ПОСЛЕДНЯЯ БАШНЯ ТРОИ (журнальный вариант) - Захар Оскотский

– Ну, что же вы? - подбодрил сзади улыбчивый. - Входите!

И я вошел.

За столом в кабинете под большой картой Евразии сидел тот самый тип, которого я видел в сюжете, извлеченном Антоном из Интернета. Но если на экране он показался мне мрачноватым, то сейчас вид у него был скорее сонный. Вообще о внешности его трудно было сказать что-то определенное: невыразительное лицо, коротко подстриженные волосы какого-то серого цвета. Напрашивался даже каламбур, что главная черта его облика - безликость. Возможно, такое впечатление усиливалось оттого, что, здороваясь со мною, он странным образом смотрел мимо меня, так же, как в видеосюжете смотрел мимо камеры.

Я ожидал, что он начнет распрашивать о цели моего визита, но он, предложив мне сесть, сразу умолк, безучастно уставившись куда-то в угол. Пришлось начинать самому:

– Вы знаете, зачем я к вам приехал, Вадим Викторович?

Он помолчал, продолжая что-то изучать в углу кабинета. Потом невнятно выдохнул:

– Понятья не имею.

– Наше главное управление в Нью-Йорке, при штаб-квартире ООН, - я начал бить с козырей, чтоб вывести его из спячки, - заинтересовалось расследованием трагической гибели ваших сотрудников, Жилякова и Самсонова.

На лице его ничего не отразилось. Опять последовала долгая пауза, он все так же смотрел мимо меня. А когда я уже перестал ждать ответа, губы его шевельнулись и в воздухе пронеслось еле слышное:

– Делать вам нечего.

– Господин Чуборь, я не обсуждаю приказы своего начальства, я их выполняю! Да, в масштабах ООН катастрофа у петроградского речного вокзала - незначительное событие, однако наша Служба иногда расследует именно такие мелкие случаи, они добавляют ценные штрихи к картине состояния общества. Поэтому я и обратился к вам.

После обязательной задержки, правда, чуть более короткой, он выдохнул:

– Мы-то здесь при чем?

– Погибшие были сотрудниками вашей фирмы. Кстати, в каком отделе они работали?

Пауза. Бормотанье:

– А какая разница?

– Господин Чуборь, я уже объяснял вам наши методы: мелкие факты - штрихи - общая картина…

Глядя в сторону, он чуть-чуть кивал. То ли показывал, что слушает меня, то ли спал с открытыми глазами, с трудом удерживая голову.

– Так в каком отделе, господин Чуборь?

Пауза на сей раз вышла еще короче, а в скороговорке явственно прозвучало раздражение:

– Какая разница? Хотя бы в моем.

– В вашем?!

Я удивился искренне. Тупые физиономии Жилякова и Самсонова никак не соответствовали моему представлению о работниках пиара и паблисити. Впрочем, все, кого я до сих пор встретил в этой фирме, выглядели странновато. И самым удивительным казалось поведение моего собеседника. Если господин Чуборь хотел что-то скрыть, лучшим способом было заговорить меня, отвлечь, заморочить мне голову. Если уж он сам был на такое неспособен, кликнул бы кого-то из своих профессиональных говорунов. Но вместо этого он явно, пожалуй даже слишком, демонстрировал пренебрежение ко мне. Провоцировал? Хотел, чтобы я сорвался и показал, чего от меня ожидать?

Срываться было нельзя, но прилив раздражения дал мне энергию, и я, по наитию, перешел в атаку:

– Господин Чуборь, какова продолжительность рабочего дня в вашей фирме?

В глазах его, устремленных в угол кабинета, что-то дрогнуло. Похоже, от удивления он хотел даже взглянуть на меня, но сдержался. Прошелестело недоуменное:

– Как обычно… С девяти до шести.

– Господин Чуборь, полиция и пресса со ссылкой на вас сообщают, что погибшие находились в поездке по делам фирмы.

Взгляд его окаменел. Казалось, он лихорадочно просчитывал возможность допущенной ошибки. Послышалось осторожное:

– Ну…

– Катастрофа у речного вокзала произошла в девятнадцать тридцать семь. Получается, что вы эксплуатируете своих сотрудников сверхурочно. Как смотрят на это профсоюзы и гострудинспекция? Подобные вопросы также находятся в поле зрения ООН.

Молчание.

– Господин Чуборь, какими делами фирмы занимались Жиляков и Самсонов после окончания рабочего дня?

Молчание.

– Господин Чуборь, куда они ехали?!

Долгая пауза, потом - еле слышно - прежнее, уклончивое:

– А какая разница?

– Вадим Викторович, - я усилил натиск, - по-моему, за то время, что я сюда поднимался, вы успели познакомиться с моей биографией. Я тридцать лет был сотрудником Петропола. Мне ничего не стоит обратиться туда и выяснить эту подробность без вашей помощи.

Здесь я немного преувеличивал. Мне совсем не хотелось появляться в новом качестве на своей прежней полицейской работе.

На губах Чуборя обозначилась усмешка:

– Думаете, полканы знают?

Я понял, что промахнулся. Но разгон был уже взят, и я ударил с другой стороны:

– Господин Чуборь, если не ошибаюсь, основные потребители ваших редких металлов - западные корпорации?

Настороженное молчание.

– Как вы думаете, Вадим Викторович, что произойдет, если я доложу своему начальству в ООН о вашем запирательстве? Вы когда-нибудь слышали о санкциях Совета Безопасности в отношении нелояльных организаций? Вы не хотите, чтобы у вас возникли проблемы на западных рынках? - (Вот здесь я почти не блефовал. Беннет, если его разозлить, мог провернуть многое.) - Так куда они ехали в момент катастрофы?

Он чуть скривился, словно ощутив больной зуб:

– Возвращались. Сюда. На Лиговку.

– Откуда возвращались, господин Чуборь?

– Из… - он пробормотал что-то, похожее на ругательство.

– Откуда, откуда?! - я даже шею вытянул.

– Из Пидьмы.

– А что это такое?

Напряжение во взгляде его ослабло, лицо смягчилось. Я понял свою ошибку: нельзя было показывать, что я и понятия не имею о загадочной Пидьме. Возможно, хитростью удалось бы вытянуть из него больше информации. Но, поскольку на хитрость я оказался неспособен, оставалось только добиваться ответа в лоб:

– Что такое Пидьма?

Молчание. Потом вялое пожатие плечами:

– Поселок.

– Что там находится?

– Завод. "РЭМИ".

"РЭМИ", "РЭМИ"… А ведь я об этом что-то слышал. Что-то мелькало в экономических обзорах, которые, давясь, я читал по долгу службы. Ну, конечно, молодая, но довольно успешная фирма по производству лантаноидов.

– Они ваши конкуренты, господин Чуборь?

– Коллеги.

– А зачем к ним ездили Жиляков и Самсонов?

Пожатие плечами:

– Обычная поездка. Согласовать рекламную кампанию. Раз мы работаем в одной области, значит, должны учитывать интересы друг друга.

– А по компьютеру нельзя было договориться, обязательно посылать людей?

Он снова чуть пожал плечами:

– Живое общение. Лучше.

Я понял, что больше мне из него ничего не вытянуть.