Дворецкий для попаданки (СИ) - Гринь Ульяна Игоревна

— Да, но мне-то уже будет всё равно! — перепугалась я. — Нет, я не согласна! Я должна иметь гарантии!

— Никаких гарантий нет и быть не может, — буркнул Черенсфилд. — Это магия и очень сложная. Она требует концентрации и большого вложения сил!

— Так вложите эти ваши силы!

— Мне не заплатили за прошлый раз.

— Боже, — простонала я. — Нокс, сделайте что-нибудь!

— Один момент, Антонина.

Он сделал знак, и через некоторое время к нам подошёл инспектор Уильямс. Сегодня он был одет в чёрный костюм-тройку и жутко скрипящие лаковые ботинки. Помахивая тросточкой, инспектор разгладил свои шикарные усы и спросил:

— Итак, друзья мои, вы договорились обо всём?

— А вы, инспектор, доставили в Ландрен мисс Лавинию Мелроуз? — иронично ответил вопросом Нокс.

— Так точно, МакТавиш, она уже ждёт в одной из камер Тауэрса.

— Отправляемся туда. Черенсфилд, что вам нужно, чтобы провести ритуал?

Маг мотнул головой:

— Мои артефакты и книга заклинаний отца.

— Констебль привезёт нам их. Ключи! — потребовал Нокс. — Быстрее. Ключи от дома и сейфа!

Я уже откровенно нервничала. Руки дрожали, я посмотрела на них и сцепила пальцы в замочек. Боже, боже, они привезли сюда мерзкую графиню! Моё тело! Маг согласен на перенос! А вдруг… вдруг ничего не получится? Самое меньшее, что может случиться, это то, что мы останемся каждая в чужом теле. Но ведь я могу и умереть! Я могу и не попасть в своё тело, а что будет после? Я стану скитаться по этому безумному миру в виде призрака и пугать детей? Поселюсь в Тауэрсе, буду греметь цепями?

Нет-нет!

Я не согласна!

У меня ещё жизнь не прожита, я не совершала преступлений, за которые должна быть наказана, как Маргарет Берти!

У меня Клаус!

Вцепившись в руку Нокса, я спросила шёпотом:

— Я ужасно боюсь!

Тёплые пальцы согрели мои, побелевшие, тихий голос ответил:

— И я боюсь, Антонина. Но надо верить.

— Я стараюсь, но получается плохо.

Подняв на него взгляд, я погрузилась в глубину его больших глаз, и сердце забилось быстро, гулко, ярко. Нокс сказал:

— Давайте стараться вместе.

На это я была согласна, как и на то, чтобы смотреть на него вечно! Однако нам не позволили. Цейтнот, скованный наручниками маг Черенсфилд, откровенно торопившийся инспектор Уильямс…

Быстрым шагом мы вышли из парка, и тут же подъехала закрытая чёрная карета, запряжённая четвёркой вороных. Меня пропустили вперёд, и я села на краешек твёрдой скамьи у окна, затянутого полупрозрачной сеткой. Сквозь неё я могла видеть город, который мы проезжали, Биг-Бен и Вестминстерское аббатство. Темзу… Бог знает, как она тут называется. От реки слегка пованивало — почти так же сильно, как в трущобах, и я скоро отодвинулась от окна, пересев поближе к Ноксу. Наверное поэтому не сразу увидела Тауэрс.

Величественная крепость, строгая и аскетичная, предстала перед моими глазами позже, когда карета остановилась во дворе. Светлый камень, из которого были сложены башни, давал впечатление прелестного замка, где все живут в мире и согласии. Но у меня мороз по коже пробежал, когда я подумала обо всех тех, кто сидел в камерах этой тюрьмы… А некоторые даже сложили голову на плахе.

Однако рассмотреть башни в деталях мне не позволили. Нокс подхватил под руку и увлёк на высокое деревянное крыльцо, в открывшиеся двери. Сзади тащились маг и инспектор. Мы почти галопом проскакали по длинным неприветливым коридорам, поднялись на один этаж, спустились на два этажа и оказались в подземельях.

Там командование принял Уильямс, который поспешил вперёд и открыл одну из деревянных дверей. Я вошла вслед за магом и Ноксом и увидела себя.

Точнее, конечно, своё тело, в котором сидела душа Маргарет Берти. Она улыбнулась криво и сказала вместо приветствия:

— Чтоб вас черти забрали в ад до смерти.

Она была прикована кандалами к стене, и мне стало дурно. Как будто представила, что это я на месте графини… И что я просижу в этих холодных и мрачных стенах остаток жизни.

