Водные маги жгут (СИ) - Мамаева Надежда

Но я поднатужилась, рванула пигалицу на себя,и мы кубарем покатились вниз и врезались в стену. Я больно ударилась плечом и в сердцах высказала все, что думаю о спасeнии, милосердии и полуночных променадах по крыше. В ответ услышала «Спасибо!» с интонацией «тебя не сильно-то и просили лезть».

Ну что же. Я сама виновата. Как говорится: любишь помогать – люби и откат получать.

– И часто ты так… прогуливаешься? - наконец спросила я, когда из цензурного на ум стали приходить не только проклятия из арсенала Бо.

– А тебе-то какое дело? - буркнула девица, потирая бедро.

– Да так… Прикидываю, успею ли заказать себе приличный траурный наряд на твои поминки,или Стоуны не только свадьбу способны испоганить своей торопливостью, но и похороны.

– Значит, и тебе мой сводный братец успел насолить? – Любопытство все же пересилило неприязнь Бетси ко мне. Она даже чуть подалась вперед, но, опершись об ушибленную ногу, зашипела и осталась на месте.

– Да, - мрачно согласилась я, не вдаваясь в подрoбности.

Но, судя по тому, как заинтересованно пялилась на меня девица, ее такой лаконичный ответ явно не устраивал. Посему я поспешила сменить тему:

– А ты-то как на крыше оказалась? Про лунатизм, конечно, хорошая байка, но, когда гуляют во сне, дымоходы не обнимают. Что случилось? - произнеси я это другим тоном, это прозвучало бы как обвинение.

Но вот чего я не ожидала, так это реакции пигалицы. Ее нижняя губа задрожала, выдавая: из-за трещащей по швам стены гордого молчания рвется задушевный женский монолог, исполняемый для молчаливого слушателя и именуемый в простонародье истерикой.

Она всхлипнула. Раз, ещё один. Шмыгнула носом, и из ее глаз полились слезы. Крупные. Частые. Они были из тех, которые нужно обязательно выплакать. Не держать в себе, а выжать свое сердце досуха и излить. Все. До капли. Не оглядываясь на oкружение и время суток. Чтобы все внутри перегорело.

Она тряслась, как в лихорадке, прислонив ладони к глазам, словно пытаясь затолкать эту соленую влагу oбратно.

– Ну, Бэт,ты чего? - Я обняла ее. Эту тощую пигалицу, только-только перешагнувшую рубеж cовершеннолетия, которая спустя совсем немного времени превратится в настоящую красавицу и истинную черную ведьму. И она-то уж никогда не заплачет. Ибо не по статусу. Но пока…

– Знаешь… Ты первая, кто спросил, что со мной. - Она наконец отняла ладони от глаз. – Вот так, просто. Спросила. И спасла. Хотя я, может, уже думала, что мне суждено. И, может, это и к лучшему. Зато я перестану чувствовать себя идиоткой. Только жаль, что Тронку, сволочи, отомстить не успею. А тут – ты! Я тебя ненавижу! – Она зарыдала в голос и, противореча своим же словам, вцепилась в меня ещё сильнее.

Бэт говорила спутанно, выливая на меня одновременно ушат благодарности и злости. В ней бушевали чувства. Причем настолько сильно, чтo вокруг фигуры заклубились черные вихри. Еще немного – и темный дар выйдет из-под контроля.

– Бет, если твои слезы не от счастья, то немедленно прекрати! – выдала я наконец фразу, приличествующую темной, а не светлой чародейке. – А если уж хочешь поплакать вдосталь,то давай это делать с комфортом. У камина в библиотеке под чашечку горячего кофе или, на худой конец, на кухне. Там хотя бы есть чем перекусить.

Мои слова подействовали на пигалицу не хуже дубины. Ведь известно, что хороший дрын, приложенный сo всего замаху аккуратно по темечку, может остановить на скорости не только лихого летуна на метле, но и прoсто остановить. В развитии. Вот и истерика Бэтси замерла.

– Ну так как? Пойдем вниз и продолжим? - уточнила я.

Ответ на, в общем-то, простой вопрос меня озадачил:

– А ты точно темная? - шмыгнула распухшим носом девица.

– Усомниться в масти моего дара? Да ты бессмертная, как погляжу, - изогнув бровь, вопросила я. И, припомнив интонации Бо, язвительно добавила: – Знаешь, я точно не инквизитор, но могу с уверенностью заявить: будешь такие вопросы задавать – твой язык тебя до костра доведет.

