Избранница Золотого дракона. Часть 2 (СИ) - Снежная Марина

Взгляд впился в лицо вошедшего в покои мужчины. Заметила, что Кирмунд снял доспехи, и что его одежда в нескольких местах пропитана кровью. Это заставило сердце болезненно сжаться. Я прекрасно знала, как опасны раны, нанесенные драконом. Кирмунд хотя бы принял противоядие, прежде чем идти сюда? Ему сейчас лучше лечь в постель и довериться заботам лекаря. Разумеется, все эти мысли пришлось оставить при себе. Вряд ли король нормально воспримет проявление заботы с моей стороны. Наоборот, может подумать, что я снова лицемерю и только пытаюсь отсрочить неминуемое.

Некоторое время мы оба молчали, буравя друг друга взглядами. Меня мучило то, что не могу разгадать выражение его глаз. Слишком много в них всего было. Самого разнообразного и противоречивого, отчего сердце ныло и щемило.

— Значит, Адала… — первым нарушил он молчание, чуть растягивая губы в улыбке. — Странно называть тебя так.

Я не знала, что сказать на это, боясь еще больше все испортить. Обхватила плечи руками, напрасно пытаясь унять дрожь во всем теле.

— Наверняка ты была бы больше рада, если бы в эту дверь вошел Адальброн Карамант, — негромко сказал король, с нечитаемым выражением продолжая смотреть на меня.

— Это не так, — вырвалось протестующее.

— Скажи мне одно, жена. Любила ли ты меня хоть когда-нибудь? — он оперся рукой на высокую спинку стула, и я в полной мере осознала, что ему и правда тяжело стоять на ногах. Наверняка мучают нанесенные раны. Но ведь ни за что не признается.

— Пожалуйста, сядь. Ты ведь ранен, — не выдержала и метнулась к нему. Он вскинул руку, останавливая и не позволяя даже притронуться к себе. Это ударило так сильно, что я с трудом сдержала подступающие рыдания.

— Сначала мы должны все обсудить, — сухо сказал он. — Раны подождут.

— Я понимаю, как виновата перед тобой, — потупившись, проговорила я. — Готова принять от тебя любое наказание, какое посчитаешь нужным.

— Я не собираюсь тебя наказывать, — раздался такой же сухой ответ. — У тебя были причины мстить мне, и я это понимаю. Не мне осуждать тебя. Когда-то испытывал то же самое, что и ты. И помню, как ненавидел тех, кого считал виновными в моих бедах. Думаю, незачем начинать новый счет в нашей обоюдной мести. Так уж сложилось, что мы с тобой муж и жена. Нужно научиться как-то сосуществовать друг с другом. Понимаю, что ты испытываешь ко мне, и что предпочла бы видеть в роли своего мужа кого угодно, но не меня. Даже признаю, что вполне заслужил это. Но мы можем хотя бы попытаться уважать друг друга… Я не стану принуждать тебя жить со мной и возвращаться в королевство Золотых драконов. Ты можешь остаться здесь, на правах законной правительницы. В ближайшее время велю подготовить указ о том, чтобы дать королевству Серебряных драконов права автономных земель в составе моих владений. Разумеется, ты можешь рассчитывать на мою поддержку в восстановлении экономики этих территорий. Надеюсь, следующие наши встречи будут проходить уже во вполне мирной и дружеской атмосфере.

Чем больше он говорил, тем меньше я верила в реальность происходящего. Смотрела в бесстрастное лицо мужа, роняющего эти продуманные холодные фразы, и чувствовала, как пол уходит из-под ног.

Он не станет наказывать. Даже наоборот, даст мне то, на что не смела и рассчитывать. Хочет вернуть былое величие моему королевству, предлагает помощь в этом. Только вот почему-то радоваться этому не получается.

В голове набатом бьется одна лишь мысль: он больше не хочет быть рядом со мной. Предлагает короткие встречи для решения деловых вопросов, не больше. Как он это назвал? Попытаться уважать друг друга? О любви больше речи не идет.

О, Серебряный дракон, наверное, трудно было придумать для меня наказание сильнее, чем это. Только сейчас в полной мере осознала, что несмотря ни на что, надеялась на другое. Пусть бы гневался, рвал и метал, упрекал. Но я бы знала, что за всем этим скрывается сильное и страстное чувство. Теперь же с его стороны — холод и безразличие. И я не знаю, как смогу пережить это. То, что утратила всякий шанс снова быть любимой им. То, что придется жить вдали от него, пусть и в почете и уважении. Навсегда лишиться возможности засыпать в его объятиях, чувствовать его любовь и поддержку.

