Просто любовь - Таммара Веббер

— А как же насчет того, что это не твой ребенок? — Положив на место последнюю недостающую ложку, я повернулась к Кеннеди. — Раз ты считаешь себя вправе ругать его за грубые выражения, то почему тогда ты умываешь руки, вместо того чтобы помочь ему решить проблему с наркотиками, если, конечно, она есть?

Говоря так, я рисковала нарваться: спорить с Кеннеди было делом безнадежным. Но он, как ни странно, наклонил голову и сказал:

— Ты права.

Я опять удивленно моргнула: интересно, много ли еще сюрпризов припасли для меня эти братишки?

Как Кеннеди и обещал, Грант и Бев Муры не блистали проницательностью. Похоже было, что за четыре часа, которые я у них провела, они не заметили напряжения между их старшим сыном и мной. Раньше мы с ним довольно раскованно вели себя в присутствии родителей, а теперь он ни разу не взял меня за руку, не приобнял, не поцеловал в щеку. Правда, когда я садилась, он придвинул мне стул (так его воспитали), но этим все и ограничилось. Тринадцатилетняя Рейган сощурила на нас свои вострые глазенки. Я сделала вид, что не замечаю ее проницательного взгляда. Картер, разумеется, хитро на нас посматривал и вовсю со мной флиртовал: старался рассмешить меня и взбесить брата. И то и другое ему удалось, а родители ничего не заподозрили.

После обеда все стали смотреть футбол на огромном, чуть ли не во всю стену, плоском телевизоре. Кеннеди и я сидели рядом, не прикасаясь друг к другу (правда, он несколько раз прижался ко мне ногой под столом). Происходящее на экране приводило Картера в такую ярость, что он пару раз вскакивал, изрыгая проклятия. При этом родственники, все четверо, оборачивались и спокойно его одергивали. Наконец он, сердито топая, вышел из комнаты и вернулся через несколько минут. Судя по тому, как он потирал руку, он сходил к себе в спальню и, чтобы разрядиться, треснул по чему-нибудь кулаком.

Как только Кеннеди подвез меня к дому, я поблагодарила его за приглашение и выскочила из машины, давая понять, что дальше обойдусь без провожатых. Он натянуто улыбнулся:

— Сходим куда-нибудь в субботу? Я тебе позвоню.

Слава богу, он не попытался выйти из машины. Пропустив его предложение мимо ушей, я еще раз сказала спасибо и попрощалась. Зайдя в дом, выглянула из-за шторы: с минуту Кеннеди задумчиво смотрел на закрытую дверь, а потом уехал, приложив к уху телефон.

Договорившись встретиться в пятницу вечером с Далией и Джиллиан, я принялась за контрабас. Около одиннадцати часов свет в гостиной автоматически выключился. Я усмехнулась в темноту, поставила инструмент к стене и, нащупав полку книжного шкафа, положила на нее смычок. В этот момент загорелся экран телефона, лежавшего на подставке для цветка: пришла эсэмэска.

Даже не утруждая себя тем, чтобы выйти на свет, я прочла ее и сразу же ответила.

ЛУКАС. Когда вернешься в кампус?

Я. Наверное, в воскресенье. А ты?

ЛУКАС. В субботу.

Я. Семейная драма?

ЛУКАС. Нет. Просто те, с кем я еду, не могут дольше задерживаться. Дай знать, если вернешься пораньше. Хочется тебя увидеть. Сделать новый набросок.

Я. Правда?

ЛУКАС. Рисовал тебя по памяти, но получилось непохоже. Не совсем схватил овал лица. И линию шеи. И губы. Надо бы больше на них смотреть, меньше пробовать их на вкус.

Я. С последним не согласна.

ЛУКАС. Правильно: надо больше и того и другого. Напиши, когда вернешься.

Итак, намечалась еще одна бессонная ночь. Пока я перечитывала эсэмэски Лукаса, ко мне потихоньку подкрались воспоминания о том, как он меня целовал. Картины субботнего вечера стали всплывать передо мной в мельчайших подробностях, и я почувствовала, что внутри зажигаются крошечные огоньки. По-прежнему стоя в темноте, я закрыла глаза.

Я должна была сердиться на Лукаса/Лэндона или, по крайней мере, испытывать к нему недоверие, но все мои попытки вызвать в себе гнев провалились. Я объясняла это тем, что Кеннеди и Бак уже исчерпали весь мой запас злости, а Лукас на их фоне казался скорее загадкой, чем угрозой. Тем более что я тоже была с ним не до конца откровенна: я ведь не рассказывала ему об операции «Фаза плохих парней», не говорила, что первоначально собиралась использовать его для разрядки после разрыва со своим бывшим.

Стараясь обуздать своенравный поток воспоминаний и размышлений, я взяла из холодильника бутылку воды и пошла наверх, к себе в спальню, — единственную комнату, где в одиннадцать часов вечера не погас свет.

Проверив электронную почту, я обнаружила среди рекламных писем и всевозможных уведомлений послание от Л. Максфилда. Сердце у меня забилось. Он написал мне днем, за несколько часов до нашего обмена эсэмэсками. Кажется, я начинала воспринимать Лэндона и Лукаса как одно целое. Точнее, я стала видеть Лукаса под маской ассистента преподавателя экономики. Почему он не скажет мне, кто он? Мне было интересно это узнать, но спрашивать я не собиралась. Хотела, чтобы он сказал сам.

Привет, Жаклин!

Оказывается, в местном магазинчике рыболовного снаряжения теперь есть кофе и доступ в Интернет, о чем гордо сообщает обновленная вывеска. Правда, Джо, хозяин заведения, поленился переделать ее целиком. Просто подставил к старой надписи «Снасти и наживка» белую дощечку, на которой корявыми буквами выведено: «И кофе», а чуть ниже: «И Wi-Fi».

В магазинчик притащили три крошечных столика и пару неуклюжих кресел в цветочек. Получился как бы местный «Старбакс», обставленный мебелью с гаражной распродажи, которую устраивала чья-то бабушка. Это единственное заведение в городке, не закрывшееся по случаю праздника, поэтому отбою от посетителей нет. Кофе не совсем ужасен, хотя и хорошим его при всем желании не назовешь. К тому же все здесь, как и следовало ожидать, попахивает рыбой.

Как у тебя прошел день? Не забываешь на ночь закрывать дом и включать сигнализацию? Не хочу тебя обидеть, просто ты говорила, что будешь все праздники одна…

Привет, Лэндон!

Я принимаю все мыслимые и немыслимые меры предосторожности. Новейшая система сигнализации — последнее слово техники — на страже моей безопасности. И я не обижаюсь, мне приятно, что ты обо мне заботишься.

Я обедала у своего бывшего. Его родители не подозревают о том, что мы расстались: он им почему-то не сказал. Было неловко. Даже не знаю, зачем я поддалась на его уговоры и приехала. В субботу хочет встретиться и «поговорить». Может, вернусь в кампус пораньше, еще не решила. Завтра встречаюсь с друзьями. Надеюсь, будет повеселее, чем на сегодняшнем обеде.