Открыто лгать не стала. А то мало ли: вдруг у этой паршивки какой артефакт истины припрятан? И полетят в меня после этого ещё вопросы, а то и пульсары.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Не то чтобы я не отбилась бы от них… Все же защиту от темных чар я сдала на отлично. Но, во-первых, разнесем ведь все к ядреному драконьему пламени. А во-вторых, я не знаю, где здесь принято по правилами хорошего тона прятать трупы. Вдруг начну копать яму и случится неловкость, которую до тебя там уже кто-то припрятал…

– Извини… – Мелкая стушевалась. – Просто я не ожидала, что меня ринется кто-то спасать. Тем более ты,только что прибывшая.

– Да я сама от себя не ожидала, – честно призналась я, с запозданием припомнив поговорку: помоги ведьме,и она тебе этого никогда не простит. А ведь даже народная мудрость тонко так намекала, что зря я полезла на крышу, ой, зря… Вон темная мне вроде бы и поверила, что я ведьма, а красным заплаканным глазом все равно подозрительно косит. Я сделала вид, что этого не заметила, и произнесла: – Ну что, спускаемся?

Юная магичка кивнула, но как-то погруженно в свои мысли. Словно этот вопрос остался на краю ее сознания. По лестнице мы шли, шатаясь, как два гнома, перебравших первача. Только песен не горланили. Бэт, как выяснилось, ушибла бедро и потянула лодыжку, я ссадила плечо. И обе мы основательно промерзли.

Это в полной мере я прочувствовала, когда мои пятки опустились в горячую воду, щедро сдобренную горчицей. Рядом, укуклившись в шерстяной плед, сидела Бэт, стуча зубами. Слуги, поднятые среди ночи, суетились, принося новые кувшины, от которых исходил пар, и выливали их в медные тазы, в которых мы с темной отогревали наши ноги. Руки сами собой обнимали пузатые кружки со взваром, щедро сдобренным медом.

Когда же последняя горничная покинула комнату, я задала свой главный вопрос:

– Кто такой Тронок и пoчему ты хотела ему отомстить?

– И до сих пор xочу! Сволочь! – яростно выдохнула она, но ее запал быстро стих, темная замялась и спустя несколько мгновений продолжила уже совершенно другим тоном: – Я… я никому из семьи не говорила всего… Но ты и так мой рев видела. Тебе можно…

И она рассказала. Слова лились из нее, как ударом колокола ранее слезы. Бэт говорила о том, как встретила во Мраке Тронка и влюбилась. Впервые. Страстно и горячо, как может только молодая ведьма, которая блюдет девичью честь, но в редких случаях делает и исключения. И Тронк тоже потерял от Бэт и голову,и рога с хвостом. Причем настолько, что был готов бескорыстно (это демон-то!) прийти ей на выручку, даже когда выручать Бэт было не нужно, а то и вредно. У этих двоих случился роман. Но демоны – раса горячая. Тронк, не любя, по зову плоти, умудрился изменить Бэт с демоницей. И темная об этом узнала.

– Так, значит,ты стремишься в глубины Мрака из-за мести? - догадалась я.

– Да. Я поклялась, что убью этого архидемона. Сдохну, но убью. А Дрок меня не пускает! Тоже мне, глава рода! – Она запальчиво стукнула почти пустой кружкой о стол, отчего у той откололась ручка. - Не был бы им, плевать бы я хотела на его запреты.

Меня так и подмывало спросить пигалицу: а не она ли тогда устроила покушения на eго невест? Ведь если Дрок не сможет удержать власть,то и его запрет как главы не возымеет силы. И путь для вендетты будет открыт.

Могла ли сумасбродная, отчаянная юная чародейка наплевать на все ради мести? Вполне. Бэт была в том прекрасном возрасте, когда чувства сильнее разума. А личное – единственно важно.

Кстати, надo бы узнать, что точно случилось с предыдущими невестами Дрока. Нет, я не сомневалась, что лис провел свое расследование. Но сдается мне, он не там искал…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Все эти мысли промчались в моей голове стремительнее спущенной с тетивы стрелы. И я едва удержалась от вопроса, задавать который было еще рано. Даже пришлось язык прикусить.

– А почему ты никому не сказала о Тронке? – я постаралась, чтоб голос звучал спокойно, не выдав моих мыслей и чувств.

– Пробовала. Бабке Ньюр. Но она лишь посмеялась надо мной: дескать, ведьме в демоне надо не любовь видеть, а промысловый материал. – Бэт фыркнула. – А потом Тронк мне изменил. А когда я провалилась во Мрак, чтобы отомстить ему и той козе драной, с которой он развлекался… Ух… думала, разнесу все к святым! Правда, меня и саму потрепало так, что я уже думала: сдохну. Но Дрок каким-то немыслимым образом меня нашел. И уже дома задал трепку: какого рожна я полезла в схватку. Ну я и ляпнула, что хочу себе подчиненного демона. Ведь это… – она замолчала, подбирая слова.