Освобождённая возлюбленная - Дж. Уорд

И это не единственный приятный момент. В воскресное утро дороги и шоссе были пусты, как дорожка в боулинге, и его служебная машина в рекордное время добралась из пригорода, поэтому кофе совсем не остыл, когда Хосе приехал в складской район, остановившись у красных огней.

Скопление полицейских машин указало на место, где обнаружили тело, даже лучше, чем жёлтая предупреждающая лента, натянутая повсюду, словно тесьма на каком-нибудь долбанном рождественском подарке. Выругавшись, он припарковался параллельно кирпичной стене переулка и вышел из машины, маленькими глотками попивая кофе и приближаясь к группе мрачных голубых униформ.

— Привет, Детектив.

— Как жизнь, Детектив.

— Йоу, Детектив.

Он кивнул парням:

— Всем доброе утро. Что тут у нас?

— Мы её не трогали. — Родригез кивнул на Дампстер. — Она там, и Джонс сделал исходные фотографии. Коронёр и следователи уже едут. Как и мужененавистница.

Ах, да, их неизменный фотограф.

— Спасибо.

— Где твой новый напарник?

— Едет.

— Он готов для этого?

— Увидим. — Несомненно, этот грязный переулок не раз встречался с содержимым людских желудков. Поэтому, если мальчишка пропустил свой пресловутый ланч, это даже к лучшему.

Хосе нырнул под ленту и подошёл к Дампстеру. Приближаясь к телу, он, как и всегда, почувствовал, что его слух стал почти невыносимо остр. Тихие разговоры мужчин позади него, стук подошвы его туфель по асфальту, свистящее течение реки… всё было слишком шумным, будто громкость всего чёртова мира заходила за красную зону.

И, конечно же, ирония заключалась в том, что причина его присутствия здесь, в это утро, в этом переулке… причина приезда машин, появления людей и ленты… была абсолютно тиха.

Хосе сжал свой стакан из Стирофома, посмотрев за проржавевшую крышку бака. Прежде всего, он увидел её руку с бледными пальцами и разрезанными ногтями, под которыми было что-то тёмное.

Кем бы она ни была, так просто она не сдалась.

Стоя над очередной мёртвой девушкой, он чертовски хотел, чтобы на работе наступило затишье на месяц, неделю… или даже на ночь. Чёрт, карьерный упадок — вот чего он действительно добивался. Выполняя подобную работу сложно находить удовлетворение в том, что делаешь. Даже если ты раскрыл дело, кто-то всё равно хоронит любимого человека.

Стоявший рядом с ним коп заговорил так, будто был на рабочем конце мегафона:

— Хочешь, чтобы я открыл другую половину?

Хосе едва не велел парню заткнуться, но тот, скорее всего, говорил с громкостью перешёптывания в библиотеке:

— Да. Спасибо.

Офицер дубинкой приподнял крышку, как раз настолько, чтобы свет проник внутрь, но сам туда не заглянул. Он просто стоял там, как один из караульных перед Букингемским дворцом, смотря на другой конец переулка, и ни на что в особенности.

Приподнявшись на носочках и заглянув в бак, Хосе не стал винить его за сдержанность.

На постели из металлической стружки лежала обнажённая женщина, её серая испещрённая кожа странно светилась в рассеянном свете восходящего солнца. Судя по лицу и телосложению, ей было лет двадцать, плюс-минус. Белая. Волосы срезаны под корень, настолько, что на скальпе виднелись раны. Глаза… вынуты из глазниц.

Хосе вытащил из кармана ручку, потянулся и осторожно приоткрыл её навсегда уже онемевший рот. Зубов нет… ни одного не осталось в рваных дёснах.

Двинувшись вправо, он поднял её руку, чтобы рассмотреть подушечки пальцев. Полностью удалены.

Изуродование не кончалось на голове и руках… В её плоти были выдолбленные отверстия — одно в верхней части бедра, другое под плечом, два во внутренней стороне запястий.

Выругавшись себе под нос, он не сомневался, что её сюда сбросили. Недостаточно уединённости, чтобы проделать такую работу… это дерьмо требовало времени и инструментов… и креплений, чтобы держать её.

— Что у нас, Детектив? — спросил позади него новый напарник.

Хосе обернулся через плечо на Томаса ДелВеччио младшего.

— Уже завтракал?

— Нет.

— Хорошо.

Он отошёл, чтобы Век мог взглянуть на девушку. Поскольку тот был выше него почти на шесть дюймов, ему не пришлось выгибаться, чтобы посмотреть внутрь, надо было лишь слегка наклониться в бёдрах. И затем он просто смотрел. Не отшатнулся к стене и не блеванул. Не ахнул. Не изменился в лице.

— Тело сюда засунули, — сказал Век. — Это вне сомнений.

— Её.

Век обернулся, его тёмные голубые глаза были умны и невозмутимы.

— Прости?

— Её сюда засунули. Это человек. А не вещь, ДелВеччио.

— Точно. Извини. Её. — Парень снова наклонился. — Думаю, у нас любитель трофеев.

— Возможно.

Тёмные брови поднялись вверх:

— Тут много чего не хватает… у неё.

— Смотрел Си-эн-эн в последнее время? — Хосе вытер ручку о салфетку.

— У меня нет времени на ТВ.

— За прошлый год вот так было найдено одиннадцать женщин. Чикаго, Клевеленд и Фили.

— Дерьмоооо. — Век закинул в рот жвачку и усердно принялся жевать. — Так ты думаешь, что для нас всё только началось?

Когда парень начал работать зубами, Хосе потёр глаза из-за нахлынувших воспоминаний:

— Когда ты бросил?

Век прочистил горло:

— Курить? Около месяца назад.

— Ну, и как?

— Дерьмово.

— Ещё бы.

Хосе упёрся руками в бёдра и вновь посмотрел на труп. Как, чёрт возьми, они идентифицируют личность? В штате Нью-Йорк огромное количество пропавших молоденьких девушек — если считать, что убийца не сделал этого в Вермонте, Массачусетсе или Коннектикуте и привёз её сюда.

Одно точно. Будь он проклят, если какой-то подонок начнёт убивать Колдвелловских девочек. Не бывать этому, пока он на страже.

Отвернувшись, Хосе похлопал напарника по плечу.

— Даю тебе десять дней, приятель.

— А что потом?

— Потом ты снова станешь парнем с «Мальборо».

— Не стоит недооценивать мою силу воли, Детектив.

— Не стоит недооценивать то, что ты почувствуешь, когда вернёшься домой и попытаешься заснуть.

— Я всё равно не сплю много.

— Эта работа сон слаще не сделает.

В этот момент приехал фотограф со своими щелчками, вспышками и плохим отношением.

Хосе кивнул в противоположном направлении:

— Давай свалим, чтобы не мешать ей выполнять свою работу.

Век оглянулся и удивлённо распахнул глаза, когда того одарили не самым приветливым взглядом. Конечно же, парня никогда не отшивали — последние две недели показали, что Век был одним из тех, к кому женщины так и липли. В штаб-квартире они ни на шаг от него не отходили.