Олигархов надо (ка)лечить (СИ) - Волгина Надежда

На самом деле, когда его разыскала подруга Натали и сообщила, что та заболела, Савелий очень сильно испугался. Сразу же вернулся в деревню и нашел Нату действительно в плачевном состоянии. В тот же вечер хотел забрать ее в столицу и поместить в больницу, но Вера отговорила. И решающим стало то, что она сказала, что Ната не простит его, если он так сделает без ее ведома. Кроме того, Вера убедила его, что отвар Натали лучше всех антибиотиков победит болезнь, что и не с такими инфекциями справлялся. Пришлось ей поверить и стать на время сиделкой.

Ему, действительно, пора было ехать в Москву. И он разрывался между бизнесом и нежеланием расставаться с Натой. А как начать разговор об этом не знал. Боялся только отпугнуть ее еще сильнее.

— Ну и чего мы молчим? — с улыбкой поинтересовалась она, глядя на него так, словно и без слов все понимала. — Я знаю, почему, — тут же посерьезнела.

— И почему же?

— Снова будешь уговаривать меня ехать с тобой.

— А ты этого не хочешь? — вопрос дался с трудом.

От мысли о скором расставании Савелию становилось плохо. Он хотел, чтобы эта девушка всегда была рядом, всю жизнь. Возвращаться с работы и видеть ее за своими ведьмовскими занятиями. Что может быть лучше!

— Нат, а ты как ко мне относишься? — спросил Савелий, когда она так и не ответила на вопрос.

— Хорошо отношусь, — отставила она пустую миску на тумбочку.

— Хорошо — это как? Как к Димке — твоему ухажеру? Или как к дяде Коле, с которым еще отец твой дружил?.. Или, может, ты ценишь меня, как друга? Как Верку твою?

Савелий понимал, что выбрал неправильный тон. Но ее отношение его обижало. Ведь она не могла не замечать очевидного, что любит он ее. Что хочет заботиться о ней всегда. У него даже была мысль сделать ей предложение, да вот беда — здесь и кольцо купить было негде. Да и кажется, она пока к этому не готова, хоть он тоже замечает, что неравнодушна она к нему. Но неравнодушие и любовь — не есть одно и то же.

— Послушай… — положила Ната свою руку на его.

— Не надо. Не говори сейчас ничего, о чем потом пожалеешь, — высвободил он руку и встал с кровати. — Иногда молчание красноречивее слов.

Он вышел из комнаты, а потом и из дома. Отчего-то стены вдруг стали давить на него, а из легких словно выкачали весь воздух.

Натали

Он обиделся. Или разозлился, что в общем-то одно и то же. Ната видела это по лицу Савелия. Ей хотелось остановить его, но она не стала этого делать. Ничего нового она сказать ему не сможет, как и обещать, что поедет с ним. Потому что никуда она не поедет. И даже если ей придется отказаться от своей любви к Савелию, то так тому и быть.

Савелий долго не возвращался, и Натали уже было решилась встать с кровати. Но и этого делать не стала, поняв, что еще слишком слаба. Голова кружилась даже от мысли, что пойдет куда-то. Да и клонило в сон.

Она задремала, и разбудил ее приход Веры.

— А что это с Савой? Сидит как в воду опущенный на крылечке? Поссорились? — засыпала ее подруга вопросами.

— Не поссорились. Ему нужно уезжать.

— А, ну тогда все понятно, — протянула Вера. — Он звал тебя с собой, а ты, естественно, отказалась.

— Рада, что хоть ты меня понимаешь.

— Я? Не понимаю, если честно, — прямо заявила Вера. — И никогда не пойму.

— Ну правильно, тебе ведь не пришлось…

— Нат, ну хватит уже, а! — прикрикнула на нее Вера. — Честное слово, ты меня бесишь! Твоя зацикленность на прошлом выводит из себя! Сколько можно-то?! Сейчас ты не только себе отравляешь жизнь, но и ему тоже. А ради чего? Можешь ты ответить мне на этот вопрос вразумительно?

— Могу, — кивнула Ната.

— Ну так ответь, чтобы уже и я знала всю правду-матку.

— Я не могу жить в городе, который разрушил мою семью.

— Да, что вы говорите! — ехидно произнесла Вера. — Зато ты можешь отказаться от любимого мужчины и разрушить ваши с ним жизни. Лишить не только себя права на любовь, но и его тоже. Как это благородно! И как это на тебя похоже!

