Вечерняя песня - Кэндис Кэмп

Шумно дыша, Алина отвернулась от мужа, покраснев еще больше. Ей никак не удавалось привести в порядок прическу и одежду.

— А, вот вы где, сэр! — воскликнул лесничий, заметив молодых людей. Он направился прямо к ним, таща за собой упирающуюся Джемму. — Вот она, сэр! Я ее поймал.

— Вижу.

— Должен сказать, что это сущая бестия, — продолжил лесничий, подталкивая карлицу к сэру Джеймсу, чтобы та упала к нему в ноги. — Если позволите, сэр, я с удовольствием задам ей хорошую трепку.

Алина с беспокойством заметила, что одна щека карлицы покраснела и стала опухать. Не иначе, лесничий успел отплатить Джемме за боль, которую та ему причинила. Но Алина знала опухшая щека подруги — чепуха по сравнению с тем, что сэр Джеймс мог сделать с ней сейчас. Ведь, в конечном итоге, Джемма совершила страшное преступление — подстрекала его жену на побег.

— Нет! — закричала Алина, падая перед мужем на колени и сжимая его руки в своих. — Прошу вас, сэр Джеймс, не наказывайте ее. Во всем виновата одна я. Только я. Наказывайте меня, а не ее! По правде, говоря, Джемма отговаривала меня от этой затеи, но я уже приняла решение, и ей не удалось переубедить меня. Она только хотела меня защитить!

— Угрожая одному из моих людей? — с оттенком сарказма в голосе спросил сэр Джеймс, но по его лицу Алина видела — он все еще одержим желанием, и надеялась, что страсть хоть немного смягчит его крутой нрав.

— Но она только хотела помочь мне. Защитить меня. Она боялась, что вы накажете меня за побег и пыталась помочь. Только и всего. Джемма любит меня.

— Но я не могу позволить слугам не повиноваться мне в подобной манере, — не сдавался Джеймс.

— Прошу вас. Я выросла на руках у Джеммы. Она дорога мне, как самый близкий человек, — глаза девушки наполнились слезами. — Прошу вас, сэр, пощадите ее ради меня.

Джеймс, не отрываясь, смотрел на Алину. Боже, как она прекрасна, как блестят золотистые глаза, полные слез, какая глубокая мольба читается в них. «Этой женщине не сможет отказать ни один мужчина», — думал Джеймс. Леди Кларисса открывается ему с той стороны, о существовании которой он даже не подозревал. И ему хотелось узнать ее всю, постепенно срывая лепесток за лепестком, пока не доберется, наконец, до мягкого, доброго сердца.

— Встаньте, — Джеймс помог жене подняться с колен. Ему вдруг стала неприятна мысль, что она может стоять на коленях перед кем-то еще. Эта женщина — его, и вся ее неистовая гордость и достоинство тоже принадлежали ему. Взглянув на Джемму, он сухо бросил: — Встань, женщина.

Джемма поднялась, дрожа, но смело посмотрела в лицо сэру Джеймсу. Нагнувшись, он положил руки карлице на плечи и, вглядываясь в ее лицо холодными голубыми глазами, сказал:

— Похоже, лесничий уже успел наказать тебя. Что же касается меня, на этот раз я прощаю. Но только на этот раз. Хорошо, что ты защищаешь хозяйку, даже ценой своей жизни. Но запомни: ты должна ее защищать только от других, но не от меня. Она моя жена, и я не желаю ей зла. Если же ты когда-нибудь снова станешь у меня на пути, то поплатишься за это жизнью. Поняла?

— Да, сэр Джеймс, — у Джеммы вырвался вздох облегчения. Она упала бы, не поддержи ее Алина, — Вы так добры и великодушны.

Уголки губ сэра Джеймса тронула усмешка.

