Кавказский принц - Андрей Величко

– Но он же рохля… – растерялась Татьяна.

– Не спорю. К самостоятельной инженерной работе он непригоден, но как помощник нашего главного инженера Густава Тринклера будет незаменим, это мне сам Тринклер и сказал. А значит, надо сделать так, чтобы этот Сережа вдруг стал безмерно счастлив и на радостях начал сворачивать горы. Любая из кандидатур на ту самую должность в первую очередь получила бы именно это задание. Вам с ним проще справиться, вот ваше преимущество.

– То есть вы приказываете мне выйти за него замуж?

– Вовсе нет. Я вам поставил задачу. Добавлю, что эффект мне нужен долговременный, а не на месяц-другой. Как вы этого достигнете – не мое дело. Но, кстати, фамилия «Князева» будет звучать куда лучше той… вашей.

– Я с вами согласна, – мило улыбнулась собеседница, – но хотела бы задать вам два вопроса. Можно?

– Валяйте.

– Вы ведь будете постоянно в курсе семейных дел помощника вашего главного инженера, правда? И…

– Понятно. Если вы вдруг случайно позволите себе невинные шалости на стороне, но они никак не отразятся на душевном состоянии и работоспособности опекаемого, то на здоровье, мое-то какое дело. А вот если отразятся, придется принять меры. На первый вопрос я ответил?

– Да, но я надеюсь, в будущем вы не откажете мне в более подробных объяснениях, – стрельнула глазками дама. И, сразу посерьезнев, задала второй вопрос:

– С первым заданием я справлюсь, можете не сомневаться. Но ведь будут же и другие, а у меня совсем нет опыта…

– А у кого он есть? Наберетесь. Литературой для ознакомления со спецификой вашей новой деятельности я вас обеспечу, советом по мере возможности помогу. Если вы именно по неопытности провалите какое-нибудь дело, то это скорее я буду виноват, что вам его поручил. Ну, а если… я про это уже говорил. Тут, правда, не помешает добавить вот что. В уже существующем отделе ведь тоже могут оказаться не выдержавшие соблазнов сотрудники, и сейчас получается, что контролировать и при случае принимать меры вплоть до ликвидации они должны сами себя, а это идиотизм. Так что вам придется освоить вот это направление, причем побыстрее.

– А они будут контролировать меня, и в случае чего принимать меры, так?

– Разумеется.

– Тогда я прямо сейчас схожу на телеграф, сообщить моему ненаглядному Сереже, что мне предлагают отличную работу в Георгиевске, но вынести столь долгую разлуку с ним я не в силах!

– Рад, что я вас не ошибся, – я встал и проводил даму до дверей. Как только она скрылась за поворотом коридора, с другого его конца образовались Гоша с Машей. По трудноописуемому выражению их лиц было понятно, что они пришли меня спасать. Я чуть не заржал в голос.

– Ребята, заходите. И приведите морды в человекообразное состояние, а то мне так прямо разговаривать с вами неудобно. Гоша, тут имело место не то, что ты подумал, входя, и уж тем более не то, про что ты решил, вылетая из моего кабинета. Это называется «вербовка». Правда, получилось несколько коряво, ну ничего, зато опыт приобрел.

– Так она тебе не… – облегченно вздохнула Маша. – Ух, а я уж подумала, что ты вместо своей горничной решил вот такую стерву завести. Да, кстати, ну неприлично в твоем положении не иметь соответствующей любовницы из высшего света! Мне фрейлины Алисы про тебя все уши прожужжали.

– А что она будет делать? – спросил Гоша.

– Думаю, для начала не спеша, вдумчиво, займется окружением твоего дяди-адмирала. Нефиг всяких Балетт раскармливать, пусть это будут наши девушки. Маша приподнялась на цыпочки и шепнула:

– Если эта вздумает виться вокруг Гоши…

– Разумеется, – кивнул я, – сразу придушат в темном углу. Она не дура, понимает, но я обязательно еще заострю на этом ее внимание.

Глава 23

– А вообще-то мы вот зачем к тебе шли, – сказал Гоша, кладя на мой стол папку. – Как ты, наверное, в курсе, сейчас имеет место мировой экономический кризис, первая фаза. Начался он в Штатах, и мы там хорошо погрели руки, так что можешь смело удваивать расходы даже на сомнительные проекты. Я тут подвел итоги, и в пределах трех миллионов на этот год тебе вообще карт-бланш, то есть лично тебе, финансирование общей программы идет отдельно. Ты, кажется, хотел аэродинамическую трубу, той, что поставили Жуковскому, уже мало?

– Мне прямо сейчас начинать довольно потирать потные лапки или дальше будет еще интереснее?