— Я не гоню его…

— Еще как гонишь. Осознавая, что он физически не может остаться с тобой тут, ты тем, что отказываешься ехать с ним, практически выгоняешь его из своей жизни. Вот это я загнула, — тут же рассмеялась, но длилось это недолго. — Ты сейчас ведешь себя, Нат, как озлобленная на весь мир сучка, уж прости меня за прямоту. И не Москва разрушила твою семью, забрав жизнь мамы, а единственный человек. И он в масштабах столицы — ничтожная и никому незаметная песчинка. Разве что, вонючая, — с улыбкой добавила.

Вера прилегла рядом с Натой на кровать и приобняла ее.

— Думаешь, я хочу, чтобы ты уезжала? Нет, конечно! Я же тут с ума сойду без тебя и исскучаюсь вся. Но счастье так заразительно. Если ты будешь счастлива, то может, и я найду того самого — единственного, одного и на вся жизнь. Как твой Савелий. Не отталкивай его, Нат. Таких, как он, очень мало. И он тебя любит.

Так они лежали еще какое-то время, пока Вера не засобиралась домой, вспомнив, что не прополола какую-то грядку.

Савелий

Он долго сидел на крыльце и размышлял, пока не пришел к выводу, что насильно мил не будешь. Банальная истина, подтвержденная в миллионный раз самой жизнью. Как бы грустно не было осознавать, но Ната его не любит. По крайней мере, не любит так, как он ее. Да, она испытывает к нему теплые чувства, но они не мешают ей жить без него. А вот он без нее не может обходиться. И тут ему придется на что-то решиться. Либо он уедет навсегда и постарается забыть ее. Либо они и дальше станут видеться время от времени, когда он сможет приезжать к ней. Ну а дальше… Она молодая и может еще кого-то встретить и полюбить так, как не смогла полюбить его. Тогда, ему придется уйти из ее жизни, чтобы не мешать ее счастью и не отравлять свою жизнь. Все просто, как ни крути. Болезненно, но просто.

Уже смеркалось, когда он вернулся в дом. Нужно было позаботиться об ужине и позвонить отцу. Завтра с утра он улетит, ведь его жизнь не тут.

Перед тем как отправиться на кухню, Савелий решился заглянуть к Нате. Она сидела в подушках и что-то читала. При его появлении отложила книгу и явно чего-то ждала.

— Все в порядке? — спросил Савелий, не проходя в спальню.

— Да…

— Ну ладно. Пойду займусь ужином, — развернулся уже было он, но она остановила его.

— Постой… Иди сюда, — похлопала по кровати рядом с собой.

Ее желанию поговорить Савелий удивился, но виду не подал. Он и сам не хотел уходить, но и придумать предлог, чтобы остаться, не мог.

— Ты спрашивал, как я отношусь к тебе… — взяла Ната его руку в свои и крепко сжала. Сейчас она выглядела такой ранимой, что Савелию захотелось заключить ее в объятья и спрятать ее лицо на своей груди, лишь бы не видеть ту мучительную нерешительность, что плескалась в ее глазах. — Я люблю тебя. Очень сильно люблю!

Шквал эмоций снова лишил возможности дышать. Эффект неожиданности сыграл решающую роль — он не ожидал услышать от нее признание. Сейчас Савелий понял, что даже думать боялся, что она его тоже может любить. Ведь она так долго ненавидела, пусть и не его, но его отца.

— Ната…

— Подожди, не перебивай, — с робкой улыбкой попросила она. — Из меня и так плохой оратор. А уж признавать собственные ошибки и того сложнее… Я уже давно влюбилась в тебя, только поняла это далеко не сразу. И расставание с тобой мучает меня не меньше, чем тебя. Я понимаю, что не можешь остаться здесь, со мной. И теперь я понимаю, что своим отказом ехать с тобой разрушаю все. Я поеду! — решительно тряхнула она головой. — Потому что, если останусь тут без тебя, буду очень несчастной, — совсем тихо закончила.

Савелий ждал, что она скажет что-то еще, а когда понял, что она все сказала, и осознал, что именно только что произошло, то сжал ее в объятьях так крепко, что едва не раздавил.

— Прости, — спохватился, когда она закряхтела и заворочалась в его руках. — Это я от радости… Ну или от слишком большой любви! — совершенно счастливо добавил.