Олигархов надо (ка)лечить (СИ) - Волгина Надежда

Сам он еще посидел какое-то время на крылечке и вернулся в дом. Евгений горой возлегал на диване и что-то читал на своем телефоне. Ната, должно быть, в спальне. Туда Савелий и отправился.

Она сидела за туалетным столиком, но ничего не делала. Просто разглядывала себя в зеркале. С ним тоже в зеркале встретилась взглядом, и Савелий подметил следы тревоги на ее лице.

— Все в порядке? — уточнил он, подходя к ней и кладя руки на плечи.

Он просто не мог не дотрагиваться до нее, когда находился рядом. Это было выше его сил.

— Поздно уже. Спать пора, — отозвалась Ната.

— Пустишь меня к себе? — с затаенной надеждой спросил он.

Ната встала и повернулась к нему. Обняла его крепко и прижалась к груди.

— Конечно, пущу, — голос ее прозвучал глухо. — Завтра ты уедешь?

— Да. И хочу, чтобы ты поехала со мной, — зарылся он губами в ее волосы, вдыхая запах кожи.

— Нет, я не поеду, — резко отозвалась она, но объятий не разжала.

— Ната…

— Это не обсуждается, — перебила она его и посмотрела в глаза. — Я никогда не вернусь в Москву!

Глава 40

Натали

Утром Савелий улетел, а к вечеру Ната свалилась с ангиной. Прогулка по ночному и сырому лесу не прошла даром. И расставание с Савелием тоже сыграло свою роль. Весь день Ната проплакала, а к вечеру поднялась высоченная температура, которую ничем не получалось сбить. Еле добралась до дивана, где и закуталась в толстое одеяло. В спальню специально не пошла, как и входную дверь оставила открытой. Если надумает умереть, то хоть найдут ее быстро.

Не было сил даже встать и заварить себе целебного отвара. А ведь по части жара Ната была большой мастерицей. Ее жаропонижающее средство использовали чуть ли не в каждом доме поселка. А сама она сейчас сгорала, и никого рядом не было, чтобы прийти на помощь. И единственный человек, о ком Ната только и могла думать, был Савелий. Но звонить ему она не стала. Не сомневалась, что он бросит все и примчится спасать ее. Толку от него будет, конечно же, мало, но сама эта мысль вызывала воспаленную улыбку.

Временами Ната проваливалась в полусон полуявь. Ей мерещились призраки прошлого. Отец, который пытался ей что-то сказать. Мама, которую она помнила очень смутно и видела такой, какой помнила. Бабуля, заставляющая ее взять себя в руки, встать и заварить себе травы. А может, все они пришли за ней? И теперь только и ждут, когда она откинется?

В каждом углу гостиной ей мерещились какие-то тени. Они то наползали на нее, то разбегались с приглушенным шорохом. В ушах гудело, а голову словно наполнили расплавленным свинцом. Она даже не болела, ею просто не получалось пошевелить. И даже глаза держать открытыми она не могла — резало их так, будто насыпали туда песку с солью.

А еще через какое-то время заболело горло — резко и сильно. Сглатывать не получалось вообще. И дышалось со все большим трудом.

Когда Ната смирилась с мыслью, что совсем скоро она умрет, дверь в дом распахнулась, и появилась Вера.

— Я ищу тебя в огороде, а ты тут валяешься… На-а-ат… А ты… заболела, что ли??? — резко переменилась в лице подруга и подбежала к дивану. — Матерь божья! Да ты же огненная! — прикоснулась она к ее лбу и тут же одернула руку. — Ты почему мне не позвонила?! — тут же набросилась на нее. — Где твоя волшебная настойка?

— Нет… — с трудом проговорила Натали.

— Как, нет? У всех есть, а у тебя нет? Ну ты вообще, — простонала Вера. — А готовить ее долго?

— Не долго.

И эти два слова дались с великими муками.

— Говори, что делать!

Кое-как Ната объяснила Вере, где взять травы и в каких пропорциях их заварить. На какое-то время подруга исчезла в кухне, а вернулась с готовым отваром.

— Я его остудила в холодной воде. Пей, — приподняла она голову Наты и прижала чашку к губам. — Знаю, что больно. Но надо выпить… Какая же ты противная! Вот как так можно? Я же тебе не чужая, а ты тут совсем одна… — и все в том же духе приговаривала Вера, вливая в Нату чуть ли не силой отвар. Каждый глоток отдавался режущей болью в горле. На последних уже с трудом получалось держаться в сознании. Но отвар должен помочь, осталось только ждать.