— Помолчите, мисс Мелроуз, — жёстко осадил её Уильямс. — Или, быть может, следует вас называть леди Маргарет Берти?

— Вон она, леди Берти, стоит рядом с вами, — фыркнула женщина. — Если вам нужно, я могу назвать с десяток высокопоставленных особ, которые могут дать под присягой точное описание графини.

Я только прижалась к Ноксу. А вдруг они все поверят? Вдруг всё обернётся против меня? И даже в глаза своему любимому мужчине заглянула, чтобы проверить — нет ли там тени сомнения? Но Нокс только сжал мою руку сильнее. Будто сказал: не волнуйтесь, Антонина, всё будет хорошо. Выдохнув, я снова взглянула на моё тело.

Уильямс покачал головой:

— Не стоит упираться, леди Берти. Мисс Лавинии Мелроуз никогда не существовало в Англикерии до того момента, как вы поселились у мисс Блэквич в Уирче. Да и мистер Черенсфилд подтверждает, что осуществил запрещённый магический ритуал переноса душ. К тому же он подтверждает, что для этого вызвал человека из другого мира, что является грубейшим нарушением наших законов!

О боже, какое счастье! Мне верят! Наконец-то кто-то поверил мне, кроме Нокса!

Мисс Лавиния Мелроуз сузила мои большие глаза и сказала моими пухлыми губами:

— Черенсфилд просто сумасшедший. Кто может поверить магу, у которого психическое расстройство?

— Мы, леди Берти, — негромко сказал Нокс. Она взглянула на него и снова скривилась:

— Ах, МакТавиш, прекрасный кортландец… Вечный джентльмен и борец за справедливость… Чтоб ты сдох, ублюдок, бастард! Ненавижу!

— Ваши проклятья меня не трогают, леди Маргарет, — усмехнулся Нокс. — Вы можете продолжать, однако мы должны подготовиться к ритуалу обратного переноса.

— Мисс, — обратился ко мне инспектор, — попрошу вас подойти вот к этой стене.

Он указал на кандалы, висевшие напротив тех, в которые было заковано моё тело. Что? Меня-то за что?

Обернувшись на Нокса, вопросительно глянула. Он кивнул:

— Так надо, не бойтесь.

— Я не боюсь, но… Зачем?

Он наклонился ближе и шёпотом сказал:

— Если перенос состоится, графиня окажется в этом теле. Она должна содержаться в Тауэрсе, поэтому сейчас просто слушайтесь меня и инспектора Уильямса.

Всё во мне противилось такому объяснению, но я уже несколько дней как решила полностью доверять Ноксу. И сейчас пора вспомнить об этом. Глубоко вздохнув несколько раз, чтобы успокоиться, я подошла к кандалам и расставила руки в стороны. Уильямс лично закрыл защёлки на моих запястьях и даже подёргал за цепи, чтобы убедиться: всё держит крепко и мне не освободиться.

А у меня внутри снова сжалась невидимая пружина. Как будто предчувствие или тревога… Нет, нет, никаких тревог! Я буду доверять Ноксу. Он никогда не сделает ничего, что мне навредит.

Стукнула створка двери. Констебль внёс тяжёлый сундучок, окованный железом, и поставил его на пол перед магом. Уильямс скомандовал:

— Ну, начинай!

Я посмотрела на женщину, занявшую моё тело. Она дышала тяжело и казалась взволнованной. Даже порывалась что-то крикнуть, но не могла, чтобы не выдать себя. А мне оставалось только молиться, что я и сделала. Про себя.

Маг открыл сундучок и принялся копаться в склянках, мешочках и записках. Я старалась не смотреть, что он там ищет, и только повторяла мысленно: «Спаси и сохрани! Спаси и сохрани!» Очнулась только когда услышала низкий голос мага:

— Выйдите все.

— Зачем? — подозрительно спросил Нокс.

— Вы желаете, чтобы душа ошиблась телом и вселилась к вам?

Нокс явно не желал, потому что нахмурился, но сделал шаг к двери. Уильямс тоже сдвинул брови:

— Смотри, Черенсфилд, если не выйдет — каторжные работы в Ильдустане тебе гарантированы до конца жизни.

— А если выйдет? — подколол тот, всё ещё перебирая склянки.

— А если выйдет, — вступил в беседу Нокс, — то я лично оплачу вам оба переноса живыми деньгами сразу же после того, как вот эта женщина, — он указал на моё тело, — покинет Тауэрс с вот этой душой внутри, — и он указал на меня.