— Мало кто взялся бы утверждать обратное, — он повернулся к лесничему. — Отвезешь служанку в замок. И больше не бей ее, иначе у тебя будут неприятности. А теперь ступай. За твою сегодняшнюю боль тебе будет заплачено, обещаю.

— Да, ваша милость, — поклонившись, лесничий грубо схватил Джемму за руку и повел туда, где стояла его лошадь. Спустя несколько минут, они оба, взобравшись в седло, тронулись в путь, увлекая за собой гончих.

Джеймс повернулся к Алине и, скрестив руки на груди, произнес:

— А нам, миледи, есть, о чем поговорить.

Глава 11

Алина с беспокойством ждала. Она понимала, отчего спас ее появившийся вовремя, лесничий и была благодарна ему. Время дало возможность немного поостыть ее пылу и настроиться на то, чтобы не повторить ту ошибку, которую едва не совершила. Однако в отношении сэра Джеймса Алина не была так же уверена — вполне возможно, он намеревался возобновить свои попытки лаской убедить жену сдаться. Он мог также выместить на Алине злость по поводу побега.

Девушка не знала, какая из этих двух перспектив пугала больше. Ей, правда, и раньше доводилось уже испытывать на себе побои, и она помнила—в конце концов боль утихает. Но никогда еще на Алину не обрушивался водопад таких чувств, и она боялась, что едва ли сможет устоять. Джеймс перевел взгляд на жену.

— Бог мой, какая же передо мной соблазнительная штучка.

Попятившись на всякий случай назад, Алина, попыталась изобразить на лице высокомерное выражение.

— Я вам не штучка, сэр. Джеймс усмехнулся.

— Ах, да, конечно. Вы — важная, величественная леди. За исключением тех случаев, конечно, когда бегаете по лесам и лазаете по деревьям. Что-то не слышал раньше, чтобы леди занимались подобными вещами.

Алина судорожно сжала край туники. НЕУЖЕЛИ СЭР ДЖЕЙМС ЗАПОДОЗРИЛ КАКОЙ-ТО ПОДВОХ? Ведь ни одна уважающая себя леди не будет вытворять такое. Глупо было убегать во второй раз, конечно же, она поступила опрометчиво, не подумав.

— Я с удовольствием остался бы с вами здесь, в лесу на весь день, но, думаю, будет лучше, если мы вернемся домой, — помолчав немного, Джеймс прибавил хриплым от возбуждения голосом. — Вряд ли стоит впервые заниматься любовью на холодной, сырой земле.

Джеймс легко провел рукой по щеке жены. Рука была теплой и грубоватой от мозолей, и от ее прикосновения Алина невольно задрожала. Как могла она устоять перед этим человеком, когда все, что он делал, каждый его взгляд, каждое прикосновение, зажигали в ней огонь желания?

Джеймс многообещающе улыбнулся, и Алина заставила себя отвернуться от него, тяжело дыша. Он тихонько засмеялся.

— Такая страстная и такая испуганная. Вы удивляете меня, миледи.

Отвязав жеребца, Джеймс вывел его из леса и помог Алине взобраться в седло.

— Не вздумайте пытаться убежать от меня на этой лошади, миледи. Такая попытка может закончиться тем, что вы окажетесь на земле и, вероятнее всего, со сломанной шеей. Мой жеребец настороженно относится к чужим.

— Не такая я дура, как вам, кажется, — резко ответила Алина. — Именно поэтому я выбрала лошадь вашего лесничего.

— Конечно. Так глупо с моей стороны предупреждать вас, — с этими словами Джеймс сел в седло рядом с девушкой.

Он посадил Алину, впереди себя, как и в день похищения. Она уютно устроилась между его мускулистыми бедрами. Но в прошлый раз на нем была кольчуга, и они не целовались и не ласкали друг друга так, как несколько минут назад. В тот раз Джеймс не держал руку на бедре Алины, как делал это сегодня. Девушка чувствовала его горячее, сильное тело, мерно покачивающееся в такт движениям лошади.