Синяя курица счастья - Елена Логунова

— Минуточку, — Ивасик жестом попросил меня притормозить. — А с кем ты общалась, когда пришла в тот дом? С настоящим Угрюмовым или с поддельным?

— С настоящим, разумеется. Поддельный, думаю, уже ждал своего звездного часа, в смысле, взрыва, на кухне.

Ивась немного подумал и заметил:

— Это был рискованный план. Ты тоже могла взорваться, и тогда никакого свидетеля бы не было.

— Я не должна была взорваться, — я помотала головой. — Понимаешь, Угрюмов видел, что я ушла, но не знал, что потом я вернулась. По всей видимости, дело было так: я ушла, он подготовил все для взрыва и тоже ушел, и тут я, дурочка, вернулась… Кстати, теперь я понимаю, что видела, как он уходил — прошмыгнул мимо дома какой-то подозрительный негр с большой спортивной сумкой… А потом я в мусорном баке нашла пальто и шляпу… О! Так, значит, это Артем был той дамой!

— Какой еще дамой? — Похоже было, что мой собеседник теряет терпение.

— Высоченной гражданочкой в длинном пальто и шляпе с полями, — объяснила я. — Мы с ней вместе летели из Сочи в Ларнаку.

— Подожди! — Ивась потер виски. — Если Артем, он же Угрюмов, он же дама в пальто, тайно жил на Кипре, зачем он еще более тайно оттуда уехал и снова вернулся в одном самолете с тобой?!

— Затем, что он там не жил! Он ДЕЛАЛ ВИД, что живет там! А сам готовил сложную многоходовку, которая требовала его участия на разных стадиях подготовки и в разных местах! Ну ты же не думаешь, что такой продуманный парень доверил бы подготовку той части операции, которая должна была пройти в Сочи, кому-то другому?

— То есть он тайно слетал из Ларнаки в Сочи, убедился, что тут процесс пошел, и точнехонько в него включился, сев тебе на хвост?

Я кивнула:

— У него в Ларнаке передо мной небольшая фора была, потому что «дама в шляпе» сразу же взяла такси, а я еще некоторое время искала свою машину… То есть Артем точно знал, когда нужно будет разыграть представление… Приехал чуть раньше, чем я, подготовил жертву, загримировался сам, а тут и курьер Наташка в дверь постучалась… Все, как по нотам!

— А ты и не заметила, что в духовке другой мужик лежал, не тот, с которым ты общалась раньше?

— А ты думаешь, я его, этого мужика из духовки, рассматривала? — рассердилась я. — Черноволосый, бородатый, одет так же… Может, я бы заметила разницу в росте или там манере двигаться, но он же лежал, как убитый, в смысле, какой был, такой и лежал…

— Ты попозже мне еще раз эту историю изложишь, ладно? Сейчас у тебя не очень связно получается, — деликатно покритиковал меня Ивась и продвинул машину на пяток метров вперед.

Затор на проспекте медленно рассасывался.

— Какая связность, когда у меня озарение за озарением! — Я подпрыгнула на сиденье. — Слушай, я же поняла, откуда взялся тот булыжник!

— Какой еще булыжник?!

— Древний, мраморный, с ухом!

— Я молчу, не спрашиваю уже ничего, ты просто говори, говори, — Ивась искательно оглядел забортные окрестности и пробормотал что-то про аптеку.

— Я не больная, не думай, — обиделась я. — Я же рассказывала тебе, в аэропорту Ларнаки меня едва не арестовали за попытку вывоза исторической ценности — того самого камня с ухом. Я все думала, как же он попал в мою сумку? А мне его подбросили, пока я в очереди на досмотр стояла! Артемушка и подбросил!

— Да зачем?

— Да затем! Чтобы меня полиция задержала! А когда стало бы известно о взрыве, я была бы уже под рукой для допроса и по этому поводу тоже! Ты же понял, что Артему нужно было убедить и контору, и Коробейникова в своей трагической гибели!

— И вовсе незачем так орать, — поморщился Ивась. — Я не глухой и не тупой… Слушай, а в чем был смысл затеи с курьерской доставкой письма прекрасной дамы?

— А говоришь — не тупой, — съязвила я. — Во-первых, как уже говорилось, курьер должен был рассказать о своей встрече с бородатым хозяином, а уже расписка подтвердила бы, что то был Угрюмов. А во-вторых, это письмо должно было снять подозрения с Маргариты.

— А-а, типа, она чиста пред мужем, от сделанного ей непристойного предложения напрочь отказалась, такая молодец!

— Ага, — я посмотрела вперед. — Ты поезжай, смотри, дорога уже расчистилась.

— А куда ехать-то?

Это был хороший вопрос.

Я как следует его обдумала.

— Ну? — поторопил меня Ивась. — Решай уже, впереди развилка.

— В аэропорт, — решила я и крепче стиснула пакет с пивной жестянкой.

— Кстати, ты так и не сказала, кого и в чем уличает этот мусор, — вспомнил Ивась.

