеплом, но и даже привычного пышного султана. Совсем ничего, если не считать беззаботных фумарол, непрерывно с самого утра курившихся белым дымком.

Значит, так и не удастся увидеть вновь вчерашнего буйства газов. Слегка разочарованный, я вновь принялся следить за эффузивной деятельностью вулкана, которая, кстати, являет собой захватывающее зрелище даже для таких привычных людей, как мы.

Потом мы заторопились вниз, насколько позволяли уставшие мышцы, а кое-кому - и мне в том числе - натертые ноги. Дело в том, что в мэрии поселка Мило, расположенного рядом с Форнаццо, мы должны были встретиться с префектом округа, вызвавшим меня сюда, и министром гражданской обороны.

Нам предстояло участвовать в публичном обсуждении создавшегося положения и выработке необходимых мер. Жителей волновала не только опасность, грозившая их садам, виноградникам, землям, домам, но и планы администрации по возмещению убытков тем из них, кто частично или полностью оказался лишенным своего имущества. И пока мы спускались, я раздумывал над тем, как преподнести им еще одну неприятную новость о новом лавовом потоке, которого никто не ждал...