От всего сердца - Илона Эндрюс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Глава 15
Когда мы в последний раз покидали арену испытаний, Никати, псионику, и Прайсену, ученому, представителю каев-ипохондриков, был задан простой вопрос: почему вы здесь? Сейчас они пытаются ответить на этот вопрос. Выпейте кофе и устраивайтесь поудобнее. Это может занять у них некоторое время.
— …однако прикладное значение работает в тандеме с прикладной этикой, поэтому значение и определение концепции, воспринимаемые через призму этого набора взглядов, должны рассматриваться в ситуационном контексте.
Прайсен слегка покачал головой.
— Твоя ошибка заключается в стремлении применить множество определений к единственному понятию. Не следует ли нам вместо этого сосредоточить наш поиск на едином, хотя и широком, принципе, который охватывает различные варианты концепции в попытке выделить ее основное значение?
Они занимались этим уже полчаса. Они не только не договорились о том, что означает «здесь», но даже не придумали, по каким параметрам его определять. Большая часть аудитории уже не следила за происходящим. Отрокары играли в кости. Ветви душегубов свесились, сплетая навес, под которым прекрасно, свернувшись калачиком, дремала Унесса. Каи образовали своими телами стену щитов, что обычно случалось, когда им требовалась защита от хищников во время отдыха в предпринятом путешествии. Ресвен поставил локоть на подлокотник, оперся подбородком на руку и задремал. Косандион сдался и просматривал какие-то сложные на вид документы на своем личном планшете.
— Помогите… — прошептал мне Тони на ухо. — Глаза закрываются… Не могу стоять…
Я вывела маленький экран. Тони находился в скрытой башне над трибунами, откуда открывался вид на арену с высоты птичьего полета. Он выглядел так, словно был на полпути к коме.
— Ты же ад-ал! Вспомни свои крутейшие тренировки.
— На все есть пределы.
Я переключила экран на кухню. На нем появилась Капелька, ее милый беличий хвостик приподнялся позади нее.
— Чем могу помочь?
— Можно кофе, пожалуйста, в дорожных кружках-термосах?
— Сколько?
— Четыре.
Косандион взглянул на меня. Умы, которых я знала, любили напитки с кофеином, а граждане Доминиона часто пили чай.
— Сделай пять, — попросила я.
Подбородок Ресвена соскользнул, и он резко проснулся, моргая глазами.
— Шесть, со сливками и небольшим количеством сахара. — Нам нужны были калории.
— Сейчас будет готов.
Никати задумчиво посмотрел на небо.
— Согласен. Давай, для целей этого обсуждения, сузим наш кругозор до конкретного обстоятельства, регулируемого общим принципом. Как мы определим это обстоятельство?
— Я предлагаю нам начать с самого фундаментального базового уровня. Давай, определим «здесь» как заданную точку в пространственно-временном континууме.
— Это может показаться заманчивым, однако время субъективно и неизмеримо. Оно течет то медленнее, то быстрее, в зависимости от восприятия…
— Кажется, сейчас все идет чертовски медленно! — объявил глава Дома Меер, его глубокий голос разнесся, как сигнал тревоги.
— Мы торчим уже здесь целую вечность! — крикнул кто-то из секции отрокаров.
В моей голове зазвенела «Гертруда Хант», объявляя о том, что Ората выходит из ворот. Я вывела на экран камеру, показывающую прибытие. Она вышла за ворота и сделала всеобщее межвидовое движение рукой «заканчивайте». В отличие от церемонии открытия, дебаты транслировались почти в прямом эфире с задержкой всего на минуту или две. Рейтинги, должно быть, падали.
Из пола появился маленький столик с шестью кофе в металлических кружках-термосах разных цветов. Я взяла одну и предложила Косандиону.
— Спасибо. — Он открыл кружку и сделал глоток. — Восхитительно.
Было интересно, что Косандион никогда просто так не принимал подарок или услугу. Он всегда благодарил, а затем обязательно подчеркивал, что подарок был оценен по достоинству.
Я протянула синюю кружку Ресвену. Он подозрительно посмотрел на нее, открыл крышку и сделал глоток. Его глаза расширились.
Я оставила одну кружку себе, а остальные отправила через пол Шону, Гастону и Тони.
— Святая женщина, — сказал Тони.
Шон отсалютовал мне своей кружкой.
— Нектар богов, — пробормотал Гастон.
— … так как же мы можем определить «здесь», если время постоянно течет, поскольку единственное мгновение, в котором мы закрепляем наше определение, закончится в этот момент? — поднял вопрос Никати.
Прайсен улыбнулся.
— Эта концепция основана на убеждении, что время действительно проходит, что оно движется все дальше и дальше, что указанное движение поддается измерению. Я ничего подобного не допускаю. На самом деле, я полностью отвергаю идею о том, что время может быть сведено к бесконечным числам. Скорее всего, это лучше всего выразить через конечные числа. Их точности есть предел, поскольку природа по своей сути случайна, хаотична и неточна.
Первый Ученый Тек хлопнул в ладоши.
Ората держала руки перед собой ладонями вверх, растопырив пальцы, словно пыталась поднести к лицу невидимую дыню. Она умоляла меня покончить с этим.
Я подключилась к наушнику Первого Ученого.
— Мы должны покончить с этим.
— Но это так бодрит, — прошептал он.
— Мое время ограничено! — крикнул другой рыцарь из Дома Меер. — Каждое мгновение, которое проходит или не проходит, подрывает мою волю к жизни.
— Мы согласны, — хором объявили донкамины.
— Вы знаете, зачем вы здесь? — Суркар вскочил на ноги. — Чтобы победить!
По арене прокатились аплодисменты. Он поднял руки, принимая овацию, и напряг свои отмеченные наградами бицепсы.
— И к дебатам подключается отрокар, — пробормотал Косандион.
Я превратила яйцо Первого Ученого в белый цвет.
— Увы, — объявил Первый Ученый. — У нас не осталось больше времени. Это было бесподобно. Пожалуйста, вернитесь на свои места.
— Кто победил? — крикнул кто-то из «Команды Улыбок».
— Кого это волнует? — крикнула в ответ женщина-отрокар. — Мы все проиграли.
Гастон шагнул вперед.
— Мы возобновим испытание после короткого перерыва. Пожалуйста, воспользуйтесь прохладительными напитками, чтобы восстановить силы ко второму раунду.
Из пола выскочили подносы с закусками. Я открыла задние стенки секций, чтобы обеспечить доступ к туалетам отдельных видов.
На моем экране Ората скрестила руки ладонями наружу, что в Доминионе эквивалентно поднятию больших пальцев, и вернулась в портал.
— Кто по расписанию будет следующим после дебатов? — спросил Косандион.
— Оунд от умбол, за которым следует кандидат от донкаминов, — сказал Ресвен.
— Об этом было объявлено?
— Нет, Летеро, — ответил канцлер.
— Поменяйся местами Оунда с Эллендой, — сказал Косандион.
— Да, Летеро.
Шон все еще был внизу, на арене. Я прошептала в микрофон.
— Привет.
— Привет, — сказал он теплым голосом. — Что случилось?
Я замешкалась. Это было немного глупо. Я могла его видеть. Он был рядом. Но мы были так заняты последние несколько дней. Обычно мы проводили время вместе. Мы не были приклеены друг к другу, но обычно вместе кушали. Мы вместе занимались домашними делами. Ночью мы устраивались в удобной комнате, которую я создала для нас, в нашей новой совместной спальне, и играли в видеоигры или смотрели телевизор с Чудовищем и Олазардом.
Сейчас у нас ничего из этого не получалось.