В погоне за счастьем - Мари Клейн

Я сидела за столиком, и при встрече мое сердце вдруг екнуло из-за его помятого вида. Я сразу встала со своего места и крепко обняла его. Он зарылся пальцами в мои волосы, притягивая меня ближе. Я чувствовала, как сильно билось его сердце, и очень волновалась.

– Что случилось? – Как только мы сели за стол, я накрыла его руку своей.

– Я даже не знаю, как сказать, – тяжело сглотнул он.

– Я здесь, с тобой, ты можешь рассказать мне. – Я погладила тыльную сторону его ладони легким касанием большого пальца.

– Сегодня моего друга сбила машина, насмерть, – еле проговорил он, и его глаза заблестели. – Самое ужасное то, что мы поругались и последнее, что я сказал, было то, что я ненавижу его. Но теперь я ненавижу себя.

Моей первой реакцией было желание отдернуть руку, но я не сделала этого, потому что он нуждался в моей поддержке, как когда-то я нуждалась в поддержке отца после смерти мамы. Старая рана, которая и так не зажила до конца и скорее всего никогда этого не сделает, снова отдалась болью. В памяти моментально пронеслась ужасная картина двух разбитых вдребезги машин, одна из которых была маминой. Много дыма, людей, и я, истошно кричавшая, потому что не могла поверить в ее смерть. Я поморщилась от этих воспоминаний, но они – часть меня. Я должна их принять, хоть это и до невозможности сложно. Пока что я не справлялась с этой задачей.

– Джейкоб, мне очень жаль. – Я нашла в себе силы что-то сказать, но прекрасно понимала, что слова ничем не помогут. Здесь ты один на один со своей виной и страхом. – Я тоже такое пережила и представляю, как тебе больно, но я уверена, что ты сильный и справишься, главное – не дай горю поглотить тебя, как это произошло со мной. Борись изо всех сил, что бы кто ни говорил. Я знаю, мои слова не могут его вернуть, но если тебе нужно, чтобы я была рядом, ты только скажи.

Я смотрела на его бледное лицо и покрасневшие глаза. Мое сердце все больше болело за него. Я надеялась, что хотя бы он справится, что он выберется из этой ямы, которая затягивает в самую глубь.

– Что было у тебя? – шепотом спросил он.

– У меня погибла мама, тоже в автокатастрофе. Мы поругались в тот день с отцом, и я уехала на мотоцикле, а она погналась за мной на машине и разбилась, – проговорила я, и слезы, словно по команде, скопились в уголках глаз. – До сих пор считаю, что виновата именно я, но один человек однажды поддержал меня, и мне стало немного легче. Я пыталась постоянно бороться с собой, со своими эмоциями, с чувством вины перед мамой, но никогда не доходила до конца. Но это я, Джейкоб. А ты обязательно справишься, слышишь?

Он слабо кивнул, но я не могла смотреть на то, как он мучается. Я будто сама снова ощущала всю удушающую боль утраты.

– Как твой отец это перенес? Прости, что спрашиваю, – покачал он головой, – просто я хочу слышать твой голос. Просто говори, ладно?

– Отцу сначала тоже было тяжело, он отгородился ото всех, как и я, и наша семья словно перестала существовать. А потом он превратился в жестокого ублюдка, который стал вести себя еще хуже по отношению ко мне, начал очень жестко контролировать каждый мой шаг, бить за проступки. Но, честно говоря, я до сих пор не понимаю его. В тот же вечер, когда мамы не стало, он сказал, что я не нужна ему, что он меня не любит. Я не понимаю, почему он просто не может отпустить меня на все четыре стороны. – Я вспоминала все те года, которые были для меня адом, и все места, на которых у меня были синяки и ссадины от его кулаков, начинали гореть.

– Урод, – прорычал Джейкоб, и его ладонь сжалась в кулак.

– Не бери в голову, – проговорила я. – В последний раз, когда он ударил меня, я ушла из дома. Но это решение тоже не принесло положительного эффекта. В этот момент в мою жизнь плотно влез Хорас, это тот, который оттолкнул меня, когда чувства к нему только зарождались. Но знаешь, это все равно было так больно, я только доверилась ему, только начала отдавать свое сердце, а он швырнул его мне, забрав себе большую часть.

Я не собиралась плакать при Джейкобе, потому что ему сейчас хватало собственных проблем, но было так тяжело сдерживаться, что глаза горели.

– Мужики все козлы, Менсиа, – хмыкнул он, – просто смирись с этим и никогда не отдавай свое сердце без остатка.

Его слова звучали настолько горько, но они были такими правдивыми, что от этого хотелось навсегда закрыть для всех двери в мой внутренний мир. Но это тоже проигрышный вариант. Если навсегда останешься один, твой разум сломается от всего, что происходит в голове.

– Прости, что все вывалила на тебя, когда такое случилось, – виновато произнесла я. – Прости, я не должна была.

– Не извиняйся, мне приятно, что ты доверилась мне и поделилась чем-то важным для тебя. – Он попытался выдавить улыбку. – Значит, когда ты ушла из дома, ты жила у Хораса и вы сблизились?

– Да, но давай, пожалуйста, не будем об этом. Нам лучше сейчас найти нейтральную тему для разговора. – Я поняла, что если продолжу вспоминать все, что терзает меня, то просто сойду с ума.

Хорас

На следующий день, после того, как я написал Уильяму, я получил новое сообщение от него, что было неожиданно.

Уильям:

Я сразу вскочил с кровати, быстро собрался и поехал по указанному в сообщении адресу. После нашей вчерашней переписки я все еще сомневался, что Менсиа не у него. Если она не с ним, то тогда я не представлял, где она может быть. Но мое чутье все равно подсказывало, что она с Уильямом. Или я просто на это очень сильно надеялся.

Я доехал до его дома за десять минут, это было максимально быстро, потому что я очень хотел поскорее услышать, что с Менсией все в порядке и он знает, где ее найти. И, признаться, я хотел увидеть ее саму. Хотел снова почувствовать аромат ее цветочных