Синдром Дездемоны - Ольга Егорова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И еще сильнее злился на себя. За что именно – он даже мысленно не уточнял, потому что если бы уточнил, разозлился бы еще сильнее…
Телефонная трель, прозвучавшая настойчиво и пронзительно, вернула его в настоящее. Он вздрогнул, услышав звонок, и, прежде чем взять трубку, снова посмотрел на часы.
Часы, по всей видимости, сошли с ума. Они утверждали, что с тех пор как он сел за стол и, вместо того чтобы работать, начал заниматься черт знает чем, прошел почти час.
Пятьдесят три минуты, если уж быть точным.
Ровно пятьдесят три минуты он сидел за столом и думал об Алле Корнеевой. Вспоминал ее щеку, прядь волос и бог знает что еще.
Пятьдесят три минуты?!
Телефон зазвонил снова.
«Этого не может быть, – успокоил себя Тихон, протягивая руку к трубке. – Это или часы сломались, или я в прошлый раз неправильно время посмотрел. Или еще что-нибудь…»
– Алло! – рявкнул он в трубку достаточно грозно, чтобы испугать и без того уже напуганную с утра секретаршу.
– Самара на проводе. Соединить, Тихон Андреич? – робко поинтересовалась та.
– Соединить, конечно! – ответил он и принялся лихорадочно рыться в папке с прайсами и фотографиями.
Как школьник, застигнутый врасплох на уроке с «Камасутрой» под партой вместо учебника физики…
Переговоры о поставке мебели, однако, завершились удачно.
Да и вообще в этот день работа ладилась. Тихон занимался делами без перерыва на обед с энтузиазмом новичка, делающего свои самые первые и самые важные шаги в бизнесе.
Где-то на задворках памяти маячила мысль о том, что нужно позвонить Наталье. Зачем – он так и не вспомнил, поэтому и не позвонил.
Посуду мыть Алька не стала из принципа.
Еще чего не хватало – мыть здесь посуду!
Она не жена и даже не домработница, не обязана торчать у раковины двадцать четыре часа в сутки. И даже двадцать четыре минуты в сутки не обязана, и вообще не обязана!
Да и посуды-то было всего ничего. Одна-единственная фарфоровая чашка на блюдце, ложка чайная и нож. Еще были крошки на столе, но стол она все же вытерла тряпкой, а чашку с ложкой и ножом демонстративно оставила. Ну, позавтракала, и что дальше? Почему она обязана это скрывать? Во-первых, он сам ей предложил. Настойчиво, три раза. А может, даже и четыре раза, Алька уже не помнила. Во-вторых, даже если бы и не предложил – что ей, умирать теперь от голода, что ли? Кто знает, что на уме у этого сумасшедшего и сколько дней он еще ее здесь держать собирается. Может, до конца жизни? Своей или ее – не важно. И что же ей теперь, спрашивается, до конца жизни не есть?! Да и съела она совсем немного. Кусок хлеба с ломтем колбасы съела и чашку кофе растворимого с ложкой сахара выпила. Подумаешь, колбаса несчастная! От него не убудет, он вон какой богатый! Одна люстра в гостиной стоит, как три Алькиных зарплаты!
В гостиную она заглянула сразу после завтрака. А заодно и в спальню. Не из любопытства – больно нужно ей разглядывать чужие хоромы! – а в поисках телефона. Он, конечно, предупредил ее про телефон, что искать его не стоит, но Алька все же поискала на всякий случай. Везде – в шкафах, под кроватью, даже в духовке и в барабане стиральной машины! Но нашла только розетку от него. И сейф – тот самый злополучный металлический сейф, открыть который было невозможно…
Хоть и не собиралась Алька разглядывать чужие хоромы, а все же пришлось. Волей-неволей пришлось разглядывать, пока телефон искала! Гостиная была очень светлая и уютная. Все вокруг свежее, чистое, новенькое – видно сразу, что ремонт совсем недавно сделан! И сделан не по-кустарному, своими силами, а профессионалами, которые потрудились на славу.
Повсюду Алька натыкалась на предметы детского гардероба – пеленки, ползунки, чепчики и кофточки. В каждой жилой комнате попадались погремушки – как минимум пять штук на квадратный метр! – а также бутылочки с прозрачными сосками, клеенки, упаковки с памперсами и влажными салфетками, яркие резиновые игрушки для купания, присыпки и тюбики с кремами и маслами. В квартире царил жуткий беспорядок, но смущало Альку не это.
Смущало то, что квартира была жилой.
Глядя на весь этот калейдоскоп разноцветных детских вещей, становилось очевидным: маленькая Юлька жила именно здесь до того, как Светлана забрала ее из дома и передала на ее, Алькино, попечение. Здесь, а ни в каком не в Тушине. И ее отец, Алькин похититель, имени которого она до сих пор не знала, тоже жил именно здесь. Судя по количеству вещей в шкафу – на все времена года и на любые случаи жизни! – посуды, бытовой техники и разных мелочей, однозначно указывающих на принадлежность квартиры ее владельцу.
Все это было как-то… странно.
Получалось, что Светлана то ли напутала что-то, то ли обманула Альку. Сознательно. Зачем? Этот вопрос теперь волновал Альку больше всего. На некоторое время она даже отвлеклась от мыслей о Пашке, самых тягостных и страшных своих мыслей. Можно, конечно же, было предположить, что муж Светланы втайне от жены купил и обустроил лично для себя эту квартиру в районе Битцевского парка. Средств у него, похоже, достаточно, чтобы хоть десять таких квартир купить. А молодому и обеспеченному женатому мужчине… «Симпатичному», – чуть не сказала мысленно Алька, но оборвала себя на полуслове. То есть на полумысли. Нет, не дождется этот подонок от нее комплиментов! Даже не высказанных вслух – все равно не дождется! И никакой он не симпатичный, а страшный, как обезьяна!.. Как целых десять самых страшных на свете обезьян!
Рассердившись, Алька долго не могла восстановить ход мыслей.
«О чем же я думала… до этого? – спрашивала она себя, лениво разглядывая вчерашнюю красотку на обложке журнала. Та продолжала смотреть на Альку с некоторой жалостью и презрением. Высокомерная, неприятная, хоть и красивая, а какая-то холодная. – Ах да, о женатых мужчинах… Молодых и обеспеченных, которые вполне могут позволить себе втайне от жены купить скромную квартирку… где-нибудь подальше от семейного гнездышка и использовать эту квартирку в определенных целях…»
Допустим, сказала себе Алька, эта квартира – как раз то самое, о чем она подумала.
Но тогда как объяснить присутствие в ней детских вещей? Ползунков-распашонок-чепчиков? Зачем, для какой непонятной цели нужно было оснащать квартирку таким количеством погремушек? Что за странный антураж для любовного гнездышка? Или его хозяин – патологический извращенец?
А больше всего Альку смутили грязные пеленки.
В барабане стиральной машины, где она искала телефонный аппарат, этих грязных пеленок была целая куча. Юлька за неполные сутки своего присутствия в квартире физически не могла испачкать такое количество! Значит, она испачкала их раньше! И именно здесь, а не в Тушине. Если бы в Тушине – спрашивается, зачем везти грязные пеленки через весь город и складывать их в барабане стиральной машины? И еще на балконе, где Алька тоже искала телефон, а вместо телефона нашла сушилку для белья, тоже висели давно уже высохшие пеленки.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});