Николас Бюлоф — рыцарь-дракон с тысячью лиц - Дмитрий Смекалин

— Дорогой Кэр, — хорошо поставленным голосом обратился ректор к Николасу. — Не могли бы вы возглавить нашу процессию в боевой форме? А заодно не мешало бы полюбопытствовать у этих добрых горожан, не боятся ли они оставить своего монарха без подданных? По причине собственной скоропостижной кончины?

Засидевшийся во время долгой службы Николас с удовольствием перекинулся в дракона и пошел вперед. Живой коридор немедленно стал раз в десять шире, даже с расправленными крыльями пройти можно было бы. Но возглавить процессию ему все-таки не дали. Король Отто с ближайшими свитскими очень ловко проскочил вперед, походя похлопав его по плечу и сделав незаметный жест рукой в сторону драконьей морды, поманив ее пальцем.

— Поговорить хочет, но не афишируя, — догадался Николас и срочно сформировал небольшой динамик слева на шее, ближе к ее основанию. Как раз рядом с ухом монарха. Заодно и микрофон туда перегнал.

— Я вас слушаю, Ваше величество, — сказал он, понизив громкость звука до еле слышного. — Говорить можете тихо, и не поворачивая головы, я вас услышу.

При этом голова дракона поднялась как можно выше вверх и гордо осматривала окрестности. В автономном режиме, естественно. За дорогой Николас совсем через другие объективы следил, которые на груди были замаскированы.

Король невольно вздрогнул, но инструкции выполнил в точности:

— Восхищен вашими возможностями, граф фон Бюлоф, — сказал он. — Вы полны сюрпризов. Свет в храме — ваша работа?

— Не буду отрицать. Прошу меня извинить за ребячество.

— Наоборот, вы мне очень помогли. Я очень надеюсь, что вы все-таки перейдете ко мне. На любых ваших условиях. Понимаете, на любых! Подумайте об этом.

— Совсем на любых? А если я попрошу герцогство или хотя бы маркграфство Бюлофлянд?

— Вы их получите. Вы можете то, что не может никто другой. Вы бесценны. Сеть моих слухачей в особняке, выделенном Лердену, вы ведь обнаружили?

— Да, и даже имел наглость к ней подключиться. Мне понравилось примененное вашими магами решение. Они у вас мастера своего дела.

— У меня все самые лучшие. Кроме вас. Но, надеюсь, что вы сами это осознаете и придете ко мне. А пока я просил бы вас соблюдать нейтралитет и ни во что не вмешиваться, если это не касается лично вас. Как вы и поступили с сетью в особняке. И не осуждайте меня за грязные методы. Политика, вообще, чистой не бывает. Но свою цель — объединение Дэнляндии я считаю благородной и для ее достижения готов пожертвовать собственной жизнью.

— Не буду вас осуждать. Хотя что-то похожее уже слышал. От Маэллы фон Фратт, когда она сетовала, что ее жизнь, которую она готова пожертвовать за свою страну, никому не нужна. Вот ей и пришлось меня подставить. Но я уверен, что это не ваш случай. Хотя наличие этой герцогини в вашей свите меня не обрадовало.

— Герцогиня фон Фратт не входит в состав делегации Остфалии. Просто эта девушка умудряется оказаться где угодно и обещает свое герцогство каждому, кто может проявить к нему интерес. Но никому не отдает, якобы потому, что герцог, ее отец, заболел и не смог приехать в Брен. Этот медведь заболел?! Разве что медвежьей болезнью!

— Спасибо за разъяснение. А со службой… Раз уж я согласился приехать сюда в составе делегации Лердена, то в ее составе и уеду. Хотя честно могу сказать, что идею объединения Денляндии поддерживаю и ничего не имею против того, чтобы бы вы стали ее императором.

— Мы еще вернемся к этому разговору, — бросил ему король Отто, немного подаваясь вперед, так как они уже дошли до входа во дворец. — Надеюсь, вы не будете мне в такой форме двери ломать?

Николас вернулся к человеческому облику и молча поклонился королю, который адресовал отставшим гостям приглашающий жест рукой. Благодаря исчезновению громадной туши дракона, покрытая ковром короткая лестница оказалась пустой, только хозяин дворца наверху и Николас посредине. В прихожую они вошли почти одновременно, где заняли позиции с разных сторон от двери. Чуть поколебавшись и вспомнив правила этикета, Кэр отступил на пару шагов назад и перебрался королю за спину. Противоположную сторону надо было освободить для дам.

Согласно принятым в цивилизованном мире традициям, процесс прибытия гостей на бал или званый обед представлял собой довольно долгое и нудное мероприятие. Дело в том, что все кавалеры обязаны были перецеловать ручки всем приехавшим дамам. Ну а дамы, в свою очередь, целовали склонившихся к их руке кавалеров в лоб или макушку. Не слишком гигиенично и не всегда приятно, но что поделаешь. Поэтому вошедшие в прихожую залу особы женского пола, подавали для поцелуя ручку королю, целовали его в лысоватый ежик стриженных волос (а следом и Николасу перепадало), после чего занимали позицию с другой стороны двери. И терпеливо ждали, пока с ними и все остальные кавалеры аналогичным образом не поздороваются.

Жены в состав делегаций не входили, так что все дамы были дипломатическими работниками, и было их совсем немного (всего пять). Но, все равно, дамы, так что и вести себя должны были соответственно. Николас, поприветствовав последнюю, первым перебрался в соседнюю гостиную, сопровождаемый завистливыми взглядами представительниц прекрасного пола, вахта которых только начиналась. А вот рыцари, потолкавшись в очереди на поцелуй припозднившейся ручки, потянулись следом за ним.

В зале по стенкам стояли столы с закусками, а по открытому пространству курсировали слуги с подносами. В принципе, «закуску» полагалось подавать за четверть часа до обеда, так сказать, для возбуждения аппетита, но целование ручек и макушек затянулось почти на час. Так что члены делегаций мужского пола успели основательно проредить стоявшие и разносимые тарелочки с икрой, копченой рыбой, сыром, соленым мясом, салатом и пирогами, сухариками и различным печением, сладким и несладким. Бокалы с вином, водкой, горькими настойками, вермутом, бальзамом и даже игристым вином, предназначенном, в принципе, для дам, тоже неплохо пошли. А то, что ни одной дамы в зале так и не оказалось, никого не смущало. Не на бал приехали, танцы будут только политические. Тем более, что все не только ели и пили, прохаживаясь по комнате, но под маской светского трепа вели серьезные переговоры и плели интриги.

Николас никаких сложных разговоров не вел, а вооружившись отобранной у пробегавшего мимо официанта тарелкой и вилкой, целенаправленно обходил весь зал, решив попробовать все, что в нем только выставили. Так как в гостиную с закусками он попал первым, то вначале сложностей с выполнением данного плана не возникло. Но деликатесов было много, накладывать в тарелку сразу гору всего правила приличия не позволяют, а прибывающий следом народ тоже к столам ломанулся и отходить от них явно не желал.