Богатая и сильная - Вера Кауи

Касс не сводила с нее глаз:

— Боже, вы это серьезно?

— Я всегда говорю серьезно.

Касс верила ей. В этой непреклонности чувствовалась правда. Она побарабанила по столу обкусанными ногтями и на короткое время задумалась.

— Да, — сказала она. — Без меня вам, конечно, не справиться. Я пробыла рядом с Мастером тридцать лет.

Черт, ведь это я помогала ему создавать Организацию…

Теперь, когда он умер, Организация — это я.

— Нет, — поправила Элизабет, — это я.

Глаза их встретились.

— Если отец бросил мне эту перчатку…

— Сделанную на заказ, — ввернула Касс. — Она слишком велика для вас!

— Что ж, значит, мне придется пригнать ее по себе.

Элизабет, как хороший игрок в теннис, мгновенно отражала удары. Восхищение Касс росло, заглушая доводы здравого смысла. В конце концов, думала она, мы сможем составить неплохую команду… Мои знания и опыт плюс ее энергия. Но будет множество подводных камней, а многие начнут кидать эти камни в нас. И так чертовски многому надо научиться… Она рассеянно почесала за ухом.

— Я быстро обучаюсь, — сказала Элизабет. — И так как мистер Грэм сказал, что я пробуду здесь наверняка несколько недель, а то и месяцев, до утверждения завещания, я вполне могу употребить это время с пользой.

Касс поежилась. С одной стороны, она была польщена. Ей требовалось что-то, что могло бы залечить раны, нанесенные Ричардом. И в мрачных глубинах, где она пребывала в последнее время, перед ней во тьме забрезжил свет.

Разве не этого она хотела? Да… но… Она определенно хотела, чтобы это выглядело иначе. Но кто сказал, что можно заполучить все? И разве она не оставалась ни с чем? Даже вспоминать об этом больно. Нечего ждать чуда, даже доброе слово многое значит… Не валяй дурака, Касс, уговаривала она себя. Это же карт-бланш, черт возьми. До тех пор, пока она не научится, ты будешь руководить всем… это даже лучше, ты сможешь направлять руль, куда захочешь… Боже, подумала она, предложение кажется все лучше с каждой минутой. Да, она знает, что делает… зато я знаю все об Организации…

— Вы бы не стали делать мне предложение, от которого я могу отказаться?

— Да. Потому что я знаю, что вы не откажетесь. Не сможете. Ведь у вас больше ничего нет.

Касс задохнулась от злости. Кровь прихлынула к сердцу. Она посмотрела в зеленые глаза, так похожие и непохожие на отцовские. В них не было откровенной жестокости, только правда, только деловитость. Всегда ты спешишь, рассердилась она на себя. Ну и глаза, просто рентгеновские лучи. Она чувствовала, как пульсирует кровь в висках, крепкие зубы прикусили несдержанный язык. Брось ты свою чрезмерную восприимчивость, уговаривала себя Касс. Иначе всегда будет что-нибудь саднить.

— Так как же? — терпеливо спросила Элизабет. — Может быть, нам начать с самого общего описания… с размеров и границ…

Да, как мне только что показали границы для меня, думала Касс в расстройстве. Но, Боже, до чего ловка!..

Ее восхищение талантом возобладало над всеми прочими чувствами. Она видит это прекрасно. Что еще важнее, она понимает. И ведь это только начало. В этом нет сомнения, думала Касс. Под красивой внешностью скрывается компьютер, и она получает удовольствие от пользования им. Любая нормальная — да, нормальная — женщина стала бы пересчитывать деньги, осматривать доставшуюся ей собственность, проверять столовое серебро. Но не эта. Не прошло и двух суток, как она здесь, а она уже хочет знать, и не сколько, а почему. Да, вздохнула она про себя. Как сказал Харви, лучше иконоборец, чем идиот…

— Так да или нет? — настаивала Элизабет.

Касс улыбнулась.

— Вы правы. От этого предложения я не могу отказаться.

— Прекрасно. — Ни улыбки, ни поздравлений. — Мы можем начать сразу же?

Касс понимала, что потерпела поражение.

— Хорошо… Обратимся к первоисточнику.

На стене, у которой стоял ее письменный стол, висела в рамке карта мира, занимая ее почти целиком. Касс нажала маленькую красную кнопку, обозначавшую Темпест-Кей, и карта сдвинулась, открыв просторную солнечную комнату, дальняя стена и потолок которой были стеклянными и давали возможность видеть великолепный пейзаж — сады, спускающиеся к голубому морю.

— Раньше использовалась как оранжерея, — кратко объяснила Касс. — Теперь здесь центр связи и офис… — Она обвела рукой строй электронного оборудования. Процессоры, электрические машинки, телексы, радиотелефонная связь, бюро для хранения документов; один большой письменный стол, совершенно пустой. — Ричард писал мало… но часто пользовался телефоном. Все документы хранились в его мозгу.

На письменном столе находились пресс-папье, лоток с карандашами и ручками, часы, настольный ежедневник, вечный календарь. И никаких бумаг.

— Офис президента? — спросила Элизабет.

— Да, можно так сказать… Хотя его офис всегда был при нем — ему хватало листка из блокнота во внутреннем левом кармане.

За столом висела карта, похожая на ту, что была в офисе Касс, но вся усеянная крошечными стеклянными кнопками.

— Что это? — спросила Элизабет, приглядываясь к ним.

Касс наклонилась, нажала кнопку на панели справа от стола. Мгновенно стеклянные кнопки зажглись.

— Красные означают производство, синие — распределение, желтые — склады, зеленые — продажу.

Это дает картину распространения учреждений Организации.

— Потрясающе, — прошептала Элизабет. Она обошла стол, выдвинула стул, который выглядел как наброшенный на жердочки кусок мешковины, и села.

— Удивительно удобно, — сказала она через минуту.

— Он изготовлен по специальному заказу… — Голос Касс прервался. Вид дочери Ричарда в его кресле сильнее всяких мрачных предчувствий напомнил Касс о том, что случилось. Такова была реальность, и если Касс не будет осмотрительной, ей останется только плакать на могиле. Все и вправду изменилось, сделалось другим. Ей нужно привыкать к этому.

Горько вздохнув, она взяла свой стул. Этот, по Крайней мере, был тот же самый, давал иллюзию постоянства, казался защитой от появления Элизабет.

— Прежде всего вам нужно понять и представить размеры Организации. Она огромна. Более трехсот отдельных компаний объединены в многонациональный конгломерат. Чистая прибыль в прошлом году составила 5 миллиардов долларов… — Она ждала хоть какой-то реакции на эти цифры. — Доход в 5, 5 миллиарда получен от торговли объемом в 79 миллиардов. У нас пятьдесят отделений, представляющих собою самостоятельно управляемые независимые объединения, подчиненные каждое собственному центру. Мы производим собственную сталь из руды, добытой на собственных рудниках, чтобы строить свои корабли; мы выращиваем хлопок и обрабатываем его на собственных фабриках; выращиваем деревья, чтобы производить собственную бумагу, добываем уголь из собственных шахт, чтобы сжигать в наших печах. Мы занимаемся не только производством, но и снабжением; страховкой, банковским делом, туризмом, собственностью, отелями, но в качестве совершенно частного бизнеса. Ваш отец был очень светским человеком, но Организация — не светское общество. У нас нет партнеров, с которыми надо считаться, нет никаких посредников, мы не объявляем дивидендов. Организация принадлежала вашему отцу.