— Где твой Савелий? Соседка сказала, что он тут.

Соседка? Это кто — баба Катя, что ли? Ната пыталась соображать, прислушиваясь к себе. Действовал отвар очень быстро, и ей уже значительно полегчало. Горло, конечно, не стало болеть меньше, но уже хотя бы не лихорадило. И откуда баба Катя знает, что Савелий был тут.

— Уехал, сегодня утром.

— Нашел время! Как он вообще мог оставить тебя одну после похищения?!

И про это уже все знают? Вот уж поистине — деревня. Здесь ничего не остается тайным.

Вскоре у Наты начали слипаться глаза, и тогда Вера велела:

— Спи! А я рядом посижу…

Подчинилась быстро и без труда — сразу же провалилась в поверхностный и беспокойный сон. Снились ей тоже все подряд: мама, папа, бабушка, Савелий. Только, на этот раз Ната точно знала, что спит, а не грезит наяву. И все сны были каким-то беспокойными, пугающими, хоть толком она и не понимала, что и кого видит.

Проснулась Ната от тяжести на поясе. Какое-то время пыталась сообразить, что же сейчас, ночь или день уже? Потом поискала глазами Веру, но той в комнате не оказалось. За окном было темно, значит, еще ночь. Но что же ей так мешает?

За ее спиной что-то пошевелилось и придавило ее еще ощутимее. И только тут она поняла, что рядом с ней кто-то лежит и обнимает ее за талию. И это не Вера! Вера не такая тяжелая и большая.

Ната почувствовала, как стынет в жилах кровь от ужаса. Даже про боль в горле забыла. И лихорадочно соображала, что же ей делать. Но потом она подумала, что вряд ли злоумышленник прилег бы с ней рядом и обнимал ее. Если бы хотел похитить ее или убить, то точно бы не стал тратить время на столь лирическую прелюдию. Вот тогда она решила повернуться. И прямо перед собой увидела лицо спящего Савелия.

А он что тут делает? Или она, все же, умерла и попала в рай? А и какая разница! Так хорошо лежать с ним рядом и смотреть на него. Хочется, конечно, прикоснуться…

Ната не совладала с собственными желаниями и провела пальцем по щеке Савелия. Его веки дрогнули, и он смешно сморщил нос. Но не проснулся. Глаза его задвигались под веками, а между бровей залегла складочка. Ее Ната попыталась стереть пальцем. Понимала, что делает все, чтобы разбудить его и утонуть в его глазах. А еще ей хотелось увидеть, как он просыпается, как сначала ничего не понимает, пока во взгляд не прокрадется осмысленность. И она мечтала, чтобы он ей улыбнулся, как только он и умеет.

Она все-таки добилась своего, и от очередного прикосновения глаза Савелия распахнулись, какой-то миг взирая на мир с непосредственностью новорожденного. И сразу же сбылась мечта Наты — он ей улыбнулся.

— Как ты здесь оказался? — почему-то шепотом спросила она.

— Приехал спасать тебя.

— А откуда узнал?..

— Подруга твоя забила тревогу, половину Москвы поставила на уши, — тихонько рассмеялся он.

Они шептались, как будто кроме них в доме был кто-то еще. Но теперь-то Ната точно знала, что, дождавшись смены караула, Вера спокойно отправилась домой. Не сомневаясь, что оставляет подругу в надежных и заботливых руках.

— Я рада, что ты вернулся, — призналась Ната.

Теперь она обязательно поправится и очень быстро. И еще она поняла, что только рядом с Савелием чувствует себя сильной.

Глава 41

Савелий

— Тебе, наверное, пора возвращаться?

Ната сидела в кровати, обложенная подушками, и ела бульон с яйцом, который Савелий приготовил ей в оздоровительных целях. Кризис уже миновал, хоть горло у нее пока и болело. Но температура не поднималась, и девушка явно шла на поправку. Только вот, вставать с постели Савелий ей не разрешал, исключительно в крайних случаях. Он бы и это ей запретил, но тут она была убедительна, когда заявила, что утку из-под себя выносить не позволит. А еще она сказала, что если и дальше так пойдет, то скоро у нее появятся пролежни. В этом месте Савелий долго смеялся.