Дневник Тринадцатого императора -1 - Олег Федоров

Закончили мы занятия поздно вечером 14 августа. Это был несколько скомканный день, в связи с тем, что казаки таки уговорили меня дать им попробовать полетать. Доктор Арендт вправил лёгкий вывих Белому, но конструкция была поломана. Оно и к лучшему, что все так легко закончилось. "Каждому овощу, своё время", говаривала моя бабушка.

Можайскому, Арендту и Трофимову было предложено заняться постройкой планера на территории бывшей деревеньки лесопромышленников, со странным названием Линда. Там когда-то квартировало воинское подразделение, которое было теперь уже где-то в другом месте. От Нижнего Новгорода, туда можно было добраться за день по воде. В Волгу чуть выше Нижнего впадала речушка с таким же названием. Стараниями инженерного батальона, там были выстроены два просторных ангара, мастерская, кузница, построено и перестроено несколько десятков домов оставшихся от предыдущих хозяев. Глушь дикая, деревенская идиллия, но пока так надо. Обеспечивало это поселение полсотни казаков, да десяток мастеровых, которые поселены были в той же деревне вместе со своими семьями. Александру Фёдоровичу, было предложено вернуться на службу и возглавить строительство одного из первых планеров России. С Трофимовым было проще, все бумаги на него были уже готовы. Арендту, я сказал, что всё зависит только, от его положительного решения, которое тут же было дано. Так стартовал проект АЭРОПЛАН в моём исполнении.

Совсем забыл о Кравченко и Белом, им было сказано, что осваивать эту "штуку" желательно, но не обязательно. Для них припасены ещё несколько таких "штук", но они в Москве хранятся на специальном дровяном складе. Конструкцию же парашюта, которую мы изучали на третьем дне занятий освоить обязательно. Тренировочные комплекты для парашютных прыжков, получить там же, на том же самом складе. Отобрать наиболее успевающих в данном вопросе, что бы в будущем иметь кандидатов, для подготовки пилотов.

Уже под утро, мы все, на том же полустанке, сели в наш вагон и благополучно, ОФИЦИАЛЬНО прибыли в Нижний Новгород. Процедура встречи, речи, и.т.д. и.т.п. Но мне кажется, что Лиз официальная часть не утомляет. Надо будет, потом проверить.

Центром притяжения в нашей группе, безусловно, был Бутаков! Адмиральская форма, погоны, боевые заслуженные ордена, шикарные чуть седые бакенбарды, одно слово АДМИРАЛ! Думаю, что многие рабочие, на заводе его за царя и посчитали. Какого-то юнца без мундира, который во все щели заглядывал и всем интересовался никак за царя признать не возможно. Я, было, направился в сторону корпуса, где кабестаны строили, но Узатис с Афанасьевым сразу к причалу пригласили, к причалу, так к причалу. У заводского причала стоял маленький, тон на двести, беленький аккуратный пароходик уже под парами. Из двух кокетливых уплощённых труб по обоим бортам, вился дымок. Длинное название я прочитал только вблизи "Праправнучек". Тут только намёк на Петровский ботик дошёл до меня. Я от души поблагодарил создателей судна, и мы начали "ходовые испытания".

Григорий Иванович, вышел на мостик и стал рядом с Афанасьевым, который исполнял обязанности капитана, рулевого и лоцмана одновременно. Как только мы вышли на волжский фарватер, Василий Иванович, предложил всем крепче держаться и дал ПОЛНЫЙ. В машинном командовал Евневич, там проходили испытания ещё и усовершенствованные пароэжекторные машины и насосы, за которыми пока, надо было приглядывать.

"Праправнучек" резво начал набирать ход, нам действительно пришлось хвататься за поручни, что бы устоять на ногах. Когда Афанасьев дал САМЫЙ ПОЛНЫЙ, Бутаков, чуть не пустился в присядку, так ему понравилось. Узатис сказал, что на замерах судно легко давало более двадцати узлов, и ни каких вибраций и прочих "прелестей" паровых машин замечено не было. (Преимущества двигателя Вигриянова были на лицо) Жаль, что об этом я никому не мог сказать.

Испросив разрешения Афанасьева, мы с Бутаковым пошли осматривать судно.

- Вот здесь пушечку поставить можно трёхдюймовую, а там, на юте направляющие под Константиновские ракеты. Эх, лет бы десять назад такие пароходики были, не видать бы англичанам Севастополя.

Это было, пожалуй, высшей похвалой, со стороны боевого адмирала. Значит, пока мои дела идут в правильном направлении. (Но об этом я опять ничего никому не сказал).

