Отражения одиночества (СИ) - Залата Светлана

Так, бежать тут было некуда. Не в магазине же прятаться? Хотя все лучше, чем стоять на месте. В голом поле на раз ведь догонит. А то, что ничего хорошего не случиться, когда этот товарищ в костюме до нее доберется, сомнений не было. Даже не потому, что Миклош, скорее всего погибнет, а потому, что вполне вероятно убить попробуют их обоих. За компанию. Или ей память сотрут или чего еще похуже.

Саша нырнула обратно в помещение, спрятавшись за стойкой с водой. Кассирша куда-то исчезла, как и парень-заправщик, до того крутившийся здесь, и вокруг стояла неестественная, неприятная тишина. С ее позиции в окно можно было видеть, как человек в спортивном костюме пересек трассу и целеустремленно двинулся к заправке.

Выходит, что преступления, приписываемые ученику Серафима, совершил кто-то еще и по какой-то причине. И этот кто-то вполне мог быть еще жив, коль парень тут.

Верно мыслишь. Итак, у меня есть идея. Даже две. Первая — можешь позвать наставника.

Серафим занят, где-то в Хакасии или в Якутии, или еще где-то…

Он все равно оставил кого-то, кто может помочь.

Может быть. Жалко, что телефон в рюкзаке остался, позвонила бы…

Телефон? Позвонила? Ладно, потом. В общем-то, есть вторая идея. И если ты ее поддержишь — я буду твоим вечным рабом, клянусь.

Что за идея?

Мне нужно тело. А тебе — избавится от меня, пока я не причинил вреда или пока твой разум не пожрал мой и не случился конфликт памяти. И это можно совместить. Я не знаю, что ты смыслишь в ритуалах, но сил твоих на что угодно хватит. А я помню, что нужно делать.

Что? Ты хочешь… Убить этого человека и вселиться в его тело?

У Саши чуть глаза на лоб не полезли.

Именно. И до того, как он убьет нас.

Он не…

Дробилка!

Крик в собственной голове едва не оглушил, и Саша на одних рефлексах выплела вокруг тела самый сильный из известных универсальных щитов. Вовремя. Брошенное от входа в магазин заклинание разбило стойку, разбросав бутылки во все стороны. С соседних стеллажей посыпались продукты, и оставалось только нырнуть дальше за прилавок.

Саша тряхнула головой, чувствуя, как от резкого оттока сил на щит заныло в висках и из носа начала идти кровь.

Попади заклинание в нее — переломало бы все кости.

Твою мать.

Не отвлекайся!

Саша выругалась вслух, понимая, что к ней летит комок из красных щупалец. Медуза Смерти, смешно по названию и крайне летально по факту. Благо, конус огня вокруг тела сжег паутину нитей. И поджег стеллаж с книгами в дорогу, половина из которых была с мягкими переплетами. Саша бросила в него несколько бутылей воды, на лету разрезая их лезвием — пожар в ее планы не входил.

И пропустила следующий удар, от которого выгорел носимый на шее защитный амулет.

Саша рискнула выглянуть в Отражение, рассматривая человека у входа, который сплетал очередное колдовство. Его силуэт, оплетенный несколькими защитными чарами, странно подрагивал, словно бы постоянно меняясь.

Наложение.

Что?

Кто бы это не был — его сознание уничтожено вторженцем. Это облегчает дело.

Да?

Саша выставила новый щит, на сей раз срезая еще одно Лезвие.

Наложение ослабляет тело, и потому он нас еще не убил.

Ослабляет?

Щитов вокруг пришельца было предостаточно.

Это все простоя магия, что-то более тонкое недоступно ему… и тебе. Решайся. Я клянусь, что тебе говорил правду. Я не опасен. Но как видишь — я несу с собой опасность.

Еще один взрывающийся снаряд ушел вверх, теперь отклоненный слабым, но все-таки сработавшим Вероятностным Щитом. Серафим учил ее этому почти год, и до того не получалось ничего путного. Адреналин творил чудеса

Скоро он сообразит, что ты мало знаешь о магии. И сделает что-то более интересное.