— А как же твои планы насчет наследников? — глухо спросила, борясь с желанием униженно молить о прощении. Но во мне все еще оставалось достаточно гордости, чтобы сдерживаться.

— Мы оба еще молоды, — устремив глаза куда-то мимо меня, проговорил он. — Возможно, со временем ты найдешь в себе силы согласиться на этот шаг. Зачать ребенка от меня. Но неволить я тебя не стану.

— Ты немного опоздал, — криво усмехнулась я. — Та ночь, когда мы оба не позаботились о том, чтобы предохраняться, имела свои последствия.

Я с каким-то болезненным чувством ожидала его реакции. Хваталась за соломинку, понимая, что сейчас ребенок — единственное, что могло бы нас сблизить. Маска бесстрастности дала трещину, и волнение на лице Кирмунда хоть немного согрело сердце. По крайней мере, ребенку он рад. Я видела это по вспыхнувшим ярким светом глазам. Он даже сделал порывистое движение, словно желая броситься ко мне, но сам себя осадил. Провел ладонью по лицу, словно досадуя на себя за то, что проявил эмоции. Глухо произнес:

— Тебе незачем переживать о судьбе этого ребенка. Разумеется, я позабочусь о том, чтобы у него было все.

— А если это окажется Серебряный дракон? — тихо спросила, чувствуя, как гаснет надежда, на время вспыхнувшая в сердце. Даже ребенок не заставит его снова принять меня, как любимую женщину.

— Тогда он станет наследником этих земель. Ты ведь этого хотела? — странные нотки в его голосе, полные затаенной тоски, заставили мое сердце сжаться.

Ему все еще больно из-за того, что я сделала. Слишком больно, чтобы мог простить меня.

И я больше не могла сдерживать слезы. Они полились неудержимой рекой, прорывая наружу эмоции, спящие внутри во время нашей разлуки. Стыдясь этих слез, но не в силах остановить, я закрыла лицо ладонями и отвернулась. Все мое тело содрогалось от рыданий и горького осознания: я обрела все, за что боролась, и в то же время потеряла гораздо больше.

От того, что сделала, выиграют все: народ, наконец-то, получивший возможность жить мирной и спокойной жизнью; Ретольф Маранас, сумевший исполнить клятву, данную моему отцу и добиться, чтобы истинный наследник Серебряных драконов снова сел на трон; Эльма, которая получит возможность счастливо жить с любимым. Ведь раз я стану здесь хозяйкой, то в моей воле сделать так, чтобы они оба не понесли наказания.

Вот только я сама и Кирмунд… Между нами все кончено. То прекрасное и волшебное, что едва зародилось и наполнило всю жизнь новым смыслом, умерло окончательно.8b1163

С удивлением почувствовала, как сильные руки обнимают и прижимают к себе. Такое знакомое упоительное ощущение, которого так не хватало эти три месяца. Отняв руки от лица, я уткнулась в грудь мужчины, вдыхая родной запах, пусть даже смешанный с другими, напоминающими о войне и боли. Но сейчас, в его объятиях, все это словно отошло на задний план. На краткие минуты я позволила себе утонуть в иллюзии того, что между нами все по-прежнему. Всхлипывала, судорожно цепляясь за любимого мужчину, и молилась об одном — пусть эти мгновения длятся как можно дольше.

— Почему ты плачешь? — услышала растерянный голос Кирмунда, гладящего мои волосы и пытающегося успокоить. — Я опять что-то сделал не так? Мне казалось, дал тебе все, чего ты хочешь.

— Это не все, чего я хочу, Кирмунд, — то и дело всхлипывая, выпалила я.

К демонам гордость. Не могу больше следовать чувству долга и тому, чему меня учили. Хоть раз хочу почувствовать себя обычной женщиной, а не королевой, скованной броней обязанностей и необходимостью быть сильной.

— Прости меня… Понимаю, что после всего, что я сделала, вряд ли имею право просить об этом, — не глядя на него и продолжая вжиматься в грудь мужчины, выдохнула я.

— Мне казалось, это я должен просить прощения, — он чуть отстранился и начал осторожно вытирать мои мокрые от слез щеки.