— На этой банке отпечатки пальцев Артема, — объяснила я. — Соответственно она является доказательством того, что он вовсе не погиб при взрыве в Ларнаке.

— Серьезная вещь! — присвистнул Ивась. — Так, погоди-ка…

Он съехал на обочину, остановил машину и только после этого пытливо воззрился на меня:

— И что ты собираешься с этим делать? Не шантажировать Угрюмова, я надеюсь? Он, похоже, мужик суровый, под стать фамилии, перейдешь ему дорогу — пришибет и не поморщится.

— Гриш, он убить меня планировал, — пожаловалась я и всхлипнула. — Вот что я ему сделала? Ничего! А он хотел, чтобы это я машину… Вместо его любимой Маргариточки… В грозу… И в море…

Я не выдержала и разревелась.

— Все, макияж тоже непоправимо погублен, — вздохнул мой стилист и погладил меня по растрепанной голове. — Ты чудовище, Ложкина, знаешь об этом? Рыжий монстрик.

— Вот именно! — размазывая по лицу слезы, поддакнула я невпопад. — Ты вообще понял, зачем Артем посылал меня бродить по улице Сиреневой?

— Чтобы Коробейников с компанией наконец вступили с тобой в контакт, порылись в твоей бездонной сумке и нашли ту расписку? — подумав, предположил приятель.

— Я тоже так думала, а теперь поняла, что была еще одна причина: Маргарите нужно было на меня посмотреть.

— Это зачем же?

— Затем, что эта блондинистая зараза должна была специально в рыжий перекраситься так, чтобы мы с ней сделались похожи! Нужно же ей было увидеть мою прическу?

— Разумеется! — Ивасика не пришлось убеждать. — Рыжий — это очень растяжимое понятие. От «Молодой моркови» до «Старой бронзы» восемь оттенков!

— Да ладно? А у меня какой рыжий был? — запоздало поинтересовалась я.

— У тебя был «Солнечный апельсин», — уверенно ответил стилист.

— Ну вот видишь, значит, и Маргарите нужен был именно апельсиновый цвет, и тогда в черных очках да на большой скорости — кто бы там отличил одну рыжую от другой! А если бы потом где-нибудь под Анапой нашли то, что от меня осталось, то похоронили бы как Маргариту Коробейникову. Муженек ее поубивался бы, но искать уже и не подумал бы…

— Стоп, стоп! — Ивась поднял руку и еще пальчиками перед моим носом пощелкал. — А к чему была придумка погубить тебя вместе с машиной, если, как оказалось, прекрасно можно было обойтись вообще без жертвы?

— Затем, что эта придумка позволяла элегантно избавиться от ненужного свидетеля. Я, согласись, уж очень много знала и видела, могла впоследствии додуматься до понимания всей комбинации, — тут я горделиво шмыгнула носом. — И ведь додумалась-таки! А оно заговорщикам надо? Им было бы куда спокойнее буквально спрятать концы в воду.

— Хорошая идея была, — подумав, сказал Ивась и непринужденно щелкнул меня по мокрому носу. — Умный мужик этот Артем, а ты дура. Не понимаешь разве, как сильно ты ему приглянулась, раз он поломал ради тебя такой стройный план?

— Ты вот так это видишь? — Я перестала хныкать.

Кстати, да! Я ведь сама набивалась в водители приговоренной красной машины, а он сказал: «Не надо, Рыжик, живи спокойно». И еще: «Славный ты, Рыжик».

— Так что, куда ехать? — спросил Ивась, увидев, что я успокоилась.

— Влажные салфетки есть? — спросила я деловито — Дай. Что значит, куда ехать? Я же уже сказала — в аэропорт!

В аэропорту было людно. Из-за непогоды больше десятка рейсов задержали, что меня лично искренне радовало.

В сопровождении Ивасика, который тянулся за мной гибким хвостиком, я обошла общедоступную площадь аэровокзала, искомого не обнаружила и направилась к зоне предполетного досмотра.

— Без билетов туда не пропустят, — предупредил меня Ивась.

— А то я не в курсе! — фыркнула я. — Не учи ученую, я знаю, что делаю.

Когда на протяжении полугода летаешь не реже раза в неделю, большинство сотрудников родного аэропорта знаешь в лицо, а с меньшинством по-свойски общаешься и даже кокетничаешь. Мне казалось, что у меня уже в каждой смене есть знакомый контролер. Вот и выпал случай это проверить!

Сегодня мне везло.

— Привет, Наталья! — приветливо помахал мне молодой человек на контроле. — Опять летишь? Куда на этот раз?

— О, это тот парнишка, который все тебя на свидание зовет? Как его — Вася, Витя?

— Веня! — сказала я вслух, расплываясь в улыбке. — Привет, как удачно, что я тебя встретила! На этот раз я никуда не лечу, просто посылку должна была передать одному пассажиру, но не успела, он уже прошел в зал ожидания. Вень, спаси-помоги, буду тебе очень признательна!