Сбросив ход, судёнышко развернулось, и мы пошли обратно. Уже на заводе, разговаривая в кабинете Узатиса, было сказано, что таких паровых машин, завод сможет выпускать около трёхсот комплектов в год. На сегодня их сделано уже двадцать, шестнадцать уже прошли огневые испытания.

Я предложил шесть машин использовать для строительства пароходов, только по одной штуке на пароход ставить, 13-14 узлов для реки достаточно будет. Водоизмещение пароходов делать по более, что бы ближе к 350 тоннам выходило. Остальные готовые машины ждало длинное путешествие в Восточную Сибирь, почти к самым берегам Байкала, на Николаевский железоделательный завод, что под Иркутском.

Ещё я рекомендовал Алексею Ивановичу, не забывать о землечерпалке, которую завод выпустил ещё в 1858 году.

- Подумайте, как её более производительной сделать и самоходной. Скоро, такие землечерпательные машины нам очень нужны будут. Паровые двигатели различной мощности, теперь вы сами, без оглядки на британцев строить можете.

- Постарайтесь к навигации 1865 года пустить по Волге-Матушке наши пароходики. По всей длине, от Астрахани, до Первопрестольной, если вода позволит.

На вопрос, как обстоят дела на Николаевском заводе на Буге, который был задан вобщем-то без адресно, но я ждал ответа от Узатиса, вдруг ответил Григорий Иванович.

- Так это Ваше Величество, тоже Ваша задумка? Я когда у Константинова в заведении был, видел, что недалеко, серьёзный завод строится, даже не завод, а ЗАВОДИЩЕ. Думал опять иноземцы, на наших костях в рай собрались. Поздравляю! Ежели я ещё что-то понимаю во Флотских делах там, на тех верфях и крейсера сериями строить можно будет, а не только пароходики!

Предложение направить на Сормовский завод будущих флотских механиков для изучения паровых машин новой конструкции Бутаков энергично одобрил. Вечером, как уж исстари заведено ещё Петром Алексеевичем был банкет, хорошо посидели, помечтали, и спать разошлись.

Наутро, когда собрались вчетвером, я предложил Евневичу, Афанасьеву и Узатису исследовать вопрос последовательного расположения машин, с тем что бы определить какую максимально разумную мощность можно получить на одном валу, не меняя конструкции машины. За следующей партией ПМок, приедут наши ледоколо-строители, им мощность на валу, нужна порядка 5000 л.сил.

Второе, надо будет одного вашего лейтенанта в Сибирь отправить, там правильно смонтировать машины надо и присмотр за ними организовать. Бутакова, я попросил посмотреть, как в Нижнем Новгороде идёт строительство института инженеров водного транспорта и придать скорость подрядчику, ежели сочтёт необходимым. Днём Я ещё раз поблагодарил всех за работу, и мы отправились обратно в Питер.

По возвращении, Сабурову было поручено составить именное указание о награждении всех участников дел пароходных, премией в 10.000 рублей и орденами соответствующих степеней.

Вторым указом Александр Фёдорович Можайский, производился в контр-адмиральский чин и назначался ответственным за разработку воздухоплавательных аппаратов. Группе специалистов, которые с ним вместе работать будут, определялось денежное содержание в 1000 руб. в год, а Трофимову ещё и очередное звание. Финансирование комиссии по воздухоплаванию, было определено в 300 тыс. рублей в год.

После доклада Боткина об открытии четырёх групп, крови человека, я поехал к нему в Медико-Хирургическую академию. Мой анализ крови, показал наличие ПЕРВОЙ группы! Уря! Ещё раз натяну нос "студенту", подумал я и попросил Сергея Петровича приготовиться к первому прямому переливанию крови, от человека к человеку. Логика была проста. Меня вылечили от ВСЕХ, болезней, значит, в моей крови есть соответствующие антитела, иначе с болезнями наш организм бороться не умеет.

Через неделю в Питер приехал вызванный мной Обухов Павел Матвеевич, который в 1867-68 годах, а может и раньше заразился чахоткой и в 1869 году умер. Теперь всё будет несколько иначе. На следующий день у Боткина состоялась не обычная процедура. Двести миллилитров крови помазанника Божьего влили в вены одного из ведущих металлургов мира. Операция прошла успешно. Теперь даже при отсутствии лекарств, используя только свои антитела, я смогу поддержать нужных мне людей. Не много, к сожалению, но лучше чем ничего. Если бы у меня оказалась кровь четвёртой группы, то даже этого я бы сделать не мог. Четвёртую группу крови, можно переливать, только человеку с четвёртой группой.

Историческая справка

Пётр Первый покровительствовал развитию стеклоделия в России: отменил пошлины на изделия, приглашал немецких мастеров, посылал русских учиться за границу.