Дочь палача и театр смерти - Оливер Пётч

Магдалена стояла у западной оконечности широкого моста, который связывал Шонгау с Пайтингом, Роттенбухом и Сойеном. От него на юг, к долине Аммера и Альпам, вел старинный торговый тракт. Когда-то по нему тянулись целые караваны с товаром, теперь же потоки их иссякали с каждым годом. Пыльной, бурой лентой дорога шла вдоль реки и терялась среди холмов. Лех в это время года вышел из берегов и затопил луга. Этот мост был единственной возможностью перебраться на другую сторону.

Магдалена тронула дрожащей рукой корсаж, под которым прятала письмо Якоба Шреефогля. Еще прошлым вечером патриций составил длинное письмо, предназначенное Иоганну Лехнеру. Шреефогль предостерег Магдалену, что это письмо ни в коем случае не должно попасть в чужие руки. Бургомистр Бюхнер не станет церемониться с предателем в собственных рядах. Пауль пока оставался у Марты Штехлин; для Барбары Магдалена написала короткую записку – ни на что другое времени не хватило. По ее расчетам, пройдет не больше двух дней, прежде чем выяснится, что Магдалены нет в городе и Бюхнер что-то заподозрит.

Два дня, чтобы предостеречь Лехнера и убедить его в том, что Барбара невиновна, а город в опасности.

Вокруг ворчали многочисленные торговцы и крестьяне, направлявшиеся в сторону Аммергау. Балки моста скрипели под весом телег и повозок. В другое время здесь редко кого вообще останавливали, но сегодня стражники проверяли куда тщательнее.

«И я даже знаю почему», – подумала Магдалена.

– Что это со стражниками такое? – выругался рядом пожилой крестьянин. – Уснули они там, что ли? Если я к полудню не поспею в Пайтинг, то и даром свою свеклу не раздам. Рынок уже разойдется к тому времени!

– Вчера столько же ждать пришлось, – добавил бедно одетый поденщик; за спиной у него висела корзина, доверху наполненная хворостом и еловыми шишками. – Видно, ищут кого-то, – произнес он заговорщическим голосом. – Может, это все из-за младшей дочки Куизля, у которой колдовские книги нашли. Вы слыхали про это? Может, девица и сбежала…

В самых мрачных красках он стал расписывать, на какие опасные деяния способны обладатели таких книг.

– Если б девицу не изловили, она наверняка наслала бы на наши поля полчища мышей, – говорил он с таинственным видом. – Вспомните хотя бы нашествие мышей несколько лет назад. Священнику трижды пришлось обойти поля с посохом святого Магна, чтобы изгнать их.

– Даже не знаю, – задумчиво проронил крестьянин. – Эти Куизли, может, и нечестивы, но целителей лучше их я не встречал. Вот еще в прошлом году я ходил к палачу с вывихнутым плечом и должен тебе сказать…

Магдалена незаметно отошла на несколько шагов, чтобы крестьянин не узнал ее. Как и вчера, она закуталась в платок, размазала сажу по лицу, взяла в руки корзину и подперлась кривой палкой, так что ее можно было принять за бродячую торговку. Но Магдалена не строила иллюзий: тот, кто хоть немного ее знал, быстро разоблачит ее затею. По этой же причине она не стала отправляться в путь, как планировала, с восходом. Нынче же в караул заступали стражники из соседнего Альтенштадта, которые знали ее лишь по имени.

Но и это не могло уберечь ее от случайного разоблачения.

Через некоторое время Магдалена оказалась перед двумя стражниками. Один из них, небритый и с желтым фурункулом на носу, окинул ее беглым взглядом.

– Ну, женщина, куда собралась? – спросил он.

– В Сойен, на рынок, – с готовностью ответила Магдалена, чуть изменив голос. – Продаю там чеснок. – Она показала корзину, куда сложила испорченные, особенно зловонные экземпляры. – Может, и вы купите пару головок, сударь? Чеснок хорошо помогает от гнойников, на носу в том числе…

Стражник брезгливо отпрянул:

– Убери от меня эту дрянь, старуха! От тебя воняет, как от чесночного поля. Если это все, что у тебя есть к продаже, народ будет обходить тебя за десять шагов, готов поспорить.

– Ничего другого у меня нет, – ответила Магдалена и виновато уставилась себе под ноги: так стражник не мог заметить ее усмешку. Именно ради этого она прихватила лежалый чеснок.

– Ладно-ладно, проваливай.

Стражник пропустил ее, и Магдалена ступила на широкий мост. Мимо шли другие торговцы и крестьяне с тележками, катили повозки и проезжали всадники. Шреефогль предлагал Магдалене своего коня. Но женщина в седле, да еще бедно одетая, привлекала бы к себе слишком много внимания. Пешком до Обераммергау был примерно день пути. Магдалена надеялась добраться туда до темноты – тогда у нее будет достаточно времени, чтобы предупредить Лехнера, повидаться с Петером и вернуться обратно. Возможно, даже с отцом и Симоном.