Что-то толкнулось в ментальные щиты, и Саша выругалась, откидывая вторжение. Из носа шла кровь. Били может и простыми заклинаниями, но сила была такая, что она уже ощущала себя выжатой, как лимон.

Надолго ее не хватит. Резерв и потенциал есть, но много силы пропускать через себя нужен опыт и умение.

Еще одно Лезвие — теперь в момент удара Саша едва удерживает щит. Отдача откидывает ее к стене.

Она облизывает кровь, скапывающую из носа.

Демон все побери.

Бомбарда — щит.

Саша чуть открывается, одергивая часть активной защиты, словно показывая свою уязвимость.

Лезвие летит к ней тут же, как по часам. Летит и на пол дороги натыкается на самый обычный на вид щит, что вмиг походит рябью — и с удвоенной силой запускает заклинание обратно. Меньше, чем за половину удара сердца. Сила атаки, умноженная Зеркалом, такова, что защиты на пришельце в спортивном костюме прогорают за один миг, и он падает на кафельный пол магазинчика, заливая все вокруг кровью из разрезанной собственным же, по сути, заклинанием, шеи.

Останови кровь сразу после того, как он умрет.

Саша на негнущихся ногах подходит к мужчине. Он лежит лицом в пол, неподвижный и бездыханный. На Изнанке его целостность, так и не ставшая четкой и однозначной, медленно истончается.

Она ведь могла бы ему помочь…

Он все равно не жилец. Ты видишь Отпечаток, его нечеткость — трансформация лишила его изначального облика. Такое и сильный менталист не исправит. Его разум уничтожили ради превращения тела в раба чужой воли.

А мы довершим начатое.

Счастья на всех не хватит… Только сделает ли она кого-то счастливее?

Отпечаток в Отражении распался окончательно, растворяясь на Изнанке, и в этот же миг Саша выпалила останавливающее кровь заклинание. Без отклика чужого ядра оно только закрыло рану механически, постоянно заставляя тратить силы.

Держи так. Когда я займу тело, подпитывать чары не понадобится, они зацепятся за мое ядро.

Я слышу неуверенность.

Я никогда этого не делал, ясно? Тем более так.

Отлично. И что дальше?

Ничего особого. Просто пожелай перекинуть меня в это тело и повторяй за мной то, что я буду говорить. Я перекину образ, просто следуй за ним.

Образ появляется. Не сразу, но Саша ухватывает отпечатки. Самые разные: знаков, рисовать которые быстро и легко кровью; чужих, непонятных слов; сложнейших плетений, которые Миклош знает наизусть, и теперь знает и она, выплетая на остатках своей силы и силы менгира, пульсирующей разом и в далеком теперь лесу, и в ее собственном разуме. И Саша следует за словами, следует за образами, за отпечатками, за ощущениями и эмоциями, выплетая магию желанием и жестами, звуками и намереньем. В один миг катерны заканчиваются — и начинается боль. Из нее буквально выдирается чужое «Я», пробираясь по телу и разуму, выгрызая себе путь на волю. Исчезая на пике боли — и заставляя не то мертвое, не то живое тело под ее пальцами выгнуться дугой и зайтись в кашле. Сашины чары, сдерживающие кровотечение напавшего на нее, медленно, но верно находят чужое ядро, закольцовываюсь и переставая вытягивать силы.

Саша в изнеможении прислоняется к чудом уцелевшему стеллажу с какими-то чипсами у самого входа в магазин. Повсюду витает магия недавнего боя и ритуала, Отражение лихорадит. Минимаркет выглядит словно пережившим бомбежку. Пол залит кровью. И посреди этой лужи, размалеванный ритуальными знаками, в нелепом спортивном костюме, пытается перевернуться набок из неудобного положения «лицом в пол» не то неясный враг, не то невинно осуждённый соученик, не то оба сразу.

Саше почти хочется смеяться. Но лишь почти. Что дальше? Что теперь? От перенапряжения по лицу идет кровь.

— Неродова, какого черта тут произошло?

Михаил Ефимович останавливается у входа. Его фигура в Отражении подернута множеством чар, а сзади маячит, кажется, кто-то из близняшек. Анотнина? Леса? Саша так и не запомнила кто есть кто до сих пор.

Как всегда вовремя.