Крысолюд - Ludvig Normaien

левой руки была покрыта тоненькой и розовой кожицей, без всяких следов светлого меха, как у правой. Смотрится так, будто бы мне её пришили.

И при этом опять хочется жрать…

Приняв неудобное положение, я день за днём наблюдал за тем, как друкаи внизу проводят своё время — обнимаются с со своими женщинами, пьют, едят, смотрят за почти непрекращающейся резнёй на арене и порой режут пленников сами. При этом вспоминал вкус крови крысозавроогра и думал, что таких питательных следовало бы разводить на еду, а не в качестве воинов. Он определённо был довольно вкусен. Попытался вспомнить вкус жареного мяса и не смог. Вот это пугало — как бы я не превратился в тварину, что одержима лишь кровью и мясом окружающих.

С высоты своей клетки увидел, как зверолюди из тех, с кем меня схватили, сражаются и гибнут. Узнал по старым знакомым. Сперва Белоглазого выставили против Тупого и первый псоглавец победил. Потом победителя кинули против нескольких упырей-стригоев, которых он уже победить не смог.

Я уже думал, что так и подохну в этой новой своей тюрьме, когда меня вернули к крысам.

Видимо были на меня ещё какие-то виды, помимо просто тупого умерщвления от голода и жажды.

Благодаря тому, что меня вернули в клетку когда я ещё был вполне в сознании и при этом зол и голоден (тут одно цеплялось за другое), мне удалось подавить небольшой бунт, который хотели начать несколько новых крыс, занимавших главенствующее положение во время моего отсутствия. Кого слегка придушив хвостом, кого отделав кулаками (костяшки на кулаках славно выбивали зубы и при этом им самим было хоть бы хны).

При этом для остальных моё возвращение тоже было не особо радостным, потому что им пришлось значительно урезать свой паёк — основную часть стал забирать себе я, набивая пустой желудок. Теперь они удостоверились в правдивости моего прозвища, данного мне когда-то.

А всё оставшееся время, проведённое помимо насаждения дисциплины и уважения ко мне и быстрого проглатывания еды, я провёл обдумывая создавшееся положение. А оно было плачевным, на самом деле. В этот раз я несказанно рисковал и победил, выжил лишь чудом. К сожалению, рассчитывать на удачу постоянно нельзя и требуется брать ситуацию в свои руки.

И самым оптимальным было бы отказаться от гостеприимства друкаев и уйти так, чтобы не доставлять им хлопот… Нет, надо уйти так, чтобы при этом доставить им как можно больше хлопот. Единственная проблема — я в клетке, не совсем пока здоров и нахожусь посреди огромного корабля с экипажем, который будет категорически против того, чтобы я его покинул преждевременно.

Решив, что надо решать проблемы по мере их поступления, я решил решать проблему по частям — для начала надо было прийти в норму. Благо что тело обладало хорошими свойствами по заживлению ран.

Через какое-то время нас вытащили на драку с зверолюдами. Конкретнее — с толпой унгоров и браев, немного превосходящих нас по численности. Момент был рисковым, но тут я решил первым делом прибить одного конкретного козлоногого, надеясь, что без руководства будет проще расправиться с рогатыми и лысыми тварями. Найти вожака было просто — он у них не прячется за спины, а ведёт своё стадо, каким бы оно большим не было, за собой.

Несколько крыс кинулись ему в ноги, а пока он остановился разобраться с ними я проделал небольшой трюк — разбежавшсь, прыгнул вытянув руки и схватив свирепого (а другой вожаком не станет) унгора за рога и рванув в сторону. С хрустом его позвонки сломались и волосатое тело упало вслед за мной. Я едва успел увернуться. Может он был ещё жив, только парализован, но дела это уже не меняло.

Почтение перед более сильным, тем, кто победил вожака, было у зверолюдов в крови. А такая быстрая расправа над ним ошеломила их и подорвала боевой дух. Не было той ярости в глазах, готовности умереть, но разорвать врага, благодаря которой их боялись.

Единственной проблемой стали впавшие в бешенство от запаха крови твари, когда крысы стали рвать паникующее стадо, не чуявшие боли и ставшие просто невероятно сильными.

Из-за таких треть стаи оказались ранены и покалечены.

Ну а я нашёл возможный вариант, возможную возможность (если так можно сказать) того, как вырваться из плена. А сбежать я был готов в любое время — неизвестно, против какой твари поставят в следующий раз.

Перед осуществлением всё же решил поделиться с выжившими Желтозубым и Тукчем Ядро.

Мало ли что они подскажут. Второго не было, его прибили новенькие.

— Опасно-опасно! — взвыли они оба.

— Тогда предложите что-нибудь! — разозлился я. — Да, риск высок! Но есть ли вариант кроме моря? Да и чем мы в конце концов рискуем?

Крысы замолчали. Я думаю, что признали мою правоту, но мало ли что было в их лобастых головах.

В основе моего плана лежала надежда на соседей. Особенно тех, до кого можно было частично дотянуться.

Новичкам, разделавшимися со Вторым, мой бы план точно не понравился, а потому не стал и делиться.

По ощущениям стояло раннее утро, когда мы вытянули из угла одного из бывших узурпаторов и я, не откладывая дело, вскрыл когтями ему горло. Хрип, воздух с сипением выходит из его горла, а на сжатые ковшиками ладони крыс льётся кровь, которую они тут же выплескивают наружу, за пределы клетки. Некоторым, кто хотел лакать дармовое угощение, как им казалось, пришлось отвесить подзатыльник.

Кровь не требовалось выплескивать далеко, хотя, конечно же — чем дальше, тем лучше. Красная жидкость серыми и черными пятнами ложилась на камни, отблескивала в слабом сумеречном свете.

Почти сразу же последовала реакция в клетке, куда крысы метились, зазвенели цепи, раздалось ворчание, сменившееся возбуждённым рыком и кто-то с шумом начал вдыхать воздух. Цепи зазвенели громче, звук недовольства в рыке звучал всё явственнее. А потом загремело так, что казалось весь корабль сейчас сбежится на шум. Шум, правда, быстро прекратился и вскоре в тусклом свете появилось страхолюдная морда, а прутья той клетки обвили то ли многочисленные руки, то ли ещё более многочисленные щупальца.

— Кроооовь… — выдохнуло существо, и вместе с этим выдохом прутья его камеры начали деформироваться, раздвигаясь. Медленно-медленно, но для тех, кто смотрит, вполне заметно. И вот уже в коридор через разрыв вышагивает-выползает гротескная человеческо-осминожная фигура, массой под две тонны и высотой метра под два с половиной. Первым делом она вылизала следы крови в коридоре, а потом её тёмный взгляд обратился на нас.

А у нас у