Магдалена по-прежнему сердилась на мужа за то, что он так просто взял и оставил ее одну. Можно было хотя бы все подробно объяснить или даже вернуться ненадолго в Шонгау и все обсудить… Что угодно, только не это куцее письмо! Но Симон просто-напросто был трусом. Что ж, по крайней мере, сегодня вечером Магдалена его как следует отчитает. Однако ее злость не шла ни в какое сравнение с беспокойством за Барбару. Магдалена с грустью подумала обо всех ссорах, произошедших между ними за последнее время. Теперь все это казалось ей такой мелочью… Нужно непременно вернуться прежде, чем явится какой-нибудь палач и примется за свое дело!

Под скрип балок Магдалена перешла мост и оказалась на другом берегу, где также располагались сторожка и сарай. Солнце выглянуло из-за облаков, и в душе у Магдалены затеплилась слабая надежда. Она удобнее перехватила корзину и зашагала к лесистым холмам, отделяющим Шонгау от других селений. По губам ее скользнула тонкая, уверенная улыбка. Да, она вернется с Лехнером. Возможно, Барбара и не избежит суда, но до пыток и казни дело точно не дойдет. Лехнер приструнит бургомистра и этого гнусного доктора… Рука ее снова скользнула к бесценному письму под корсажем, и на душе стало спокойнее.

Все будет хорошо.

– Credo… in… in uno… deum patrem omin… omni…

– Omnipotentem! Господи, неужели это так сложно?!

Георг Кайзер хлопнул книгой по кафедре и в отчаянии оглядел сидящих на скамьях учеников. Дети смотрели на него пустыми глазами. Толстый Непомук силился произнести первые слова апостольского Символа веры. Несмотря на царящий в классе холод, на лбу у него выступил пот. В воздухе, как всегда, стоял слабый запах разложения, которым тянуло с кладбища.

– Никто и не требует, чтобы вы наизусть знали целый катехизис, – ворчал Кайзер. – Но ничего не мешает выучить пару строк на латыни. Петер, поможешь Непомуку?

Учитель с благосклонной улыбкой обратился к Петеру. Мальчик вздрогнул. Разумеется, Кайзер делал это из лучших побуждений. Он ведь понятия не имел, каково это, учиться в классе с шестью десятками упрямых неучей и быть единственным, кто знает латынь. Уже сейчас он чувствовал на себе взгляды других.

– Credo in unum Deum, Patrem omnipotentem, Creatorem caeli et terrae, – прошептал он.

Кайзер благодарно вздохнул:

– Ну вот, видите. Это не так уж трудно. Берите пример с Петера. Из него-то выйдет толк. А теперь…

Церковный колокол пробил полдень, сигнал к окончанию занятий. Дети с радостными воплями повскакивали с вытертых скамей и устремились к выходу. Непомук, проходя мимо, толкнул Петера, так что у него выпала дощечка для письма.

– Еще встретимся, умник! – прошипел толстяк; он почти на голову был выше Петера. – Без зубов латынь дается не так бойко…

Тут он заметил, что подходит Кайзер, прервал свои угрозы и поспешил прочь. Учитель дружески взъерошил Петеру волосы. Стычки между учениками он, похоже, не заметил.

– Учение здесь может показаться тебе очень затянутым, – произнес Кайзер. – Но это ведь маленькая деревня, следует принимать во внимание и менее смышленых ребят. Кроме того, отец Непомука оплачивает почти половину дров для школы.

Он сухо закашлялся, потом показал на маленькую ржавую печку в углу, которую приходилось топить даже теперь, в мае. Сквозь щели в бывшую конюшню задувал ветер, немногочисленные скамьи были сколочены из старых досок. Мест на всех не хватало, и половина детей вовсе вынуждена была сидеть на утоптанном, холодном полу.

Кайзер подмигнул Петеру:

– Если хочешь, заходи вечером ко мне в кабинет, почитаем Катулла. Может, у меня найдется для тебя пара новых анатомических рисунков… Скажем, в шесть часов?

Петер нерешительно кивнул:

– Э… с радостью. – Он торопливо сложил вещи и направился к выходу. – Но мне сейчас надо…

– И еще, Петер… – Кайзер придержал его за плечо. – Не стоит бояться здешних болванов. Это всего лишь зависть. Как я уже сказал, из тебя выйдет толк.

– Будь по-вашему, – ответил Петер. – Но мне и вправду нужно идти. Меня…

– Тебя ждут другие ребята? Я рад, что ты уже нашел друзей, это превосходно. – Кайзер со смехом потрепал Петера по волосам и наконец отпустил. – До вечера!

Петер побежал на улицу, где его нетерпеливо дожидались Йосси и Максль.