– Судя по совсем недавним событиям, – подпустил шпильку Гоша, – предсказать направление развития твоих интересов затруднительно. Так что сам решай, что и когда…

– Подтирать, – ехидно вставила племянница.

– Так вот, – продолжил Гоша, – кризис добрался и до России. Конкретно нам он не угрожает, наоборот, появляются дополнительные возможности. Вот тут материалы по четырем огромным компаниям, которые мы можем прибрать к рукам, три из них скоро обанкротятся, а четвертая будет испытывать серьезные трудности. Но мы можем поглотить максимум две из них. Наш с Машей выбор уже сделан, но хотелось бы услышать, что ты думаешь про это с инженерной точки зрения.

– Начнем с конца, что там за четвертая компания… – присмотрелся я, – нет, вот это, пожалуйста, без меня. С инженерной точки зрения спать мордой в салате надо после литра именно смирновки, а вовсе не георгиевки или найденовки. В общем, руки прочь от русской национальной святыни, а с остальными… Экономические задачи я решать не умею, так что получайте мнение дилетанта.

– Давай, – откинулся на спинку стула Гоша.

– Тут у вас много написано, можно вкратце, вот Поляков – это что?

– Банки, акции торговых предприятий и железных дорог, недвижимость, – перечислила Маша.

– То есть торговец воздухом, прямой конкурент вам с Гошей и, значит, подлежит придавлению, – подвел предварительный итог я. – Его банки вам нужны?

– Очень, мы пока вполне успешно сотрудничаем с Московским промышленным, это Второв, но свой банк, а то и несколько, скоро будут необходимы.

– Значит, вот тут ставим крестик и идем потихоньку дальше.

– Семейное дело Половцовых, горнодобывающая промышленность на Урале, – продолжила Маша.

– Что-то вроде знакомое, дайте припомнить… Уж не Александр ли Александрович?

– Да, а ты что, тоже им интересовался?

– Я его в Питере на рождество видел, – поморщился я. – Хорошо, что трезвый был, а то дал бы в морду, на редкость неприятный экземпляр. Его, по-моему, Витте скушать хочет, может, не будем мешать? И потом, наше производство – это в основном хайтек, цена сырья на себестоимость почти не влияет. А последним пунктом что?

– Банкротство Алчевского.

– Ну-ка, что тут у вас про него… Вроде поинтереснее, опа, а что это он, седьмого мая под поезд бросится, лавры Ани Карениной покоя не дают? Неэстетично-то как… Пожалуй, я этим займусь. Если клиенту так уж приспичит под что-нибудь бросаться, лучше пусть под мотоцикл, выделю под такое дело специальный. Синяки мы ему залечим, нехай наши медики тренируются, и можно по новой, авось раза с третьего-пятого и передумает.

– Ну, – сказал Гоша, – мы, собственно, и решили поглотить финансовую империю Полякова, а на остальных банкротствах просто немного заработать.

– А не мелко ли мы, друзья, плаваем? – засомневался я. – Взять только то, что и само на последнем издыхании – а помочь достичь этого состояния кому следует, кризис ведь? Вон в Николаеве якобы бельгийский судостроительный завод имеется. Он разоряться сам собой вроде не собирается, но мы-то на что? Тут и Витте не жалко подключить, да и Николаю на мозги покапать можно… А то летом «Мономах» на реконструкцию придет, и что его, отдавать в чужие руки?

– Может образоваться международный скандал, – заметил Гоша.

– Вот и надо загодя прикинуть, с кем мы будем скандалить и как. Давайте вы соберете сведения по финансам этой конторы, а я – по персоналиям, потом вместе прикинем обший план действий и его внешнеполитические последствия.

– Это тебе не нефтеприиск в Грозном у местного заводчика купить за полцены, – усомнился Гоша, – тут мои титулы не сработают, пожалуй…

– Пусть сработают наши знания, – заметила Маша. – Зря, что ли, мы с тобой несколько мегов про рейдерство скачали? Самое время применить.

– Вот-вот, а мы тут пока по-старинке…

Я взял трубку и, услышав голос секретаря «слушаю, Георгий Андреевич», сказал:

– Пригласите ко мне начальника шестого отдела.

На сей раз перед ним была поставлена серьезная задача, куда сложнее, чем разобраться в сердечных делах Сергея Князева. Во-первых, нужно было подробное досье на все руководство завода «Наваль» в Николаеве. Привычки, наклонности, грехи… если у кого-то таковых нет, то продумать, чего нехватает для их появления. Но это были еще цветочки. Ягодки же заключались в том, что, во-вторых, такую же работу нужно было проделать и в отношении бельгийского банкира Роберта Сюрмонда – именно он являлся главным акционером «Наваля».