В погоне за счастьем - Мари Клейн

Его взгляд говорил, что он ждет от меня чего-то еще. Скорее всего, это было связано с поцелуем, но сейчас я ничего не могла ему ответить.

– Мне нужно подумать, прости. – Я отчаянно улыбнулась и направилась к дому.

Пока я шла, сердце мое разрывалось. Я чувствовала себя настоящей предательницей, хотя никого не обманывала. Мы с Хорасом не были в отношениях, он отказался от них, так почему же я все равно чувствовала себя виноватой?

Я зашла в дом, и меня сразу встретил Уильям. Его лицо ничего не выражало, и только глаза говорили о множестве мучивших его вопросов.

– Зачем он приходил? – спросила я с замиранием сердца, потому что боялась услышать ответ. Но я должна знать, окончательно ли разрушены наши отношения или все может быть как прежде. Оба варианта казались неправильными, но первый разбивал мне сердце.

– Он ждал тебя, – сухо ответил Уильям, не выражая никаких эмоций, и непрошеная слеза скатилась по моей щеке. Я тяжело выдохнула, осознав, что должен был чувствовать Хорас, когда увидел поцелуй.

Все эти дни я только и мечтала о том, как он вернется и скажет, что ошибся. Но одновременно с этим я пыталась его забыть, чтобы потом было не так больно. Я была готова его простить, но так или иначе должна была жить дальше.

– Кто этот парень, Менсиа? – Уильям просто стоял и смотрел, как я рассыпаюсь на части.

– Друг, – ответила я, даже не думая, насколько абсурдно это звучало. Я думала лишь о Хорасе и о том, что теперь все потеряно окончательно.

– Значит, теперь ты целуешься в губы с друзьями? – Он выжидающе смотрел на меня, но я не могла ничего ответить и лишь смотрела в ответ, одним взглядом крича о помощи. – Он мне не нравится.

Уильям развернулся и ушел в комнату. Я осталась одна со своим вновь разбитым сердцем. Но только теперь оно болело за Хораса. Ему, наверное, было невыносимо больно видеть, как я целуюсь с другим.

Я не могла найти себе места, не знала, что теперь делать. Идти в комнату и плакать? Садиться на мотоцикл и ехать за Хорасом? Нет, он наверняка прогонит меня. Идти за Уильямом и спросить совета?

Я не представляла, что делать дальше, а слезы бежали все быстрее.

Я зашла в свою комнату с мыслью о том, что если бы мама была сейчас рядом, она обязательно помогла бы мне с этим справиться. Но я абсолютно одна, один на один со своими чувствами. Я не хотела, чтобы Хорас видел этот поцелуй.

Он был лишь попыткой понять собственные чувства. Я должна была понять, смогу ли почувствовать такой же трепет, такие же сильные эмоции с кем-то другим. Но нет, с Джейкобом не произошло того же, что было с Хорасом. Во время поцелуя я даже на мгновение почувствовала отвращение из-за рук Джейкоба на моем теле. Я хотела снова убежать в объятия к Хорасу и почувствовать себя в безопасности. Знаю, насколько это мерзко по отношению к Джейкобу, но теперь я точно уверена, что это была не влюбленность в Хораса, а настоящая любовь. Она осталась в моем сердце, и я не знаю, смогу ли избавиться от нее, но теперь Хорас точно не подпустит меня к себе.

Я не могла просто так сидеть без дела. Чувство тревоги и вины одолевало меня все сильнее. Больше не теряя времени, я все-таки вскочила с кровати, быстро собрала волосы в низкий хвост, чтобы они не мешали на высокой скорости, спустилась в гараж за мотоциклом и покинула дом Уильяма.

Я хотела как можно быстрее доехать до дома Хораса, увидеть его и убедиться, что он не наделал никаких глупостей. Я уже успела понять, что когда в нем кипит злость, он действует на эмоциях. Это пугало меня больше всего. Хорас становится неуправляемым, когда ярость берет над ним верх. Я понимала, что он не захочет меня видеть, но должна была все ему объяснить, должна была попытаться все исправить. Если есть шанс все исправить, я должна попытаться. Чтобы потом не жалеть об упущенной возможности.

Как назло, весь город стоял в сплошных пробках, как будто кто-то специально не хотел, чтобы я увидела Хораса. Хоть я и была на мотоцикле, проехать было невозможно. Впереди была какая-то авария, и машины перестраивались из ряда в ряд, преграждая дорогу там, где я могла бы проехать.

Только после двух часов толкания в пробках я смогла наконец добраться до дома Хораса. Меня встретила его мама. Мне было ужасно стыдно перед ней. Я не знала, что ей сказать, с чего начать. Агнесс, не говоря ни слова, пропустила меня в дом. Я на секунду пересеклась с ней взглядом и увидела в ее глазах не осуждение, как ожидала, а сильное беспокойство. Мое сердце забилось еще быстрее, так, что казалось, оно в любой момент может выпрыгнуть из груди. Я стала переживать за Хораса еще больше.

– Менсиа, – Агнесс окликнула меня дрожащим голосом, – скажи хоть ты, что происходит между вами?

– Не знаю, что сказать. – Отозвалась я, нервно заламывая пальцы. – Наверное, мы просто не смогли вовремя понять свои чувства и наделали много ошибок.

Я села на диван, опустила голову и запустила пальцы в волосы, сильно сжимая их. Через несколько секунд я почувствовала, как мама Хораса опустилась рядом и тяжело вздохнула.

– Какие же вы еще глупые. Не умеете ценить, – прошептала она, закрывая лицо ладонями.

– Агнесс, простите меня. – Я взглянула на нее, и мое сердце сжалось при виде ее слез. – Все стало хуже из-за меня.

Она придвинулась ближе и обняла меня, прижала к сердцу, как в детстве делала мама. Агнесс гладила меня по волосам, а я вдыхала ее успокаивающий аромат. Сейчас она заменяла мне маму: не отталкивала меня, а, наоборот, дарила тепло, в котором я так сильно нуждалась.

– Могу я поговорить с Хорасом? – Я немного отстранилась от нее. – Мне нужно многое сказать ему.

В ответ Агнесс лишь замотала головой и только сильнее заплакала. В моей голове стали появляться самые разные мысли, большинство из которых были ужасными.

– Он… он уехал на мотоцикле, – тихо проговорила Агнесс, – он был сильно пьян. Не знаю, когда вернется и вернется ли вообще.

Первым моим желанием было броситься за ним вдогонку, но я не могла оставить Агнесс в таком состоянии. А затем пришло осознание, что я опоздала, что я все-таки потеряла Хораса навсегда. Я снова все испортила.

От всех этих мыслей я почувствовала нехватку кислорода и головокружение. Мое сердце болезненно сжалось.