Асфодель, цветок забвения - Евгения Перлова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Она никакой записки не оставила? – спросил Андриан Павлович, словно знал про листок, лежащий у Мики в кармане.
– Нет, – твердо сказал Мика, вставая, – спасибо за рассказ и… Можно я пойду?
– Идите, – ответил Андриан Павлович, протягивая визитку, – если появится информация о сестре и она сама, просьба сразу же связаться со мной.
– Конечно, – кивнул Мика, пятясь к выходу, – сразу же свяжемся.
Через пять минут он уже был на остановке и звонил отцу.
На следующий день родители приехали в город, и они с Микой пошли в полицию заявить о пропаже человека.
По отчету о доставленных смс от Мики до того, как абонент стал недоступен, был определен сектор местонахождения телефона Элли. Когда Мика увидел распечатку, в глазах у него потемнело: это был берег пруда у Топольков, где Элли уже когда-то искали несколько лет назад.
Полиция выехала на место, но ничего не обнаружила. Трое суток поисков отряда добровольцев не дали результатов.
Никаких зацепок. Никаких следов.
Фото Элины Яновской появилось во всех газетах, его показывали на телевидении по всем каналам в течение нескольких недель.
В середине апреля рыбаки выловили в пруду большой рюкзак с вещами Элли. В нем были синее платье с белыми стрижами, телефон, молитвослов и старый плюшевый медведь с камнями в брюхе. Поиски возобновились, в пруду работали водолазы, но тела не обнаружили.
Через шесть месяцев с момента исчезновения Элина Яновская была признана без вести пропавшей.
* * *
– Мишечка, может, в следующий раз мы в другое место поедем?
Катя поправила загнувшийся край пледа.
– Тут отличное место, – не открывая глаз, пробормотал Мика.
– Тут психушка рядом, – напомнила Катя.
– И как это влияет на пляж и воду? – поинтересовался Мика. – Пойдем лучше искупаемся.
– Ты чего, вода холодная еще, – Катя капризно поджала губы, – к тому же…. мне надо беречься сейчас.
– В каком плане беречься? – все так же, с закрытыми глазами, спросил Мика.
– В тако-ом, – задумчиво протянула Катя, – самом обычном, как берегутся в подобных случаях.
– А, теперь все понятно, – хмыкнул Мика, поднимаясь, – ну берегись тогда. А я пойду сплаваю.
– Осторожнее там, – сказала Катя, и голос ее дрогнул, но Мика уже не слышал. Он шумно влетел в воду и поплыл.
– Катюха, тепло, иди сюда! – позвал он и издал несколько протяжных гудков. – Просьба отставшим пассажирам срочно подняться на борт!
– Ну уж нет, – засмеялась она и крикнула в ответ: – Пароход «Михаил Яновский» ожидают в порту!
Мика медленно плыл на спине и смотрел в синь без единого облачка. Прекрасный день, сессия позади, собеседование пройдено, и теперь у Мики есть работа на лето, а может, и дольше, если согласятся оставить студента. В конце концов, последние два курса можно и на заочке доучиться. Ястреб и Вовка тоже нашли работу, и теперь они втроем будут арендовать студию по субботам, а не играть в гараже у Вовкиного отчима, где акустика просто никакая. И наконец-то запишут свой первый альбом. Ястреб, будущий архитектор, уже обложку нарисовал: темно-серое поле с мелкими звездами асфодели, а над ним в ночном небе парит сияющий остроконечный замок. По поводу названия альбома споров не было. Над замком рваными белыми буквами Ястреб написал: «Город Снегов», под ним таким же шрифтом: «Асфодель». Вовка, увидев обложку, сказал: «Класс, да, Миха?» Тот просто кивнул и вышел из гаража на улицу.
– Мика, прости, давай перерисую, другую сделаем, – Ястреб закурил рядом. – Хотя Эл понравилась бы, наверное, но я понимаю, что…
– Нет, все отлично, – перебил Мика, – Эл понравится. Она обрадуется, когда увидит.
Мика всегда поправлял себя и других, кто невольно говорил о его сестре в прошедшем времени.
– Обложка крутая, факт, – сказал Вовка.
* * *
Мика задержал дыхание и нырнул.
Эл не могла утонуть, она прекрасно плавала. К тому же знала о том, что с ней может случиться, ей часто это снилось. Дико представить, что она специально отправилась к пруду зимой и каким-то непостижимым образом ушла под лед.
Бред, бред, бред.
Мика вынырнул почти у самого берега, где Катя ждала его с полотенцем. Он вышел из воды, выжимая длинные волосы.
– Лучше ты меня согрей, – сказал он и рывком привлек ее к себе.
– Ты мокрый! И холодный! – вскрикнула она, пытаясь вырваться, но он крепко держал ее и улыбался.
– Мокрый понятно, но я очень даже горячий! – возразил Мика.
– Не знаю, не знаю, – пробормотала Катя, – я уже замерзла от тебя.
– Ха-ха, как можно замерзнуть от кого-то? – хмыкнул Мика, целуя ее. – Я тебя размораживаю. И вот так. И еще вот так…
– Уже намного теплее, – прошептала Катя, прижимаясь к нему. И помолчав, проговорила с трудом: – Миш, у меня… у нас будет ребенок.
– Собаку или кошку хочешь завести? – спросил он. – Мы же обсуждали: когда у нас будет свое жилье, тогда хоть кролика с шиншиллой и попугая к ним.
– Миша, ребенок – это не собака, – тихо сказала она.
– Мы же предохранялись, – не понял Мика, – как это может быть?
– Ну, бывает такое, что же теперь… – голос у нее дрожал, словно она собиралась заплакать. – Хочешь, аборт сделаю.
Мика отстранился, взял ее за плечи и внимательно посмотрел в синие глаза, помутневшие от подступивших слез.
– Конечно, хочу, – сказал он очень спокойно, и лицо ее исказила гримаса боли, – но мы не будем этого делать. Мы поженимся. И у нас будет ребенок.
Катя бросилась ему на шею и разрыдалась.
– Я не знала, как сказать тебе, – всхлипывая, бормотала она, уткнувшись ему в грудь, – боялась, что ты бросишь меня, мы же не планировали.
– Перестань, – Мика гладил ее по светлым волосам, и мысли его были далеко отсюда. Он был в растерянности, но говорить об этом рыдающей любимой девушке? На автомате он повторял ровным голосом: – Все будет хорошо, не реви, слышишь? Все будет хорошо.
Они подали заявление на следующий день. Мика вышел на работу, и через пару недель нежная и покорная Катя вдруг превратилась в девушку с претензиями, пожелавшую сделать «красивую свадьбу». На робкое «давай просто распишемся» она разозлилась и не разговаривала с Микой два дня. Он вздохнул и сдался. Начались бесконечные поездки по магазинам, выбор платья, костюма, колец, общение с ведущими, флористами, операторами, фотографами, шариководами и прочими очень важными, по мнению Кати, людьми. Микины сбережения на гитару, первый аванс и кредит, который он взял по настоянию невесты, растворились в этом бесконечном потоке. Родители Мики оплатили кафе, где должны были собраться пятьдесят родственников со стороны невесты и пять человек со стороны жениха. Счастливый день приближался. Катя чувствовала себя неважно, ее
