Некромант поневоле. Часть 1 - Александра Лисина

Крепыш с угрожающем видом подошел ближе.

— А ты не слишком ли нагл для окраинного барончика, а?

— В меру своих скромных возможностей, — не стал отрицать я.

— Так, может, нам эти твои возможности еще немного поубавить? — вкрадчиво предложил его сосед слева. Не знаю его имени, к сожалению… для него. Не интересовался. Да зачем, если у него с высокой долей вероятности не останется потомков?

Я снова пожал плечами.

— Можете попробовать.

— Что, думаешь, не справимся? — выразительно хрустнув пальцами, поинтересовался третий.

— Нет. И, зная человеческую природу, хорошо представляю себе итог наших с вами межличностных отношений.

— Чего? — нахмурились все трое.

— Каких еще отношений?!

Я усмехнулся и отошел от стола.

— Вот этих. Демонстрирую вам простой пример: еще вчера эта мелкая тварь попыталась меня укусить, а сегодня… впрочем, сами оценивайте. Полагаю, пояснения тут излишни.

Молодые люди синхронно опустили головы и брезгливо поморщились, завидев распятую на столе крысу. Здоровенную такую, белую лабораторную крысу, которой я аккуратно вскрыл брюшную и грудную полости. А когда заметили активно пульсирующие сосудов, которые были особенно хорошо видны в установленной над крысой лупе с магическим усилением, едва уловимые движение ребер, кишечную перистальтику и часто-часто содрогающуюся сердечную сумку, наглядно доказывающие, что грызун все еще жив, то дружно передернулись и отступили на шаг.

— Да ты ненормальный, Невзун! — с отвращением заявил крепыш, машинально отерев вспотевшие ладони о мантию. — Ты хоть понимаешь, что натворил?!

Снаружи вдруг стало подозрительно тихо, а я только улыбнулся. Доброй, ласковой улыбкой некроманта, от которой они так же дружно поежились и отступили еще дальше.

— Ничего страшного. Крыса ведь еще жива.

— Вот именно! Ты зачем вообще это сделал?!

— Изучал тему сегодняшнего занятия, — кротко ответил я, бережно поправив один из ранорасширителей. — А она звучит как: «Простейшие сберегающие заклятия — определение, методика наложения, применение». Причем следом за теорией, как указано в расписании, идет практическая работа. Вот ее-то я и сделал с утра пораньше.

— Практическую работу на первом занятии проводит преподаватель, — фыркнул крепыш, не заметив, как дверь за его спиной чуточку приоткрылась. — И не на крысах, а на лягушке!

— Лягушка слишком маленькая, — с сожалением откликнулся я. — На ней неудобно работать скальпелем.

— Тогда стоило ли мараться?

— Конечно. Как бы я иначе узнал, что использую заклинание правильно?

— Тьфу! — смачно сплюнул на пол смазливый и демонстративно отвернулся. — Скарв, не трогай этого придурка — он точно больной.

— Да уж вижу… — хмуро согласился крепыш. — Невзун, мой тебе совет: не лезь нам больше под руку.

— А то что? — заинтересованно приподнял брови я.

— А то будет плохо.

— Кому? Вам или крысе?

— Невзун… — под тяжелым взглядом Скарва я не удержался и широко улыбнулся:

— Не переживай: вскрытие человеческих трупов у нас начнется только на втором курсе. И до этого времени у тебя нет никаких поводов для беспокойства.

— Что? Нет, ты что это сказал?!

— Мне кажется, это была угроза, — внезапно проскрипел с порога мастер Ворг, заставив всех троих подпрыгнуть на месте от неожиданности. — Не так ли, мой, возможно, будущий личный ученик?

Я скромно потупился, а потом коротко поклонился.

— Доброе утро, мастер. Я сделал все, как вы сказали, и освоил первую главу учебника. Не могли бы вы зачесть мне практику?

— Нет, — усмехнулся старый маг, медленно заходя в комнату. Мелкота при его появлении шарахнулась в сторону, толпящиеся в коридоре ученики выжидательно притихли и дружно вытянули шеи, чтобы видеть, что происходит в учебной комнате. А я сделал недоуменное лицо и удивленно спросил:

— Почему, мастер? Разве я где-то ошибся?

— Сберегающие заклятия мы используем не на здоровых, а на больных животных или людях, — сморщился при виде крысы «светлый». Затем подошел ближе, внимательно изучил распятого грызуна и одобрительно кивнул. — Хотя вивисекцию вы провели почти безупречно. Чем усыпили крысу?

— Заклятием быстрого сна, мастер, — почтительно ответил я и тоже подошел к столу.

— А обезболили?

Я демонстративно насупился. Ну вот, сейчас все впечатление обо мне испортит…

— Почему вы решили, что я сперва ее обезболил?

— В этой примитивной ауре нет следов страха или пережитых страданий, — едва заметно улыбнулся мастер. — А они непременно появились бы, если вы бы резали животное, не предпринимая дополнительных мер.

— А может, сонное заклинание было настолько сильно, чтобы крыса просто ничего не почувствовала?

— Не юлите, адепт, — недобро прищурился старик, проведя над невезучей крысой сухой сморщенной ладонью. — Я достаточно пожил на этом свете, чтобы знать, когда используется те или иные чары. Тогда как вы, напротив, слишком молоды, чтобы пытаться утаить от меня их применение.

Я огорченно вздохнул: жаль. Значит, я пока еще недостаточно хорошо освоил маскировочные чары, раз он увидел их остатки. Пожалуй, аферу с грибами начинать еще рано: если меня уличат в заимствовании ценного сырья, доступа к нему больше никогда не будет.

— Простите, мастер, — повинился я, пряча глаза. — Вы действительно правы — я использовал заклинание ложной смерти, чтобы вызвать у крысы состояние, близкое к полному исчезновению чувствительности. В том числе и болевой.

— А почему вы выбрали именно это заклинание, Невзун? — осведомился «светлый», незаметно проверяя мои слова. — На мой взгляд, оно не слишком подходит для таких целей.

Я мельком покосился на застывших у стены сокурсников и неохотно признался:

— Из данной группы заклятий я пока освоил только это. На остальные у меня не хватило времени.

Мастер, наконец, улыбнулся.

— Молодец, не соврал. Но все равно — «незачет»: для того, чтобы освоить эту тему, нужно уметь не только ранить ни в чем не повинную крысу.

— Я просто не успел закончить… вы позволите?

«Светлый» удивленно моргнул, когда я решительно вернулся к столу и поднял чистую тряпицу над заранее приготовленным лотком с инструментами. Затем достал оттуда тонкую иглу, сноровисто, всего лишь раз промахнувшись мимо ушка, вдел в нее такую же тонкую нитку, затем склонился над бесчувственной крысой и в несколько уверенных стежков заштопал ей кожу на груди и животе. В одном месте, правда, шов получился неровным, в другом я перетянул тонкую шкурку, едва ее не порвав, но в целом получилось вполне пристойно.