Лунные Всадницы - Тереза Томлинсон

Фракийский владыка Пирос похвалил доблесть воительницы, но выразил опасение, что плохо подготовленное нападение добром не кончится.

— Трое сейчас приходится тяжелее прежнего, — поведал он. — Сын Приама Гектор, тот, кого мы звали Укротителем Коней, убит предводителем Муравьев Ахиллом Мы все верили, что Гектор непобедим, но с его гибелью многобашенный город словно утратил душу. Люди укрылись в цитадели, точно улитка в раковине. Агамемнон и его ахейские вожди кичливо расхаживают по равнине, словно у себя дома. Стены твердыни по-прежнему несокрушимы, но запасы снеди иссякают, и боевой дух — тоже. Ахейцы прочесывают окрестности и отбирают все съестное подчистую, так что городам, что охотно послали бы помощь Трое, и дать-то нечего. Я сам потерял больше половины воинов, многие тяжело ранены, но стискивают зубы, превозмогая боль, и продолжают сражаться. Плохо подготовленное нападение на ахейцев, при их численном превосходстве, означает, что нас просто-напросто прихлопнут как мух — и кто тогда поддержит троянцев и защитит земли кочевых племен?

— Так что же нам, так и сидеть, дожидаясь, чтобы Ахилловы Муравьи нас вырезали под корень? — возмутилась Пентесилея.

Глава 28

Горькая мудрость

При гневных словах Пентесилеи все невольно вздрогнули — и повисло тягостное молчание.

Но вновь встал царь Пирос — и покачал головой.

— Я по-прежнему советую выждать — терпение, только терпение! Мы получили весть от царя Мемнона из Эфиопии: он сам идет сюда во главе армии самых свирепых своих бойцов. Ему, как и прочим, не по душе мысль о том, что Агамемнон неуклонно прибирает к рукам всю Анатолию. Нет, моя доблестная Дочь бога Войны, смирно сидеть — это не для нас; в ожидании эфиопов мы станет готовиться к бою, вострить мечи и копить силы; заручимся также поддержкой союзников. И тогда, с приходом царя Мемнона, у нас будет вооруженная до зубов армия, готовая к бою: это-то воинство и поскачет на помощь Трое и сбросит ахейцев обратно в море.

— Мне это не по душе, воин, — процедила сквозь зубы Пентесилея. — Терпение у нас на исходе, но… я понимаю разумность твоих слов.

Встала Атиша — и одобрила план Пироса. Ведунья явно испытала немалое облегчение, видя, что даже охваченная боевым задором Пентесилея, так и быть, согласилась подождать. Лунные Всадницы всегда уважали бесстрашных фракийцев. Этот воинственный народ станет им надежными союзниками.

Атиша между тем вновь взяла слово.

— Пусть все племена сойдутся в Месте Текучих Вод на весенние празднества, как всегда, — предложила она. — Ахейцы знают наши обряды, они ничего не заподозрят. Но в этом году наши песни и танцы станут чем-то вроде прикрытия для военного сбора. За последние несколько лет кочевники немало выстрадали, и я ручаюсь, что уцелевшие готовы дать последний и решающий бой. На сей раз мы не позволим ахейцам одолеть нас за счет численного превосходства.

В душе Мирины против ее воли нарастало разочарование. Сердце сжималось от ярости. Девушка уже представляла, как на Ахилловых Муравьев обрушится месть, скорая и беспощадная. Ей отчаянно хотелось вскочить с места и помчаться вслед за ними, и перестрелять всех воинов до единого, просто-таки утыкать их стрелами, пока те не уподобятся упавшим дикобразам. Жажда деятельности подчиняла ее все сильнее, в то время как прочие, похоже, намерены лишь сидеть сложа руки да разговоры разговаривать. До чего же трудно сохранять спокойствие, все это слушая! Мирина нервно перетаптывалась с ноги на ногу, в то время как сердце ее разрывалось от ненависти.

Пирос и Пентесилея продолжали спорить о тактике, но отряд Мирины не остался слеп и глух к переживаниям Госпожи Змеи. Девушки сгрудились вокруг предводительницы; кто поглаживал ее по спине, кто держал за руку. Бремуза, самая практичная из всех, принесла поесть и попить и стояла над душой до тех пор, пока Мирина не подкрепилась как следует.

Наконец, когда солнце уже склонилось к горизонту, военный совет завершился. Все, скрепя сердце, согласились с общим решением, но, прежде чем люди начали расходиться, Атиша вновь с трудом поднялась на ноги и потребовала внимания. Голос старухи утратил былую силу, зато безошибочное чутье рассказчицы, помогающее выбрать нужный момент, сработало и здесь: слушатели затаили дыхание.

— Замысел ваш я всецело поддерживаю и благословляю, — похвалила Ведунья, обводя взглядом толпу, — однако об одном вы не подумали. Троянцев не след оставлять в безысходном отчаянии, в неведении относительно ваших намерений. Им следует знать, что есть на свете многие, кого заботит их судьба: троянцев необходимо известить о том, что их союзники уже собираются под сенью горы Ида.

— О да! Ведунья права, — зашептались со всех сторон.

— Но что мы можем сделать? — осведомилась Пентесилея.

— Маленький отряд вполне сможет проникнуть в Трою так, чтобы ахейцы не заметили. Нам нужен кто-то, кто хорошо знает эту землю и чья храбрость заключена скорее в изворотливости, нежели в силе; кто-то, кому троянцы доверятся.

Мирина вскинула глаза на Атишу. Пентесилея с ликующим криком выхватила из-за пояса нож и потрясла им над головой.

— Поеду я! Я поеду вперед и стану защищать троянцев, пока не придете вы.

Атиша с улыбкой покачала головой.

— Тебе необходимо остаться с племенами, моя свирепая воительница: ты поведешь их, ты построишь в боевой порядок армию союзников. Это задача непростая, тебе придется уподобиться ярой тигрице… тогда пробьет и твой час. Нет, в Трою отправится Мирина — если согласится, конечно. Она знает город и окрестные земли лучше любой из нас, а что еще важнее, царевна Кассандра — ее близкая подруга. Поедет Мирина со своим отрядом, а если они по дороге еще и припасами разживутся, что ж, тем лучше.

Сердце Мирины неистово забилось в груди.

— Да, конечно же, я согласна! — благодарно закричала она. Наконец-то снедающая ее жажда деятельности получит выход! Вот уже десять лет прошло с тех пор, как они с Кассандрой виделись в последний раз. Магическое зеркало сообщало ей, что царевна жива и держится по мере сил, но Мирине ужасно хотелось встретиться с подругой наяву, обнять ее, поговорить по душам и узнать, как ей живется на самом деле.

Коронилла, Полимуза, Алкибия и Бремуза торжествующе сжали кулаки и переглянулись, сияя улыбками. Не приходилось сомневаться: отряд Мирины от поездки отказываться не станет.

Пентесилея разочарованно закусила губу. Но злиться подолгу воительница не умела. Очень скоро она вновь подняла взгляд и кивнула в знак согласия, хлопнув Мирину по спине.